Мифы Первой мировой - Евгений Белаш

Французы, добившись внезапности, упустили в первый день возможность быстрого продвижения (как и немцы у Вердена), а англичане 1 июля понесли на Сомме слишком большие потери (60 000, из них порядка 20 000 — убитыми) и вынуждены были сокра­тить фронт наступления. И это несмотря на расход за неделю около 21 000 т снаря­дов, обрушившихся на площадь примерно в 25x2 км (правда, из‑за плохого качества до 30 % из них не взрывались, а четверть орудий вышла из строя). Вишнев сообща­ет, что число корректирующих самолетов доходило до 24 на участок в 20 км. Фонта­ны земли поднимались на десятки метров, артподготовку было слышно даже в Лондо­не. Немцы в укрытиях глубиной до 8 м были вынуждены снова и снова откапывать себя из‑под сыпавшейся земли и обломков деревянной обшивки, неделю на передовую не поступали еда и вода, однако артподготовка не смогла уничтожить обороняющихся. Так, по сведениям Н. Морозова, в 55–м резервном полку за неделю было выведено из строя всего около 100 человек из 2000. Капитан Тоби сравнивал группы защитников с осьминогами, за несколько секунд простирающих щупальца в окружающие траншеи.

Как писал позднее Фуллер, надежды почти двух лет были разбиты за несколько ча­сов. Генерал Роулинсон считал, что для успеха британцам не хватило всего 3 минут — время, за которое немцы успели вернуться в траншеи. По Роджеру Форду, всего один немецкий пулемет смог уничтожить два британских пехотных батальона у Фрикура. По отзывам немцев — участников битвы, им даже не нужно было целиться. Один британский сержант в начале атаки видел справа и слева от себя длинные ряды людей, пройдя 10 ярдов — увидел лишь немногих, пройдя 20—только одного себя, затем он был ранен. Один батальон за 3 минуты потерял 15 офицеров и свыше 300 солдат. Позднее находили ровные ряды убитых или тяжело раненых, шедших, как на параде — и очевидцы отмечали, что ни один человек даже не уклонялся от огня. Капитан Дуглас Мартин перед боем показал друзьям–офицерам на глиняной модели местности место, куда он и его рота сможет дойти под огнем пулемета. Мартин был убит. В свою очередь, 24 августа 10 английских пулеметов выпустили почти миллион патронов, один из расчетов сделал более 120 000 выстрелов (нередко пулеметы выстреливали за день до 60 000 патронов и более). Однако по итогам сражения британцы теряли в 7 раз больше, чем немцы, а на некоторых участках — в 18 раз. Попытки отдельных командиров сократить потери открытием передовых траншей, высылкой разведчиков и наступлением бросками оказались неудачными. Бригадный генерал Эллиот, протестовавший против ночной атаки 19—20 июля, 15 лет спустя застрелился.

Новое наступление 3 сентября на фронте в 26 км было поддержано 1200 тяжелыми орудиями, 106 дальнобойными и 1200 траншейными, но опять не принесло желаемого результата, а последующие атаки проводились французами и англичанами разрозненно — 12 и 15 сентября соответственно. Несмотря на потери порядка 450 000 человек (англичане) и 200 000 (французы), продвижение составило всего несколько км.

Из опыта боев на Сомме германцы пришли к заключению, что на батарейных позици­ях необходимо хранить: для полевой батареи 3000—3500 снарядов, для гаубичной — 3000 снарядов, для тяжелых гаубиц и орудий — 1500 снарядов. Улучшалось взаимодействие наступающих с артиллерией. Пехота, снабженная гранатами, легкими пушками и автоматическим оружием, снова привлекла внимание стратегов. Глубокие укрытия очищались взрывчаткой, зажигательными и газовыми гранатами. Один британский командир батальона отмечал, что теперь атака полагается не на ружейный огонь с поддержкой артиллерии, а на огонь артиллерии с небольшой поддержкой снайперов, делая второй вывод — штык является определяющим фактором каждой атаки. Как писалось в наставлении сентября 1917 г., «дух штыка захватывает позицию, и пуля удерживает ее».

Тем временем зимой 1916—1917 гг. немцы перешли к тактике глубоко эшелонирован­ной гибкой обороны — «бороться надо не в первой линии, а за первую линию и около нее». В ноябре–декабре они решили создать укрепленную зону в 15—20 км глубиной. Убежища усиливались широким применением бетона, развивались вспомогательные обо­ронительные сооружения, в первой линии один человек приходился на 4—5 м, но при полной готовности поддержки. Оборона рассматривалась как маневр, при котором надо было стремиться вырвать инициативу из рук противника. Контратаки разделя­лись на частные «автоматические» — силами батальонных и полковых резервов, и подготовленные контратаки дивизионных и корпусных резервов, усиленных армейскими силами и средствами. «Наилучшим средством обороны является борьба с неприятель­ской артиллерией при помощи авиации».

26 февраля германские войска начали отход перед фронтом английских армий в Ар­туа. 17 марта, накануне того дня, когда французская артиллерия должна была открыть огонь, германская армия выполнила тот же маневр на всем фронте от Арраса до Вельи перед английскими и французскими армиями, уничтожив или заминировав все, что было возможно. Длительность замедления достигала 28 суток. В результате союзники не трогали без предосторожностей даже самых безобидных предметов. По выражению Людендорфа, местность была буквально «выбрита». На фронте в 100 км и глубиной 35—40 км были разрушены порядка 1000 сооружений, 1300 мостов, более 1000 км железных дорог, 3000 км линий связи и т. п. Воронки на дорогах достигали диаметра 25—40 м и глубины 10 м.

Теперь французы располагали на фронте в 40 км у реки Эна 2000 легких 75–мм пу­шек, 1930 орудиями тяжелой артиллерии, 17 орудиями большой мощности и 1650 траншейными орудиями. Пассивные участки фронта перед атаками занимались территориальными частями, давая возможность сосредоточить лучшие войска на участках прорыва. Первые атаки должны были привлечь и измотать резервы противника, а последующие — довести до прорыва за сутки–двое. Однако из‑за плохой погоды артподготовка все время откладывалась, и наступление уже не представляло для немцев секрета. Тяжелая артиллерия большой мощности, например, 280–мм мортиры с дальностью стрельбы в 10 км, придавалась дивизиям, которые использовали ее в своих интересах — для обстрела целей в 3—5 км, хотя эта задача могла быть выполнена и обычной дивизионной артиллерией. При этом глубина немецкой обороны превышала 15 км. Уцелевшие германские пулеметы буквально пригвождали атакующих, за несколько минут нанося большой урон, особенно в командном составе. Бои, которые в теории должны были окончательно разгромить немцев, продолжались до конца мая, но практически не дали результатов, кроме громадных потерь и волнений в войсках, вплоть до попыток похода на Париж. Командующий французской армией генерал Нивель был снят со своего поста, на его место назначен Петен.

Атаки англичан у Арраса также не удались, несмотря на танки, атаки перекатами (первая волна достигала нужного рубежа и закреплялась, пропуская следующие) и подвижный огневой вал — 100— 150 м за три минуты. Позднее огневой вал, включая огонь пулеметов, развился до 7 и более линий, глубиной до 1,5 мили.

Полевые 18–фунтовые (84–мм) орудия ставили огневой вал, отражали контратаки, разрушали заграждения (как и средние минометы) и резали коммуникации, уничтожали уязвимые укрепления. 60–фунтовые — нейтрализовали вражеские батареи, нарушали сообщение и ставили вал вне досягаемости полевых орудий. Тяжелые орудия (6— 12 дм) уничтожали деревни, лагеря, станции, батареи и т. п. на большой дальности. Полевые 4,5–дм гаубицы применялись против легких укреплений и слабо защищенных батарей, ставили огневой вал, особенно ночью, и разрушали проволочные за­граждения, недоступные полевым пушкам. Тяжелые 8 и 9,2–дм гаубицы боролись с хо­рошо защищенными батареями, свертяжелые 12—15–дм — с особо прочными укрепления­ми, мостами. Легкие минометы обеспечивали непосредственную поддержку пехоты, тя­желые — разрушали укрытия.

Немцам бои тоже обходились недешево. 20 мая 1917 г. французские 400–мм гауби­цы, корректируемые с воздуха, обрушили входы и вентиляционные туннели германских убежищ в горе Корнилле (Соrnillet). Окись углерода и фосген заполнили туннели. Погибло свыше 600 солдат, большинство оставалось под землей до 1974 г. 20 августа туннель Кронпринца стал ловушкой для гарнизона — французы успели взять под обстрел выходы, более 1000 человек вынуждены были сдаться. Требовались новые подходы.

По описанию Эйсманбергера, во фландрском сражении германские позиции перед Ипром находились почти целиком в затопленной местности, которая ранее не навод­нялась подпочвенными водами лишь благодаря системе каналов. Пулеметы были уста­новлены в хорошо замаскированных бетонных дотах (некоторые из них сохранились до наших дней) и образовывали основу обороны. Глубина позиций доходила до 9 линий.

Наступлению англичан предшествовала 24–дневная (!) артиллерийская подготовка. 15–дм снаряды, прежде чем взорваться, уходили в мягкий грунт на 5—6 м, их ворон­ки напоминали кратеры от подземных фугасов — неудивительно при весе каждого сна­ряда 636 кг. По подсчетам Барсукова, расход снарядов достигал 900 выстрелов на одно 76–мм орудие в день. Этот ливень снарядов окончательно превратил местность в болото.