Кодекс разведчика - Сергей Самаров

– Хорошо… – решил Согрин. – Завтра мы, если будет возможность, тоже подстрахуем… Может быть, даже сядем на мотоциклы к парням… А сегодня своим делом займемся. Иван Сергеевич, где у тебя компьютер? Мне надо связаться с Доктором Смерть…

Я показал на комнату, где спала Ольга…

– Сейчас… Минутку… – Она поспешила в комнату первой, чтобы навести там хотя бы минимальный порядок и спрятать какие-то свои вещи, поскольку она уже прочно обрядилась в «камуфляж».

– Доктору можно просто позвонить… – Я протянул Игорю Алексеевичу свою трубку.

– Можно, – согласился он, показывая точно такую же, – но по телефону невозможно передать карту, не поддерживающую формат GPS… И объем карты для телефона великоват. Доктор через спутник фиксирует все передвижения, предположительно, Бислана Ханкалзорова, но, возможно, это не его передвижения. Сложность в том, что спутник может следить только за трубкой, но не за человеком. А Бислан сам признался вчера, что иногда его трубкой пользуются другие. Один раз мы промахнемся, и Бислан сразу «заляжет на дно» так, что найти его будет невозможно. Брать следует только наверняка… Поэтому сначала надо отследить обычный маршрут передвижений трубки. Самое популярное для нее место, предположительно, и будет местонахождением Бислана. Но и это мы будем еще несколько раз проверять, чтобы не промахнуться…

Я кивнул, соглашаясь.

Согрин хорошо знал, что такое служебная квартира военной разведки. И сразу спросил про компьютер, даже не видя его. И удалился в комнату, как только Ольга вернулась к нам. Пока Сохно, широко улыбаясь своей не самой симпатичной физиономией, развлекал Ольгу рассказами о Чечне, где когда-то, в период между первой и второй чеченскими войнами, его именем пугали непослушных чеченских детей, Игорь Алексеевич работал, и мы старались не мешать ему. Потом слышно было, как загудел принтер, распечатывая какие-то страницы. Судя по тому, что принтер с работой справлялся достаточно долго, Согрин извел немало бумаги.

– Иван Сергеевич, у тебя скотч есть? – из-за двери поинтересовался отставной полковник, когда гудение принтера прекратилось.

– Не знаю, не требовалось… Поищи в ящиках стола…

Судя по тому, что больше вопросов не возникло, скотч нашелся. Кордебалет, понимая, чем занят командир, пошел помогать, а я, оставив дочь на попечение Сохно, заваривал на всех, за неимением турок, кофе в кастрюльке. Кофе как раз успел уместиться в чашках, когда Согрин с Кордебалетом вышли.

На стол легли распечатанные постранично и склеенные скотчем карты космической съемки. Масштаб карт впечатлял – в сантиметре помещалось полтора метра. С такими мне лично работать не приходилось даже в период, когда космос был почти советским. Наука и техника, наверное, с тех пор далеко вперед убежали… Все склонились над картами. Даже Ольга смотрела. В этот момент раздался звонок на мобильник Сохно.

– Слушаю… Прибыл?.. Ты где? Так… Встречаемся… – Толя назвал перекресток в квартале от нас, хотя я не предупреждал его, чтобы этот адрес никому не сообщал. Он сам в разведке больше тридцати лет прослужил, знает что к чему.

– Оружие привезли… Я пошел… – сообщил Согрину и, естественно, всем.

– Постарайся быстрее, – поторопил Согрин. – Мы пока карту «разработаем».

«Разработка» карты – дело серьезное. Полковник вывел самую крупную карту в четырех экземплярах, и я понял, что они желают и меня задействовать, естественно, без Ольги. Стали карту смотреть. Очертания домов показались мне знакомыми, и я придвинул к себе две другие карты – карту города и более крупную карту района, где красными крестами было обозначено несколько точек. Между крестами проложены синие линии. И без крестов множество линий…

– Кресты – место, откуда осуществлялись звонки… Линии – маршруты передвижения трубки Бислана…

Я отложил карту района в сторону.

– Я в детстве жил неподалеку, – сообщил я. – Места хорошо знаю, хотя многое с тех пор изменилось… Понастроили больших домов… Вот поселок частного сектора пока почти не тронули… Там я тоже почти все знаю… Но, чтобы самим не «светиться», могу набрать в округе временную агентуру…

– Твою агентуру наверняка уже менты перетрясли и предупредили о твоем розыске. Опасно соваться… – выразил сомнение Кордебалет.

Я радостно усмехнулся. Они не знают обстановку.

– В нашем пятиэтажном доме было восемь подъездов. Парней моего возраста и около того – было много. Из них кто не «сел», того убили. Кажется, я один обошелся без «зоны»… Район был бандитский… Один из самых беспокойных в городе… Особенно там, среди домов частного сектора, в поселке… Там ночью менты даже по вызову не появлялись… И если меня искали менты, это только подняло мой авторитет… Примут с распростертыми объятиями и спрячут, если понадобится…

– Посмотрим… – решил Согрин. – Лучше обходиться своими силами, но, возможно, кого-то придется и привлечь. Будем это иметь в виду.

– Есть и более надежные силы… Правда, небольшие, но качественные… Можно привлечь двух людей местного куратора. Один имеет авторитет среди «крутых», второй капитан городского СОБРа. Кажется, даже исполняет обязанности командира городского СОБРа… Оба служили в спецназе ГРУ срочную, прошли Афган…

– Посмотрим… – И на это Согрин ответил тем же словом. – Все зависит от момента. Могут и эти сгодиться…

Звонок в дверь заставил всех головы повернуть в сторону коридора.

– Сохно, наверное, – предположил Кордебалет.

– Слишком быстро он… – выразил я сомнения и пошел к двери.

– Толя быстро ходит… – сказал Кордебалет вдогонку.

Это был в самом деле Сохно. С большой сумкой в руках. Зашел без слов, потому что из подъезда с лестницы слышался разговор двух женщин – поднимались. Ни к чему посторонним слышать нас, как ни к чему и видеть.

В комнате Сохно сразу раскрыл сумку и выложил четыре пластиковые упаковки. Из этого я сделал вывод, что вопрос о моем участии в боевой части операции был решен еще в Москве.

– Что это? – спросил я, потому что с такими упаковками для оружия знаком еще не был.

– Сам такой в руках не держал… – сознался Сохно и раскрыл первую коробку.

– «ПП-2000»[7]… – представил оружие полковник. – Новинка… Идет на вооружение к ментам и спецслужбам.

А Сохно протянул одну коробку мне. Уж он-то знает, чем пронять офицера спецназа, даже отставного – любовь к оружию, это на всю жизнь. Молчание длилось минут десять, пока каждый собирал и рассматривал свой «ПП».

– Попробовать бы… – сказал я.

– Надо обязательно выехать куда-то за город… – согласился полковник. – После того, как «разработаем» карту…

Со вздохами отложив оружие, мы придвинулись к столу, но тут зазвонил мой спутниковый телефон. Я посмотрел на номер.

– Доктор Смерть…

– Я же с ним только что общался, – сказал Согрин. – Ничего мне не сказал…

– Значит, спутник общался еще с кем-то… Спутник любит поболтать… – сказал Сохно и опять взял в руки оружие, чтобы рука привыкала…

МАКСИМ ЮРЬЕВИЧ ШТОРМ,

старший следователь по особо важным делам

После оперативки в городском управлении я, находясь не в лучшем состоянии духа, а если говорить честнее, то вообще разозленный и расстроенный, отправился не к себе в кабинет, где одной бумажной работы накопилось уже за несколько последних дней уйма, а предварительно, конечно, позвонив, поехал к брату. Застал у того двух человек с работы, и, хотя сам спешил, терпеливо дожидался, когда они завершат какие-то деловые вопросы. Аркаша мое состояние с одного взгляда понял, сослался на то, что к нему приехал для разговора следователь – я был в мундире, и отправил сослуживцев быстро.

– Капитан Поваляев у тебя уже был? – поинтересовался я, когда Аркаша закрыл за гостями дверь и вернулся в комнату.

– Разбудил меня… Ранняя птичка… Я вчера коньяк все-таки допил, и утром не все правильно соображал. А он тут как тут, заявился…

– И как прошел разговор? – Я даже не старался скрыть свою неприязнь к капитану Поваляеву, и брат, конечно, это тоже заметил. Впрочем, это он еще накануне заметил…

– Нормально. Нашли общий язык по всем точкам соприкосновения. Обещал делиться всей информацией и просил ему информацию сообщать. На этом и расстались… Ему, кажется, понравилась моя откровенность… На откровенности можно многих купить… Но, я вижу, тебя не это волнует…

Брат, как в детстве, как в молодости, умел читать по глазам мои чувства. К моему сожалению… И частенько этим пользовался.

– Да, меня другое волнует, поскольку, даже помогая тебе, я все же остаюсь в своей должности, и заботы должности с меня, сам понимаешь, никто не снимал. А дело вот в чем… Ты в курсе, наверное… Кажется, мы с тобой уже обговорили этот момент… Помнишь, во втором эпизоде дела присутствовал револьвер «манурин»…

– Помню… – Аркаша брови поднял, показывая свое удивление таким, как он желал показать, отвлеченным вопросом. Мимика способна красочно подчеркивать слова, и он этим искусством владел в совершенстве…