Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И отсюда, сверху, стал ясен масштаб пожара. Длинная полоса почерневших деревьев, похожих на спицы сломанных зонтиков, тянулась вдоль реки. Берег, когда-то заросший густыми зарослями, теперь был полностью обнажен. Гринхоллоу больше не существовало.
&В последнюю неделю школьного года я ухитрился не попасться на глаза Ленни, Сэму и всем остальным из этой компании. Впрочем, их вполне устраивала возможность напоследок вдоволь поиздеваться над Дейви Вигтоном, доводя его до слез и истерики, так что на тот момент они оставили меня в покое.
В самый последний день директор собрал всех детей на школьной площадке, и как только он завершил свою речь и вручил призы (первый в чтении и письме – Джон Пентекост), я проскользнул мимо плачущих девочек и крикливых мальчишек, отделился от всех и, пятясь, стал уходить, отмечая, как на расстоянии школа и площадка становятся все меньше. У памятника героям войны и рядовому Филиппу Пентекосту я повернулся и бросился бежать. Не останавливаясь, я бежал до самого дома.
По-моему, нет лучше времени в жизни любого мальчика, чем дни между окончанием начальной школы и началом средней. С первой покончено навсегда, а вторая маячит где-то очень далеко, в самом конце августа, так что о ней можно пока забыть. В те первые летние дни я чувствовал себя нетерпеливым пилигримом, готовым немедленно отправиться в паломничество к Гринхоллоу по завершении всех дел на ферме. До сих пор я довольствовался тем, что играл под деревьями и бросал всякие предметы в реку, но знал, что там я могу обнаружить многое, много больше того, что было доступно моему зрению.
И вот в один из дней, в послеполуденное время, когда теплый ветер окунал в реку репейники и наперстянки и взметал пыль с дороги, я ускользнул с фермы до того, как Отец поручил мне очередную работу, и, минуя ферму Дайеров, направился к пастбищу, где паслись лошади. Я уселся на верхней перекладине ворот и некоторое время ждал, пока два жеребца напьются воды из каменного корыта и отойдут подальше, чтобы я мог пересечь пастбище и дойти до леса. Но они не торопились уходить и бродили в высокой траве, помахивая хвостами. Их притягивала тень.
Когда они удалились с солнца, я спрыгнул вниз в растрескавшуюся глинистую колею и пошел вдоль изгороди. Я знал, что косоглазый не тронет меня. Он хромал на две ноги, и за все время, что Джим ухаживал за ним, я ни разу не видел, чтобы он отходил от дальних кустов. Он лишь смотрел, как я перелезаю через забор и удаляюсь в лес.
Там, с другой стороны пастбища, под темным, как церковный свод, лесным покровом, было душно, и отовсюду доносилось жужжание насекомых. Среди папоротников там и сям мелькали кролики. С важным видом, издавая хриплые крики, расхаживали похожие на караульных фазаны. Сквозь густую листву дубов и буков, как через крышу с осыпавшейся черепицей, проникал солнечный свет.
Ближе к реке с ее порогами под деревьями становилось прохладнее, в воздухе стояла сырость, влага оседала на камнях. Я детскими шажочками приблизился к самому краю крутого берега и посмотрел вниз, в завихрение пены и воды, отслеживая взглядом резкий переход от водоворота к спокойствию излучины реки, туда, где сгорала мошкара в солнечных лучах, похожих на длинные пруты, проткнувшие сверху листву деревьев.
Отступив назад, я нашел камень потяжелее и, подкатив его к краю скалы, столкнул вниз, в водопад, и прислушался, ожидая, что он расколется, ударившись под водой об скалу, но ничего не произошло. Я повторил попытку. Теперь я улегся и свесил ухо вниз. И опять ничего, только плеск и пузыри, как будто глубинная бомба ушла под воду.
Добрых полчаса я сидел на выступе скалы над водопадом, раздевшись до трусов, и пинал пятками камни, наблюдая, как внизу образуются завитки водяной пены. Всегда думаешь, что обладаешь мужеством, пока оно не понадобится.
В конце концов я прыгнул, тут же передумал и повалился, выставив плечо вперед и пытаясь ухватиться за оставшийся позади выступ. Ощущения, что я взломал поверхность воды, не возникло, нет, просто меня полностью поглотил и понес бурный поток. Со дна взметнулся ил, но быстро улегся, и я оказался в зеленоватом, прозрачном, как стекло, подводном мире, пронизанным солнцем. Рыбы появлялись и снова исчезали: вот сверкающий чешуей пескарь, а вот скопление дородных сазанов и жадный окунь, извивающийся среди речной гальки.
Шум водопада и журчание воды стали приглушенными, в ушах у меня уже раздавалось тихое двухступенчатое биение сердца: тук-тук. Работая ногами, как ножницами, я вынырнул на поверхность, отплевываясь пахнувшей тиной водой. Предоставив течению нести меня, я проплыл под свисающими дланями плакучих ив и оказался за излучиной, где русло расширялось и уже совсем медленно текли глубокие воды реки.
Солнце светило здесь по-разному: то искрилось, когда вода шлепками билась у берега, то подсвечивало зеленый мех камней-мшистиков, а то раскидывало паутину своих лучей под ветвями над моей головой. Были места, куда лучи не проникали, и противоположный берег поэтому казался темными джунглями, заросшими папоротником и крапивой, а сверху угрожающе нависали чудовищные воронки белокопытника, слишком разросшегося для леса Англии.
Вдоль долины подул теплый ветер и взметнул в сторону пышные юбки ив. И тогда солнечные лучи пронизали реку до самого галечного дна, где сбилась в стаю колюшка – сотни рыбок, колючих и пучеглазых.
Я нырнул и увидел, как они бросились врассыпную от моих пальцев, чтобы снова собраться в другом месте, недоступном для меня. Они снова и снова проделывали одно и то же движение, быстрые, как мысль. Но если я замирал и лежал на воде неподвижно, как труп, они возвращались и обучали меня существованию в их мире: как по-настоящему чувствовать течение, как вплетаться в него так, чтобы вода уже не могла понять, кто здесь хозяин. И вот так, сказали мне рыбы, они могут подчинить своей власти всю реку.
А что было бы, спросил я их, если бы я жил в реке, как они? Меня всегда тянули бы за собой течения, качали волны и я смотрел бы вверх на круги во время дождя? А ночью плавал в чернилах? Я был бы лягушкой или рыбой? Нет, выдрой с хвостом в виде мышечного шипа. Я попробовал представить, как бы я изменялся. Происходила бы перемена постепенно или я сразу стал бы обладателем перепонок и усов? Мне хотелось надеяться на второе, и я рисовал в воображении, как сбрасываю старую кожу, как халат, а под ней оказывается блестящая, смазанная жиром шуба.
И
- Есть что скрывать - Элизабет Джордж - Детектив / Триллер
- Буря столетия - Стивен Кинг - Ужасы и Мистика
- Домой приведет тебя дьявол - Габино Иглесиас - Ужасы и Мистика
- Старый английский барон - Клара Рив - Ужасы и Мистика
- Молчание ягнят - Томас Харрис - Триллер
- Большая книга ужасов – 35 - Мария Некрасова - Ужасы и Мистика
- Пастырь стада своего - Тони Келнер - Ужасы и Мистика
- Адвокат дьявола - Моррис Уэст - Ужасы и Мистика
- Банкир дьявола - Кристофер Райх - Триллер
- Через болота - Уильям Харви - Ужасы и Мистика