Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Невеста! — послышался голос Анвера с кормы. — Иди сюда скорее.
— Чего тебе? Тут доски…
— Иди, я тебя с мамой познакомлю!
Пришлось лезть в темноте через скамейки, удлиненные досками.
Рядом с Анвером сидела маленькая женщина. Она пожала мне руку и засмеялась:
— Писал, писал о невесте, а я в темноте ее не вижу…
— Что же он мог писать? — удивилась я.
— Да разве я много писал? — удивился и Анвер.
— Вот тебе раз! — удивилась теперь мать Анвера и опять рассмеялась. — Откуда же я могла узнать, что она и человек хороший, и «работяга», по твоему выражению, и благородство в движениях необыкновенное…
— Спасибо, — сказала я, продолжая удивляться. — Мне очень приятно, что он переменил свое мнение…
Лица ее не было видно, но голос был спокойный и добрый. Мне тоже захотелось сделать ей приятное.
— Жалко, вас днем на съемке не было, — сказала я. — Анвер так здорово танцевал… Даже наш режиссер похвалил…
— Ладно тебе, — смутился Анвер и переменил тему разговора. — Мама только недавно приехала… К Розе муж на своей машине выбрался, ну и маму пригласил…
Луна вынырнула из-за облака, и широкая блестящая дорожка, как всегда, улеглась поперек реки. Стало светлее, и все наконец уселись по местам, закутанные кто во что горазд. Как раз перед нами сидела Роза со своим мужем-летчиком. Она набросила ему на плечи кусок одеяла, в которое была укутана, и странно было видеть, как его летная фуражка поднималась сразу из пушистых розовых складок.
— Вот это да! — толкнул меня локтем Анвер.
— Зато тепло! — рассмеялась я.
— Тебе холодно, доченька? — спросила мать Анвера, всматриваясь в мое лицо. — Ну-ка придвигайся ближе.
Обняв, она прижала меня к себе.
Показывали картину о жизни одного колхоза, и так все у них получалось хорошо и ладно, что оставалось только завидовать и… скучать. Я видела ее еще в Москве вместе с Коняшей, но тогда и вокруг нас, в школе, все было ладно и сплошное благополучие на экране не раздражало. Кроме того, сеанс три раза прерывался. Два раза отказал движок, а потом ночная бабочка залетела в аппарат, и звук нарушился.
Все же после сеанса я вместе с другими горячо благодарила колхозников. Они хотели доставить нам удовольствие и не могли отвечать за движок, бабочку и киностудию, поставившую эту неинтересную картину.
Потом гостей из колхоза повели пить чай к артисткам кордебалета, где были составлены столы. Балерины опять ссыпали все свои запасы на бумагу, а Роза и Анвер принесли свежие гостинцы. У меня была только банка черной смородины. Я поставила ее на стол, но никто на нее даже не взглянул, к моей большой досаде.
И гости и хозяева оживленно говорили по-башкирски. Ливер смеялся и кричал больше всех, а мне, понимавшей только отдельные слова, оставалось лишь хлопать ушами. Выхватив у Фатымы большой термос, я пошла вдоль столов, заглядывая, не опустела ли у кого кружка.
— Ах, вот у кого пустые чашки! — склонилась я над Мансуром и Гюзелью. — Здравствуйте!
— Салам, салам! — закричала Гюзель и так быстро обняла меня, что я чуть не ошпарила ее чаем, который наливала в кружку Мансура.
— Рахмат, туганым! — сказал он.
— А что такое «туганым»?
— Хорошее слово, — сказал он, — «сестрица»!
— «Сестричка»! — перевела по-своему Гюзель. — Ласковое слово!..
Мать Анвера подошла и хотела взять из моих рук термос.
— Давай я буду наливать, а ты побеседуй с молодежью, дочка!..
— Да ничего, спасибо, я люблю хозяйничать, — не отдавала термос я, немного смутившись от ее внимания.
— Это хорошо, что мама тебя приучила, — сказала она.
— Мама не успела, — грустно улыбнулась я. — Рано умерла.
— Да, да, Анвер писал… Чужие люди пригрели.
Я обиделась:
— Бабушка мне самая родная на свете! И чего это Анвер надумал, описывать мою биографию!..
Она обняла меня и все-таки отобрала термос.
— Видно, хороший человек твоя бабушка. И тебя воспитала хорошо… Отдыхай-ка после трудового дня. Выпей с гостями чайку…
Я уселась около молодоженов и заставила их есть черную смородину.
— Витамин «це» полезен будущей Рабиге, — шепнула я в смуглое ухо Гюзели.
— И витамин «ше» тоже, — засмеялась она, выбирая из вороха на середине стола шоколадную конфету.
Проводив своих гостей, мы начали расходиться по каютам. Маленькая мать Анвера, с такими же узкими, как у него, глазами, прощаясь со мной, сказала:
— Что же ты, сын, не написал, что невеста такая красавица?
— Да что ты заладила? — рассердился он. — Почему я должен о ней все расписывать? И какая она красавица?..
— Ну ладно, дети! Работайте хорошо, и все будет прекрасно.
— Да ты что, сватаешь нас, что ли! — возмущенно воскликнул Анвер. — Она же пастухова невеста, не моя!
Мать, прищурившись, как это часто делал и Анвер, обняла его за талию, потому что выше не могла дотянуться, и засмеялась.
Мы с Анвером тоже принялись смеяться, поняв, что она продолжает заблуждаться.
* * *Ясная погода удержалась. На следующий день снимали нашу первую встречу с Анвером у этого обрыва, ту самую, из-за которой было столько неприятностей. По сценарию это происходило еще до бегства от бая, и одежда на нас была целая. Платье мое имело такой фасон, что я смогла надеть под него шерстяную кофту. Мне было тепло и весело оттого, что никто этого не заметил. Я посоветовала и Анверу надеть под рубаху свитер, но он неожиданно разозлился и заворчал:
— А тебе-то что?
— Ну и мерзни! Пожалуйста! — обиделась я, но все же из вежливости спросила: — Мама твоя уже уехала?
— Да какое тебе дело? Что ты вообразила? — еще возмущеннее воскликнул он.
— Я вообразила, что ты не такой идиот, какой ты есть на самом деле! — возмутилась я.
Но танцевали мы нормально. Во время работы Анвер смотрел на меня с улыбкой и нежностью, наверное, из уважения к «работяге». Я же после репетиции с Евгением Даниловичем так вошла в роль, что при первом же звуке музыки становилась невестой, бегущей на свидание.
Начальство явилось лишь к концу съемки. Анвер, видимо, утихомирился, потому что шутливо шепнул:
— Наконец доели курятину! Явились!
— У этой остроты еще вчера выросла борода! — не пойдя на мировую, ответила я, но, так как в это время включили фонограмму, мы разбежались по своим местам.
Я как полагалось побежала навстречу, повернувшись во время прыжка, оказалась на его руках лицом к нему и так сильно обняла его шею, что он чуть не задохнулся.
«Вот тебе! — внутренне смеясь, подумала я. — Позлись еще больше! А мне только весело…»
Но он не рассердился. Между нами неожиданно, без единого слова, возникло соревнование: кто лучше проведет свою роль. Анвер смотрел на меня с необыкновенной нежностью и только что не целовал, когда приходилось меня обнимать.
Когда раздалась команда «Стоп!», послышались аплодисменты. Начальство хлопало в ладоши. Представитель главка, который сегодня появился в берете, воскликнул:
— Браво! Танец великолепный! Исполнение чудесное!
Мы вовсе не ожидали таких результатов и остолбенели, держась за руки. Я не знала, надо кланяться или нет. Посмотрела на Анвера. Опять не обменявшись ни единым словом, мы слегка кивнули и отошли к противоположной стороне площадки. Там мы рассмеялись.
— Ты чего сегодня взъелся? — спросила я.
— Да ну, не придирайся! — сказал он. — Наверное, я был расстроен, что у меня нет берета и куштирякские куры могут меня осудить. Хорошо, что все коровы на пастбище и не видят моей невоспитанности!..
— Две копейки за остроту получишь после съемки! — сказала я и вприпрыжку побежала к исходному положению, так как в микрофон прогремело:
— Занять свои места!
Когда окончилась съемка, Анна Николаевна подошла к нам и, сияя глазами, поцеловала сначала Анвера, потом меня.
— Спасибо, ребята! Танцевали по самому высшему классу. Молодцы!
Потом Анна Николаевна подвела нас к начальству, представила, и мы опять поклонились в ответ на комплименты представителя главка. А когда мы повернулись, чтобы отойти, она сказала:
— Очень рада, что вам понравилась Рая. Она, хоть и вчерашняя школьница, моя опора во всех делах…
Анвер вдруг уставился на меня с удивлением, будто что-то соображая, и, нахмурившись, выпустил мою ладонь из своей руки.
— Кажется, я свалял дурака! — сказал он, и его узкие глаза сверкнули. — «Опора»! Так вот почему ты так старалась!..
— Как ты мне надоел сегодня! — воскликнула наконец и я. — Отстань ты от меня, пожалуйста!
Я зашагала к автобусу и села так, чтобы не видеть его всю дорогу. Но он не подошел ко мне даже и на пароходе, демонстративно усевшись обедать за другим столом.
В каюте я по привычке прильнула к окну. Уже смеркалось. Я увидела, как вспыхнул яркий огонь на сигнальном столбе, перевела взгляд на огоньки бакенов, но почувствовала, что мне очень холодно. Я уже взялась за боковые ручки, чтобы поднять стекло до конца, но отрывочные слова заставили меня насторожиться.
- Магия любви. Самая большая книга романов для девочек (сборник) - Дарья Лаврова - Детская проза
- Приключения Никтошки (сборник) - Лёня Герзон - Детская проза
- Большая книга зимних приключений для девочек (сборник) - Вера Иванова - Детская проза
- Осторожно, день рождения! - Мария Бершадская - Детская проза
- Хрустальный ключ - Евгения Петровна Медякова - Детская проза
- Семь с половиной крокодильских улыбок - Мария Бершадская - Детская проза
- Я из Африки - Лидия Некрасова - Детская проза
- «В моей смерти прошу винить Клаву К.» - Михаил Львовский - Детская проза
- Люди Флинта - Алексеев Валерий Алексеевич - Детская проза
- Огонёк над водой - Василий Алексеевич Бочарников - Природа и животные / Детская проза