Кодекс разведчика - Сергей Самаров

– Я сейчас еду в аэропорт, – сообщил я дочери. – Из Москвы прилетают трое интерполовцев. Это бывшие офицеры спецназа, мои коллеги. Лучшее, что вообще можно было придумать для твоей охраны…

ЯРОСЛАВ ВЯЧЕСЛАВОВИЧ ТРОПИЛИН,

капитан СОБРа

К утру я выспаться как следует не успел. Вернее, я выспался, но в теле сохранилась усталость, которая, как обычно бывает, днем будет мешать. И я решил с утра пробежаться по дорожкам вокруг близкого стадиона – уже неделю позволял себе отдыхать и не напрягаться. На самом стадионе зимой дорожки заливают льдом, сейчас там все подготовлено к этому, но затяжная осень морозов не приносит, и льда нет. Тем не менее туда никого не пускают, а вокруг стадиона можно побегать в свое удовольствие. Рядом лес, по-доброму-то можно и в лесу побегать, но там, как и в городе, полно собак, а я не люблю, когда собаки за мной с лаем припускают. Кто знает их животный характер… Всегда за пятку цапнуть норовят…

Я был уже в дверях, когда жена сказала:

– Мобильник возьми… Вдруг позвонят…

Иногда я отправляюсь побегать, а мне с утра уже названивать начинают. А жене очень не нравится роль секретарши. Ей самой на работу собираться надо, и она очень раздражается, когда ее от зеркала отрывают. И в этот раз оказалось, что жена опять права была. Уже после первого круга вокруг стадиона в руке, где я трубку держал зажатой, раздался звонок. Я не сразу ответил, сначала руки пару раз развел и опустил, чтобы дыхание восстановить. И только потом трубку к уху поднес.

– Ярослав, разбудил тебя? – раздался слегка торопливый голос капитана Югова.

– Я на пробежке… Уже почти проснулся…

– Миронов срочно вызывает… Машину за тобой выслать? Как твоя-то после стрельбы?

– Моя в гараже стоит… Я в сервис вчера звонил, назначили время через неделю… Скажи, пусть заедут… Мои же парни…

– Я скажу… У твоих бензина больше всех, кстати… Только не опаздывай. Мне поддержка нужна… Кроме тебя никто не поддержит…

Бензин для оперативных машин – проблема в управлении. Постоянный перерасход, почти как у патрульных, которым по нормам в шесть раз больше полагается, чтобы могли знакомых баб катать… Патрульных не тормошат, работа, дескать, такая, а оперативные машины постоянно на слуху. Намекают, что сотрудники для своих нужд бензин сливают…

– А что случилось? Какая поддержка?

– Приедешь – узнаешь… – Югов отключился.

Пришлось на следующее кольцо вокруг стадиона не выходить и тем же легким бегом направиться в сторону дома.

– Дозвонились? – спросила жена, уже обуваясь, чтобы выйти. Как всегда, у нее не застегивался замок на сапоге, и это вызывало ее привычное раздражение.

Значит, Сережа звонил сначала на городской телефон. Что же он тогда спрашивал, не разбудил ли меня.

– Дозвонились… Сколько было звонков?

– Один…

– Сережа?

– Нет… Какой-то капитан из ФСБ… Забыла фамилию…

Кто такой, откуда взялся?

– Этих мне еще не хватало… Ладно… Надо будет, перезвонит. Меня Миронов срочно вызывает… Машину выслали…

Только я закрыл за женой дверь, как «какой-то капитан из ФСБ» объявился:

– Капитан Тропилин?

– Да, я слушаю…

– Из ФСБ вас беспокоят. Капитан Поваляев. Меня зовут Игорь Николаевич… Я хотел бы встретиться с вами и поговорить по одному важному вопросу…

– Когда?

– Как можно быстрее…

– Извините, мне сейчас некогда. Меня вызвали к начальнику управления.

– Мой номер у вас на трубке записался. Позвоните, как освободитесь… У нас с вами есть тема для разговора…

– О чем? – Я так и не понял, какая тема для разговора может существовать между двумя капитанами разных ведомств, но почему-то перед глазами предстало лицо Кима Валерьевича и подумалось, что ФСБ именно мои отношения с куратором волнуют.

– Это не телефонный разговор…

– Если будет время, я позвоню… – ответил я, не слишком обнадеживая капитана. Более того, очень даже не обнадеживая, что подчеркнул тоном. – Извините, за мной уже машина пришла…

Машина, конечно, еще не пришла. Но, убрав трубку в чехол, я стал переодеваться, чтобы к приезду машины быть готовым. Даже душ принимать не стал, потому что и вспотеть во время бега как следует не успел…

* * *

В машине мне сразу сообщили причину срочного вызова, хотя я имел, кажется, полное право отсыпаться сегодня, потому что до этого полтора суток находился на службе.

– Еще одного мента положили… Из райотдела, старшего лейтенанта… Совсем подполковник разбушевался…

– Какой подполковник? – не понял я.

– Ну, этот, Русинов…

– Опять на него валят?

– А что тут валить-то?.. Из того же револьвера… И «фирменный знак»… Гильзу выбрасывает. Рядом с трупом…

– А зачем ему нужно выбрасывать гильзу? Чтобы с другим с кем не спутали? – Я сразу предположил, что такая грубая «подстава», наоборот, должна показать, что подполковник Русинов не имеет отношения к убийству. Но кто-то уже ловко придумал оправдание – «фирменный знак»… «Фирменный знак» вообще-то присущ серийным убийцам, маньякам, а вовсе не претендентам на наследство. Это не вязалось с элементарной логикой. Но, зная тот нажим, который со всех сторон на следствие должен сейчас оказываться, я не сомневался, что валить все будут на того, на кого удобно все свалить. Потом можно все на тормозах спустить, дескать, эпизоды дела не доказаны, но выбивать признания у нас умеют. А этого для прекращения общественной шумихи достаточно… Пусть потом суд несколько раз дело на доследование вернет. Не в том суть. Когда доследование начнется, тогда уже никто следствие «прессовать» не будет и можно будет работать спокойнее. Доказать или не доказать – для большинства это даже не главное… Главное – во время шумихи себя показать… Так любое следствие в стране работает…

В кабинете Миронова собрались все, кто обычно приходит на оперативку, и даже, как сутки назад, старший следователь по особо важным делам Шторм опять пожаловал. Может быть, его сам Анатолий Анатольевич пригласил. Полковник у нас любит, чтобы оперативки были представительными… Максим Юрьевич упорно не желал в мою сторону смотреть, словно обиделся на меня за то, что я так неразумно таранил «Волгу», когда оттуда в него стреляли. Что ж, и такое бывает…

Как обычно, сначала сводки за сутки прочитали. Городскую и областную. По области, на удивление, ни одной фуры не «тормознули», хотя на общем фоне всплеска происшествий я ожидал и это услышать. Потом вернулись, как и полагается, к городским событиям. А главное городское событие – убийство старшего лейтенанта милиции, совершенное вроде бы без видимых мотивов, на ночной улице. Но тот же самый револьвер, та же самая стреляная гильза рядом с трупом…

– Сергей Петрович, – Миронов знает, с кого следует в первую очередь спросить. Капитан Югов встал. – Сидите, сидите… Доложите нам, какие дополнительные меры принимаются к розыску преступника. И есть ли какие-то положительные сдвиги?

– Мы прорабатываем все связи Русинова, товарищ полковник. Вплоть до друзей детства, поскольку детство он провел в нашем городе. Задействованы люди из всех райотделов города. Пока никаких сдвигов… Большинство из опрошенных даже не знают, что Русинов приехал, хотя уверяют, что он к ним обязательно бы заглянул…

– Вчера мы говорили о темно-серой «Волге» в Полетаеве-3… Искали?

– Так точно, товарищ полковник. Крайний дом от дороги, где строительство только до середины первого этажа дошло… Хозяин дома, отправляясь в командировку, заглянул проверить, не растащили ли у него кирпичи. «Волга» была, но она ни при чем…

– Значит, одним направлением поиска меньше… А сегодняшнее ночное убийство старшего лейтенанта? Никаких следов нет?

– Этим убийством занимался не я. Но материалы бегло посмотрел… Старшего лейтенанта ночью вызвали из квартиры. Жена в ночную смену работает. Дома была только дочь-пятиклассница и сам старший лейтенант Савелов. Вызвал кто-то знакомый. Дочь от звонка в дверь тоже проснулась. Отец вышел, потом вернулся, чтобы одеться. Сказал, что у знакомого машина сломалась. Надо помочь… И все… Больше он не вернулся. Его нашли уже утром во дворе… Но я не поторопился бы это убийство отнести на счет Русинова… – Югов говорил уверенно. – Мы до сих пор не знаем, у кого находится фигурирующий в деле револьвер «манурин». И нет оснований предполагать, что он в руках Русинова… Хотя, товарищ полковник, категорично утверждать обратное тоже не могу…

Югов на меня обернулся, ища поддержки. Но я слова сказать не успел, когда свое слово сказал старший следователь Шторм:

– Товарищ капитан, должно быть, плохо смотрел списки людей, с которыми сейчас работают райотделы…

– Что вы хотите сказать, товарищ полковник? – Сережа посмотрел на старшего следователя, как на черта, через плечо. Только не плюнул трижды…

– Фамилия застреленного из «манурина» старшего лейтенанта – Савелов… Нечасто встречающаяся фамилия. И потому она мне сразу бросилась в глаза, когда я списки друзей детства Русинова просматривал. Там есть такой – Савелов… Я проверил. Убит сын друга детства подполковника. То есть теперь просматривается мотив преступления. Старший лейтенант Савелов узнал Русинова, и тот убил его… Более того, старший лейтенант своего отца за несколько часов до этого расспрашивал о подполковнике. К тому моменту Савелов-старший еще не виделся с Русиновым…