Господин барон - Михаил Дулепа

Вот так и живем уже три дня после отбытия морских разбойников – с утра завтрак с туристами, потом война, потом обед и хозяйственные хлопоты, вечером обязательная драка, а там уже и спать пора.

Драку придумали пажи, которых я, видимо, мало гоняю. Эти паршивцы, насмотревшись на мои боевые подвиги и от зависти потеряв разум, сами стали кидать вызовы веллешвармцам. Теперь каждый вечер проходит пять поединков, причем необязательно боевых – вчера Дэн, к примеру, состязался в пении йодля. Продул, зараза.

Если побеждали мы, то в замок провозилась новая партия припасов. Если проигрывали, то наутро со стен убирался один боец, что при наших и без того невеликих силах было немало.

Кстати, репутация великое дело, лично мне в бой пришлось вступить только раз, и завидев неторопливо приближающегося бронированного барона, помахивающего на ходу своей верной булавой, нападающие, почти отбившие себе участок стены, очень шустро кинулись обратно к лестницам, под воинственные крики ободрившихся гравштайнцев. Остался только один наемник-американец, которому хватило удара щитом, чтобы вылететь со стены и шмякнуться в страховочную сетку.

Я, впрочем, лично воевать не рвался, пусть молодежь развлекается. Может, если им так воевать нравится, рыцарский турнир устроить? Себя показать, людей посмешить! Отдельную площадку для экстремалов выделим, с настоящими лошадьми. И вот еще о площадке – почему бы веллешвармцам не устроить что-то вроде тренировочной полосы для желающих попасть в наемники? Чтобы можно было экипироваться в настоящий доспех, рубануть по чучелу настоящим мечом и вообще проверить силушку богатырскую?

Ну а я им под это дело землю выделю, за долю малую, опять же пару палаток сувенирных поставлю…

– Господин барон?

– Что, Эгельберт?

– А вы… это зачем? – Управляющий показал на стопку дисков у меня в руках.

– Да вот понял, что совершенно не в курсе веяний современной культуры. Наверное, надо скорректировать мои устаревшие понятия с нынешними взглядами. Думаю, сериалы на исторические темы лучше всего для этого подойдут.

– Вы не смотрите телевизор, Александэр?

– Времени нет. И желания. Последние лет пятнадцать.

– Зря, сейчас появилось много хороших сериалов.

– Я недавно включил телевизор и понял, что большинству актеров нужно перед съемками ломать пару пальцев. Тогда у них будет хоть что-то правдоподобное в глазах.

– О, может, это только у вас дома такое? Хотя…

Один диск выскользнул, я неудачно попытался его поймать, отбив прямо под ноги стоящему рядом Норману. Тот вдруг замер, потом быстро нагнулся и, схватив диск, тут же спрятал за спину:

– Э-э, господин барон, у вас еще много, можно я это пока посмотрю? С друзьями? Очень давно очень-очень хочу посмотреть! Именно этот сериал!

– Бери, конечно, только…

– Спасибо! Я пойду, всегда хотел посмотреть именно его! Мы это, в нашей комнате будем, если что!

Проводив взглядом удирающего пажа, я обернулся и тут же наткнулся на фон Шнитце, озадаченно смотрящего в спину обычно довольно сдержанного парня.

– Странно, Александэр. Как правило, молодежь предпочитает фантастику или юмор. Какой сериал вызвал у него такой интерес?

– Да там что-то по книгам какого-то Мартина. Не помню название, скопом брал, кажется, про игры. Пусть смотрят, не жалко. Дети, все бы им игрушки!

Управляющий покивал, соглашаясь.

– Кстати, Эгельберт, почему все магазины в городе работают только до шести вечера?

– Таков закон.

– Почему не отменили?

– Это наш закон.

– Лодыри!

– Ничуть, Александэр. Просто любим проводить время в кругу семьи, а не в поисках места, где можно потратить деньги.

Ничего против я сказать не смог. Всем бы так…

– Господин барон, я должен предупредить вас о госте. – Фон Шнитце вдруг сделался очень официален, наклонился ко мне и понизил голос: – Вы знаете, что я не склонен к пустым обвинениям, но этот человек может доставить очень много хлопот! Я бы на вашем месте был очень, очень осторожен!

Начало интригующее. Окликнув пробегающего слугу, я сунул ему стопку дисков, а сам повернулся к управляющему и вопросительно поднял бровь.

– В замок с визитом пожаловал один из двенадцати баронов, третий по старшинству.

Тон при этом у Эгельберта был весьма холоден.

– Что с ним не так?

– Он… просто будьте осторожны, Александэр! Это очень нехороший человек!

– Ну, как скажете, старина.

Гость обнаружился в моем кабинете. Пожилой сухощавый мужчина лет пятидесяти легко поднялся из кресла и с улыбкой протянул руку:

– Рад представиться, мое имя – Оливье дю Шорей, я барон фон Хюнедип и, как нетрудно догадаться, француз. Только не говорите об этом своему управляющему, старый патриот ненавидит все, что связано с моей прекрасной родиной.

– Ну что вы, у нас тут довольно терпимо. К примеру, старший над стражей – ваш соотечественник. Гасконец.

– Да?

– Ну, он так говорит.

– Вот как? Но у фон Шнитце не одна, а две причины меня недолюбливать. Во-первых, как было уже сказано, я сын своей прекрасной страны. А во‑вторых, я историк-профессионал, в отличие от выдающегося, но все-таки любителя, коим является ваш управляющий. Вот-вот, он не имеет высшего образования, вы не знали?

– Ну, он, насколько я могу понять, пишет только о своей родине, знает предмет изнутри. Что, я полагаю, компенсирует некоторую нехватку классического образования?

– Увы, этого мало, мало.

– Что же привело вас в мой дом, коллега?

– Любопытство и желание предупредить. Так сказать, из профессиональной баронской солидарности.

Я поощряюще приподнял бровь, дю Шорей тут же пояснил:

– Видите ли, мой друг, случился любопытный казус. Одновременно сложились несколько условий, ставящих вас, да и нас тоже, в двусмысленное положение. По кодексу тринадцатого века, правитель эсков должен владеть замком. А единственный замок, принадлежащий частному лицу, не относящемуся к герцогской фамилии, это…

– Да, меня уже порадовали.

– Вот-вот. Затем, вы старейший барон этой земли. Ну а главное, есть такой момент, как ваша заявка на трон.

– Моя – что?!

– Заявление, что вы говорите от имени народа эсков. Припоминайте, этот юный романтик Эстейнсон ведь привез документы своего разбойника-предка? И там ясно сказано, что судьбу дани решают в поединке предводитель викингов – и предводитель эсков!

– В Эскенланде нет герцога, надо же было кому-то… – Я покрутил рукой. – Представлять интересы местных, в отсутствии, так сказать?

– Вот-вот! – Кажется, это было любимое восклицание дю Шорея. – Именно! И первый, кто сделал заявку на этот значимый статус, это именно вы, единственный владелец замка среди баронов Эскенланда.

– Я просто не хотел отдавать семь тонн серебра.

– Не важно! Главное, что вы должны быть осторожнее, мой друг. У меня есть некие связи, поэтому я сумел выяснить, что вскоре в ваш замок пожалует международная комиссия.

– Федераты обещали быть гарантом неприкосновенности Эскенланда.

Француз вздохнул:

– И они сделают все, что обещали, то есть не дадут вмешаться любому государству. Но общественные организации ничем не ограничены.

Я потер подбородок. Ну, вообще-то да, если сюда приедет какой-нибудь Гринпис и начнет качать права, что у меня здесь козлов обижают, то… мало ли.

– Спасибо, учту. Вы, господин фон Хюнедип…

– Просто Оливье, прошу без церемоний!

– Хорошо. Так вот – вы намерены принять участие в голосовании?

– О да! Последнее происходило в пятнадцатом веке, я просто не могу принять…

– Не в пятнадцатом, господин фон Хюнедип, а в шестнадцатом!

Эгельберт, надменно выпрямившись, стоял в дверях.

– О нет, господин Шнитце, именно в пятнадцатом. Потому что только при выборах Эгона Мореплавателя были соблюдены…

– Не важно! Совет собирался еще трижды!

Оба историка вдруг оказались рядом и без какой-либо подготовки стали перебрасываться аргументами, постепенно повышая голос. Первые две минуты я понимал, о чем они говорят, но потом эти двое перешли сначала на латынь, а с четвертой минуты кричали только на неизвестном мне языке, сопровождая его странными жестами. Не уверен, но что-то подобное я слышал, когда водил дочерей в кино на «Звездные войны».

– Кхм. КХМ! – Историки, как раз начавшие хватать друг дружку за грудки, недовольно на меня посмотрели, но, поняв, что невежественный иноземец всерьез намерен помешать высокоинтеллектуальной беседе, все-таки разошлись. – Итак, Оливье, благодарю за предупреждение. Вижу, вы решили изучить исторический процесс изнутри, так?

Француз, поправив сбитый в пылу короткой дискуссии галстук, согласно покивал:

– Мне очень интересны события подобного характера! Неудивительно, ведь когда-то именно французы принесли миру великий революционный лозунг! – Он покосился на надменно замершего у стены фон Шнитце, и тот мгновенно парировал: