Взгляд на жизнь с другой стороны. Ближе к вечеру - Дан Борисов

Однако я отвлекся. Вернемся к обыденности.

Положа руку на сердце, первые дома я строил из рук вон плохо. Весь мой первоначальный опыт деревянного зодчества ограничивался строительством собственного дома в деревне с помощью наемной фирмы. Позже, конечно научился. Но особенно стыдно мне за один дом на Калужке. Я ей-богу старался, но получалось всё вкривь и вкось. Бригадиром я взял Шику, а он упертый, как сто ослов, не только меня, но и Серёгу убедил, что двухсотый гвоздь ничем не хуже нагеля. В результате стены поплыли, не говоря о том, что опалубка при заливке фундамента прорвалась. Одним словом косяков получилось - мама не горюй.

Потом наладилось потихоньку. Работа сама по себе оказалась интересной, но еще добавляло интереса знакомство с новыми людьми. Я узнал заодно, как разгоняют облака над Москвой, как из мороженой селедки по 100 рублей за кило сделать деликатес пряного посола за 200 и выше, как снимаются и продаются художественные фильмы, сколько нефти приходит в пустых цистернах из-за границы и многое другое.

От заказчиков узнал, попутно.

Кроме того я часто бывал в Карелии, в командировках на основное производство. Я не

любил ездить поездом - туда прямого поезда не было, вряд ли есть и до сих пор, надо было перекладываться в Питере или Петрозаводске. Я любил ездить на машине.

За мной в Москве числилась вполне еще приличная Тойота с длинным открытым кузовом, скинутая с барского плеча финном. Я грузил в Москве лаки-краски и всякие вспомогательные материалы и ехал полторы тысячи верст туда, а обратно грузил доски_ бревна, но никогда не уезжал сразу. Кроме необходимых по работе дел мы с Серёгой успевали хорошо погулять у него, съездить на охоту-рыбалку или в Финляндию для работы-отдыха.

Не знаю, как сейчас, но в те поры перед финской границей была тридцатикилометровая запретная зона. Первый раз мы приехали туда на рыбалку зимой. Здесь я увидел, в какие же ужасающие условия поставлена наша армия и погранвойска после развала Советского Союза.

//__ * * * __//

Мы пересекли КПП на шоссе, свернули влево и долго ехали вдоль колючки. Начальник заставы, молодой старлей, ехал с нами. Мы набрали с собой еды и выпивки, Серёга не забыл взять гитару, но главный груз был - канистры с бензином и соляркой.

Колючка - это просека в реликтовом лесу с дорогой и забором из колючей проволоки. Роль контрольно-следовой полосы исполнял свежий, блестящий на ярком солнце, снег. Здание заставы было похоже на типовую школу, как обычно неаккуратно построенную и серую даже при ослепительном солнце. Но это еще смотрелось нормально, жутко стало смотреть на, вышедших нас встречать, бойцов. Грязные бушлаты и шапки, грязные заскорузлые руки, но главное - серые закопченные лица - не солдаты, а бомжи из подвала. Я не стал ничего говорить сразу, думаю, попеняю старлею попозже за такое состояние личного состава, но он сам всё высказал. Оказалось, что электричества на заставе нету, есть дизель-генератор, а солярки дают одну канистру в месяц.

То-то ребята радовались, выгружая из машины солярку. Пока мы не уехали с заставы они и мылись, и телевизор смотрели.

Мы с Серёгой бросили свои вещи в приготовленной для нас комнате, зашли в оружейную - вооружились, как следует, оделись в пограничные маскхалаты и вышли во двор. Там для нас уже выкатили снегоход. Для ежедневного объезда пятидесяти километров Государственной границы застава имела снегоход Барс. Бензина, правда, давали литров десять на месяц. У нас бензина было полно. Мы прицепили к снегоходу большие сани и поехали в дозор.

С нами поехали еще двое контрактников крутить дырки во льду, им это было в радость. Рыбы мы почти не поймали - наш старлей плохо знал места. Но пострелять трассирующими очередями с ныряющего по снегу Барса по шишкам было очень весело. Я всегда любил АК, особенно калибра 5,45, у него слабая отдача и ствол не прыгает, даже если стрелять с одной руки. Вот чего здесь было полно без ограничений, так это патронов.

К нашему возвращению ребята испекли на нашей солярке очень вкусного хлеба - обед готовился на дровах. Всё командование заставы состояло из двух младших офицеров и двух контрактников. Обед наш с ними затянулся до поздней ночи и перешел в концерт под одну гитару (при свечах).

Мы там пробыли несколько дней.

4. Финляндия

В Финляндию мы ездили по делам. Один финн предложил совместно делать дома из клееного бруса. Нужно было съездить посмотреть его производство, чтобы знать, как проектировать и строить. Доски для бруса финн брал у Серёги.

Рано утром на Серёгиной старенькой семерке мы пересекли границу. Расположились ожидать финна в небольшом приграничном кафе. Я знал уже тогда удивительнейший факт, что больше всего кофе на душу населения употребляют вовсе не в Бразилии, а в Финляндии, здесь я узнал и дополнение - финны готовят его чрезвычайно вкусно. В этой же кофейне мы поменяли рубли и доллары на финские марки.

Наш финн не отличался любовью к правилам дорожного движения, особенно по части скорости, Серёга еле поспевал за ним. Но нужно сказать, что за неделю нашего пребывания в Финляндии мы видели только одного полицейского, да и тот был смешной толстопузой скульптурой, рядом с которой мы фотографировались в городе Оулу.

Финн жил на хуторе, закрытом небольшим лесом, на собственной земле гектар в сорок.

В советское время он держал много свиней для любимой нашим народом финской салями, ну или для сервилада. Когда Советский Союз распался, финскую колбасу перестали покупать, и многим фермерам пришлось переквалифицироваться.

В большом ангаре у него был размещен хороший деревообрабатывающий цех. В углах еще сохранялся запах свиного дерьма, но новенькое оборудование, установленное надежно и с умом вызвало наше восхищение и некоторую зависть. Такой комплект стоил никак не меньше миллиона долларов. Всех свиней, что здесь прежде жили, не могло хватить на это оборудование.

Здесь в Финляндии я вообще заметил некоторую странность: по дорогам ездили здорово подержанные легковые автомобили, но грузовики и спецтехника сверкали новизной. Фермер, сосед нашего хозяина, арендовавший у него небольшое поле, с которым мы церемонно раскланялись возле хутора, подъехал на новеньком шведском тракторе с четырьмя большими колёсами сзади и прекрасной навеской. Я потом уже выяснил, в чем дело:

В Финляндии тогда всем желающим работать давали солидные государственные кредиты под совсем небольшой процент. Решил ты, например, возить лес из России, что всегда для финнов было выгодно и нужно, получил кредит, купил себе большой грузовик с манипулятором и вперед. На новый Мерседес, конечно, денег не останется, но жить можно вполне достойно и спокойно работать. Для получения кредита на деревообрабатывающий цех, скорей всего нужно было предъявить права на земельный участок и строения, но это уж, каждому своё.

Не зависть это была, когда я смотрел на финнов, я от рождения напрочь лишен этого чувства - это была горечь за судьбу России с её разбитыми дорогами и, главное, дураками у власти.

Интересно, что общались мы с финнами с помощью полувиртуального эстонца. Если не хватало уже жестов, Серёга звонил по телефону эстонцу и спрашивал, что было нужно, потом передавал трубку финну, тот выслушивал, отвечал и возвращал аппарат, эстонец переводил ответ.

Когда рассказывал о Венгрии, я уже говорил, что эти языки финно-угорской группы совершенно непонимаемы для остальных. Облегчение пришло к вечеру в виде свояка хозяина. Он сидел ряд лет после войны в наших лагерях и по-русски говорил вполне сносно. Мы вчетвером сходили в баню и выяснили почти все вопросы, которые собирались выяснить.

У нашего хозяина оказалось четыре сауны, построенные последовательно, пока качество пара и вспомогательных помещений не удовлетворило строителя. Нас, естественно, привели в последнюю - самую большую и совершенную. Хозяева взяли с собой упаковку баночного пива, самого лучшего. В Финляндии собственно всего два сорта: Лапинкульта и Карелия, первый считается лучшим. Специально для нас принесли свежий березовый веник.

Сначала мы тупо сидели с финнами в сухой парилке и разговаривали, но потом пиво сделало своё дело - Серёжа решил научить финнов париться. Он размочил веник, я добавил в эту воду немного пива и начал поливать камни. Хозяина уложили на верхнем полке, он было начал протестовать, но свояк убедил его, что в России только так и парятся и нужно это попробовать. У меня такое впечатление, что финны остались довольны. Но точно не знаю, потому что свояк-переводчик тут же после выхода из бани уехал, уверив нас, что сейчас приедет его дочь, свободно владеющая английским, и всё будет в порядке. Дочь действительно приехала, но владела она английским хуже, чем я японским, и ужинать пришлось с языком жестов.