Берлинский дневник (1940-1945) - Мария Васильчикова

У Лоремари постоянно неприятности с полицией. В Потсдаме она оскорбила какого-то полицейского, и теперь ее вызывают для разбора.

Вторник, 24 августа.

Вчера был сильный налет. Готфрида Бисмарка не было дома. Его шурин, Жан-Жорж Хойос, все от начала до конца проспал. Я одна почуяла неладное и, несмотря на их отчаянные протесты, разбудила его и Лоремари Шенбург. Над Берлином стояло красное зарево, а сегодня утром Жан-Жорж позвонил мне и сказал, что добирался до города три часа (вместо обычных двадцати минут), так как в развалинах лежат целые улицы.

В 6 вечера мы сами отправились в город - отвезти Готфрида и взглянуть, как там наши квартиры. Кухарка Герсдорфов Марта разрыдалась у меня в объятиях. Она напугалась до смерти, но с домом все в порядке. А вот у Лоремари в потолке прямо над кроватью зияет дыра. На нее это сильно подействовало, и она объявила, что судьба явно бережет ее для более высокого и прекрасного предназначения. Мы заглянули к Are Фюрстенберг, которая никак не может придти в себя, потому что сгорели все верхние этажи в домах на Курфюрстендам и поблизости, где она живет. Погибла и квартира Пкжлеров на Литценбургерштрассе, где мы жили, когда впервые приехали в Берлин три года назад. После налета Геббельс объехал наиболее сильно пострадавшие районы, но когда он сказал, что нужны тридцать добровольцев для борьбы с пожаром, это было встречено, как говорят, без энтузиазма.

К тому времени Мисси и ее отец, уже несколько раз остававшиеся без крова из-за бомбардировок, снимали часть виллы у своих друзей - Герсдорфов. Женщина редкого обаяния, теплоты, утонченного ума и порядочности, баронесса Мария фон Герсдорф превратила свой дом на Войршштрассе в настоящий политический и интеллектуальный салон (насколько это было возможно в условиях разрушаемого постоянными налетами города), где люди схожего образа мыслей могли общаться в атмосфере полной терпимости, доверия и взаимопонимания. Благодаря родственным связям ее мужа с могущественной промышленной династией Сименс и его службе в берлинской военной комендатуре, в этом салоне были представлены все сферы немецкого общества - от землевладельческой аристократии (к которой принадлежала сама Мария) до деловых, научных, дипломатических и военных кругов.

Среда, 25 августа.

Сегодня ночью снова был налет, но ущерб нанесен незначительный и поезда в Потсдам ходят нормально.

Четверг, 26 августа.

Татьяна звонила из Кенигсварта: она говорит, что разбомбили линию Берлин - Лейпциг и железнодорожное сообщение с ними прервано.

Ужинала с Лоремари Шенбург и ее гамбургским другом Ханни Енишем, который сейчас уволен с военной службы, так как оба его старших брата убиты. Он разъезжает в элегантном "Мерседесе", не имея водительских прав; полицейские не верят своим глазам, но оставляют его в покое.

Пятница, 27 августа.

Вчера из-за налета остались без крова Алекс Верт и еще один человек из нашего учреждения - профессор X. Последний впридачу потерял еще и зрение, вытаскивая женщину из горящего дома. Но его увечья, слава Богу, лишь временные. Он родом из Бадена, ненавидит нацистский режим и все время повторяет, что всему виной немецкие женщины, так как это они проголосовали за приход Гитлера к власти. Он говорит, что раз навсегда следует запретить все игрушки с военной окраской, вроде горнов, мечей, барабанов, оловянных солдатиков и т. д.

Суббота, 28 августа.

Познакомилась с женой Виктора де Кова, японкой Мичико. Виктор - не только один из самых талантливых и привлекательных актеров Германии, он еще и известный режиссер. Мы были на репетиции его очередного спектакля.

Воскресенье, 29 августа.

Ездила за город с Готфридом Бисмарком и Лоремари Шенбург к его матери, очаровательной пожилой даме, наполовину англичанке, хорошо помнящей своего свекра - великого Бисмарка. На обратном пути Лоремари захотела непременно сама вести машину, а между тем шел проливной дождь. Она совсем неопытная, и мы сильно нервничали.

Среда, 1 сентября.

Четыре года назад началась война. В это трудно поверить. Вчера ночью союзники решили "отметить" годовщину; в результате сильно пострадал торговый район Берлина.

Сегодня вечером ходила на премьеру "Филины" - новой постановки Виктора де Кова. После спектакля мы поехали к нему домой, и я долго разговаривала с Тео Макебеном, композитором, оказавшимся большим почитателем России.

Пятница, 3 сентября.

Союзники высадились на итальянском материке.

К 17 августа завершилось освобождение Сицилии и союзники готовы были начать вторжение в континентальную часть страны. Между тем, после отставки и ареста Муссолини 23 июля Италия стала быстро сближаться с союзниками, и 19 августа маршал Бадольо начал секретные мирные переговоры. Высадка союзников в южной части страны, начавшаяся 2 сентября, ускорила выход Италии из "Оси".

Суббота, 4 сентября.

Сегодня ужинала с Наджем (из венгерского посольства) и четой де Кова. Виктор страшно нервничает. Со слезами на глазах говорит, что не может больше этого выносить: вчера ночью разбомбили весь его район (он живет неподалеку от аэропорта Темпельхоф). Вчерашний налет был очень мощным. Даже у себя в Потсдаме, вдали от города, мы спустились вниз. Со времени гамбургских бомбежек Мелани одержима страхом перед зажигательными бомбами: там целые улицы превращались в огненные реки. Теперь, когда начинается налет, она появляется с головой, обмотанной мокрым полотенцем.

Понедельник, 6 сентября.

Говорят, будто что-то случилось с Хорстманами. Недавно они для большей безопасности переехали за город. Вчера вечером пропал Тино Солдати, который у них живет: он не пришел на какой-то официальный ужин, на котором его ждали, и не дал о себе знать, что для аккуратного молодого дипломата весьма странно.

Вторник, 7 сентября.

Сегодня утром мы с Лоремари Шенбург впервые взяли с собой в город велосипеды. Велосипеды не наши, они принадлежат Бисмаркам. Поначалу мы едва успевали увертываться от трамваев и автобусов. Один раз Лоремари перекувырнулась через руль. Вот было зрелище!

У нас обеих был назначен прием у главы берлинской полиции графа Хельдорфа - Лоремари по своим "конспиративным" делам, а я по служебному. Мне поручили составить фотоархив для АА, а так как все фотографии вызванных бомбардировками разрушений ныне подлежат цензуре, то я хотела добиться у Хельдорфа разрешения на публикацию некоторых из них. Он обещал его дать.

Как мы и опасались два дня назад, Керцендорф, загородное имение Хорстманов, сильно пострадал. У Герсдорфов Фиа Хеншель рассказала нам с Готфридом фон Краммом о том, как это произошло: она как раз там гостила. К счастью, никто не погиб, но Фредди, только что закончивший размещение бесценных старинных вещей, вывезенных из их дома в Берлине, потерял практически все. Представляю себе, как Тино Солдати - швейцарский дипломат мчался по лужайке в пижаме в два часа ночи под градом бомб.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});