Джек Ричер, или Похититель - Ли Чайлд

– Вас судили?

– Наверное, это можно так назвать. Полагаю, речь шла о военных преступлениях. Я не понимал, о чем они говорили.

– Разве они не пользовались французским?

– Это язык для правительства и дипломатов. Остальные говорят на языках своих племен. Для меня это было все равно что два часа шума, а потом нас признали виновными. Нас перевезли обратно в большой дом, и тут мы обнаружили, что до сих пор находились в апартаментах для особо важных персон. Теперь мы попали к обычным людям, и это было гораздо хуже. Через два месяца я решил, что опустился на самое дно. Однако я ошибался. Потому что наступил день моего рождения. Они сделали мне подарок.

– Какой?

– Выбор.

– Что вам пришлось выбирать?

– Они вывели из камер дюжину парней. Наверное, у нас у всех был общий день рождения. Нас отвели на тюремный двор. Я сразу обратил внимание на большое ведро смолы, кипевшей на газовой горелке. От смолы исходил сильный жар. Я помню этот запах с самого детства. Тогда смолу использовали при укладке асфальта. Моя мать верила, что, если ребенок вдохнет запах смолы, он не будет простужаться, и она посылала нас туда, где велись дорожные работы. Так что я сразу узнал запах. Потом я увидел рядом с ведром большой камень, потемневший от крови. Тут появился какой-то крупный охранник с мачете, он начал что-то кричать первому парню в нашем строю. Я не понимал ни слова, но заключенный, стоявший рядом со мной, немного говорил по-английски, и он мне перевел. Он сказал, что у нас есть выбор. Выбор из трех вариантов. В честь нашего дня рождения мы можем потерять ногу. Первый выбор состоит в том, какую – левую или правую. Второй выбор – длинные штаны или короткие штаны. Это было нечто вроде шутки. Ниже колена или выше. Наш выбор. И третий выбор – пользоваться смолой или нет. Если опустить обрубок в смолу, то артерии закроются, а рана будет продезинфицирована. Если нет – тебя ждет смерть от потери крови. Однако охранник сказал, что выбор должен быть быстрым. Мы не должны мешкать и создавать очередь.

В комнате стало тихо. Все молчали. Тишину нарушал только шум неумолкающего Нью-Йорка.

– Я выбрал левую ногу, длинные штаны и ведро со смолой.

Глава 41

Довольно долго в маленькой комнате было тихо, как в склепе. Хобарт слегка переместил голову, чтобы ослабить давление на шею. Ричер присел на маленький стул, стоявший возле окна.

– Двенадцать месяцев спустя я выбрал правую ногу, длинные штаны и ведро со смолой.

– Они проделали то же самое с Найтом? – спросил Ричер.

Хобарт кивнул.

– Мы считали себя близкими друзьями, но некоторые вещи сближают по-настоящему.

Полинг стояла возле двери на кухню, белая как полотно.

– Найт рассказал вам про Энни Лейн?

– Он рассказал мне о многом. Но не забывайте, наше положение стало очень тяжелым. Мы были больны и длительное время голодали. Инфекции, малярия и дизентерия. Мы на долгие недели погружались в беспамятство от лихорадки.

– Что он вам рассказал?

– Он говорил, что застрелил Энни Лейн в Нью-Джерси.

– А он объяснил почему?

– Он привел мне множество самых разных причин. Наступал новый день, и причина менялась. Иногда он рассказывал, что у него был с ней роман, а она его бросила и он ужасно рассердился. В другие дни он утверждал, что Лейн разозлился и приказал Найту убить его жену. Еще Найт говорил, что он работает на ЦРУ. Однажды он заявил, что Энни была инопланетянкой.

– Это он ее похитил?

Хобарт вновь с трудом кивнул.

– Он отвез ее в магазин, но не стал там останавливаться. Вытащил пистолет и поехал дальше, до самого Нью-Джерси. И там убил ее.

– Сразу? – спросила Полинг.

– Да, сразу. Она умерла за день до того, как вы о ней услышали. Так что вы все делали правильно. Он убил ее в первое же утро, а потом поехал обратно, остановился возле магазина и ждал там до тех пор, пока не пришло время объявлять тревогу.

– Это невозможно, – возразила Полинг. – Из его электронной карточки следовало, что он в тот день не платил за проезд через мост или туннель.

– Давайте объясню, – сказал Хобарт. – Достаточно вытащить карточку из-за ветрового стекла и спрятать ее в футляр из фольги, в котором ее присылают. После чего можно расплатиться наличными.

– А вы действительно были в Филадельфии? – спросил Ричер.

– Да, был, – ответил Хобарт.

– Вы знали, чем занимался Найт в тот день?

– Нет, тогда не знал.

– Кто имитировал голос Энни по телефону? – спросила Полинг. – Кто организовал передачу выкупа?

– Иногда Найт рассказывал, что этим занимались двое его приятелей. Иногда утверждал, что сам Лейн.

– А в какую версию верите вы?

Голова Хобарта опустилась на грудь, а потом повернулась налево. Он смотрел вниз.

– Могу я вам что-нибудь принести? – спросил Ричер.

– Я просто смотрел на ваши туфли, – сказал Хобарт. – Мне тоже нравится хорошая обувь. Во всяком случае, раньше я ее любил.

– У вас будут протезы. И тогда вы сможете носить туфли.

– Я не смогу себе это позволить. Ни протезы, ни туфли.

– Какова правда об Энни Лейн? – спросила Полинг.

Хобарт опустил голову на диванный валик, чтобы иметь возможность смотреть прямо на Полинг.

– Правда об Энни Лейн? – переспросил он. – Я много об этом думал. Поверьте мне, я был одержим мыслями о ней. Это стало главным вопросом моей жизни, ведь именно из-за нее со мной случилось то, что случилось. Когда наступил день моего третьего дня рождения в тюрьме, меня вновь отвели во двор. Второй выбор был довольно глупым – длинный рукав или короткий рукав. Никто никогда не выбирал короткий рукав. Проклятье, кто на это согласится? Я видел сотни ампутаций, но никому не отрезали руку выше локтя.

В комнате вновь воцарилась тишина.

– Некоторые вещи невозможно забыть, – продолжал Хобарт. – Я помню запах крови и смолы, помню груду отсеченных рук за большой каменной колодой. Множество черных и одна маленькая, белая.

– Почему Найт убил Энни Лейн?

– У них не было романа. Это исключено. Найт был не из таких парней. Нет, я не стану утверждать, что ему совесть не позволила бы. Просто он всегда немного терялся в присутствии женщин. У него неплохо получалось с девками в дешевых барах и со шлюхами, но Энни Лейн была не из его лиги. Она была личностью и знала себе цену. И еще она была умна. Она бы не польстилась на то, что мог предложить ей Найт. Ни при каких обстоятельствах, даже через миллион лет. К тому же Найт ничего не стал бы предлагать, ведь Энни Лейн была женой его командира. Это самый большой запрет для всех американских солдат. В кино такие вещи иногда показывают, но в реальной жизни этого не бывает. А если все же допустить такую возможность, то Найт был бы самым последним морским пехотинцем из всех живущих на земле, который попытался бы сделать это.

– Вы уверены?

– Я очень хорошо его знал. У него не было приятелей, которые могли бы имитировать голоса, тем более женский. У него не было друзей-женщин. У него вообще не было друзей, если не считать меня и наших парней. А для такого дела необходимы близкие друзья. На что способен морской пехотинец? Вот тут я и понял, что он врет. Ему не к кому было прийти и сказать: «Ребята, помогите мне провернуть фальшивое похищение!»

– Так почему же он пытался вас обмануть?

– Он гораздо лучше меня понимал, что настоящая жизнь для нас закончилась. Для нас больше не существовало разницы между реальностью и вымыслом. Правда и ложь ничем не отличались. Найт просто развлекался таким образом. Может быть, хотел развлечь и меня. Он предлагал мне целый спектр причин и подробностей, разных фактов и сценариев, а я самым тщательным образом их анализировал в течение пяти долгих лет, и единственное, во что я верю, – это мотив, который был у Лейна. Энни решила от него уйти, она хотела получить развод и алименты, а гордость Лейна не позволяла ему с этим смириться. И тогда он решил ее убить.

– А зачем он хотел смерти Найта, который лишь выполнил его приказ?

– Лейн прикрывал собственную задницу. Спрятал все концы. Кроме того, он не любил оставаться перед кем-то в долгу. Думаю, именно это и стало главной причиной. Гордость Лейна не позволяет ему испытывать благодарность к другим людям.

И снова все довольно долго молчали.

– Что стало с Найтом? – спросил Ричер.

– В свой четвертый день рождения он не пошел к ведру со смолой. Он больше не хотел продолжать. Мерзавец меня бросил. Настоящие морские пехотинцы так не поступают.

Глава 42

Через десять минут Ди Мария Грациано вернулась домой. Захрипел домофон: она просила, чтобы ей помогли донести покупки до квартиры. Ричер спустился с четвертого этажа и поднял сумки наверх. Ди Мария принялась хозяйничать в кухне. Она купила много супа, желе, болеутоляющие и антисептические кремы.

– Мы слышали, что какая-то женщина посетила Кейт Лейн в Хэмптонсе.

Ди Мария не ответила.

– Это были вы? – спросил Ричер.