Путь - Антоний Амурский

— Это пятиногий бегемотоносорог! — комментировал Ди.

— Точнее, два! — добавил Марио.

Два импровизированных носорога двинулись друг на друга. Изобразив сцену битвы двух единорогов-носорогов, светящиеся люди-скелеты вновь распались, чтобы собраться уже в два колеса, метра по три высотой.

— Э… Как они это сделали — МС негодовал.

— Телегу… Йопть — тоном «это же элементарно!» сказал Ди.

Колеса закрутились на месте, делая пульсацию движения. Вот правое колесо начало раскручиваться сильнее и от него поверху протянулась ровная линия к левому колесу. Это было похоже на старую аудиокассету. Колеса еще покрутились в такт с ритмом музыки, а затем правое колесо по частям, одна конечность за другой, перемотались на левое колесо. Тут же из круга поднялась какая-то неведомая башня высотой около пяти метров. Она примерно находилась посередине сцены у самого её края. Марио казалась, что она прямиком вдавалась в зал, нависая над танцполом. Она как будто служила своеобразным продолжением носа корабля.

Публика бурно реагировала аплодисментами, визгами, криками и взрывными эмоциями. Тут даже Ди чуть открыл рот, но тут же его прихлопнул.

Светящиеся люди продержали свою человеческую конструкцию около полуминуты под звуки ярчайшего одобрения, и потом вся статуя систематически развалилась, начиная с вершины.

Дальше они сделали импровизацию Останкинской и Эйфелевой башен. Затем общий взрыв криков вызвала «живая» скульптура спутника как бы летящего в космосе.

— А! Некоторые выключают себя и их не видно! — выдал Ди в один момент.

— Прояснилось! — весело согласился Марио.

Ди уже наливал под столиком. Марио решил пропустить пока этот шот.

Светящиеся люди на сцене образовали перевернутый треугольник, заполненный множеством маленьких треугольников. Публика ахнула.

— Я ж говорю, они некоторые отключаются! — громче сказал Ди.

Но публика все равно была исполнена эмоций и покрывала клуб лавиной аплодисментов. Ди позвал Марио выпить, но Марио сделал жест рукой: «пока стоп». Ди нахмурился, но ничего не сказал. Они выпили с Дон Хуаном и занюхали запахом от кулаков.

Светящиеся люди выложили на сцене двухметровые буквы «СПС». Публика отреагировала валом аплодисментов. Сцена потухла. Через секунды зажегся тусклый свет. Платформа корабля была пуста.

Следующим номером была «Чунга-чанга», как ее окрестил Ди. Под странную шаманскую музыку из-под капитанского мостика по одному появлялись разукрашенные тела. Они выстраивались по двое-трое и делали незамысловатые движения в танце, напоминавшем обряд бабуинов. У некоторых были кадки, которые дымили.

— Вон та, недозебра! — хохотнул Ди.

«Самая главная» из «чунги-чанги» двигалась по кругу с остальными.

— Надо будет достать ее! Она мне каюту еще отдраит!

После специфического танца с «окуриванием» сцены и демонстрации росписи своих тел со всех сторон, парни и девушки начали составлять композиции из двух-трех тел.

— Боди-арт, че — и Ди поболтал бутылкой под столом.

Люди скреплялись спинами, животами и в результате появлялась картина, нарисованная на двух-трех телах. Чайки парили над морем, двигаемые движениями тел. Или одинокий замок возвышался на холме… Вот в глухой пустыне простерся оазис… Песок при этом в основном изображала красно-желтая «зебра».

Публика ревела от восторга. Составив еще с десяток солнечных картин, артисты вышли на край сцены, поклонились и вереницей удалились под капитанский мостик.

— Уважаемые земляне! Вашему вниманию будет представлен межгалактический показ мод! — разнеслось под потолком из динамиков.

Под музыку с голосом певицы из фильма «Пятый элемент» на сцену начали выходить невообразимые существа. Они выходили медленно, давая людям возможность рассмотреть их подробно. Общим для них было небесно-голубая цветовая гамма и высокие платформы на ногах.

Первая, которая показалась, вышагивала на полуметровых платформах. От платформ по ее ногам винтообразно поднимались серебристые нити. Ее ноги были облачены в облегающие брюки, сзади которых внизу как бы отходили чешуйчатые плавники. Ее верхнюю часть венчал обрезок платья, которое заканчивалось косым срезом у нее на талии. У платья так же были специальные вырезы, окаймленные серебристыми проволоками. Когда модель повернулась боком, стало заметно, что проволоки разнообразно выпячивались из плоскости тела. Подолы рукавов свисали почти до колен модели N 1. На голове была шляпка с широкими каркасными полями с вырезами, соответствовавшими по стилю ее платью.

Уже выходила вторая модель. На своих платформах она казалась поистине трехметровой. На лице была широкая маскарадная маска, окаймленная сверкающими нитями. У нее был высокий воротник, выступавший намного выше ее головы и поддерживаемый витиеватым каркасом из проволоки. Воротник переходил в своеобразный пиджак-пальто, поблескивавший в свете прожекторов мелкими ворсинками. До самых платформ тянулась длинная юбка с косым срезом. В ней были вкраплены стягивавшие ноги серебристые проволоки.

Старательно вышагивая, чтоб одна платформа не запнулась о другую, модель двумя движениями поснимала с себя рукава и бросила их в толпу. Толпа одобрительно заверещала.

— Был бы за сценой, подножку бы ей проставил! — гоготнул Ди.

На следующей модели была кепка-скафандр, увеличенная в размерах. Конструкция серебристых проволок от краев кепки спускались к шее модели, где были связаны лентой. На модели была просторная куртка с шедшим по бокам у рукавов каркасом из серебристых проволок. Куртка была расстегнута практически до самого низа, изображая декольте. На длинных ногах были свободные штаны, которые спускались до середины платформ. Они так же по бокам поддерживались конструкцией из проволок.

— Это вообще хорошие инопланетянки! — констатировал Ди, достал бутылку водки и жадно отхлебнул из горла.

В последующие минуту на сцену вышли еще пять моделей, в костюмах которых угадывался тот или иной образ времяпрепровождения, но общее стилистическое соответствие введенному космическому стилю сохранялось.

Они степенно шагали по сцене четко выверенными шагами. Во всех действиях были видны колоссальные тренировки. В их поступи чувствовалась четкость и уверенность. С другой стороны, стоило одной из них запнутся, она бы утянула за собой всех своих «инопланетянок».

Модели продефилировали как полагается, по короткой сцене по очереди. Затем, следуя очертаниям невидимого овала на полу, прошлись по кругу. При этом они были разбиты на пары, одна модель была направляющей. По-королевски выстроившись вдоль края сцены, модели дали возможность зрителям лицезреть всю их высоту. Сделав некое подобие поклона, так как чрезмерный наклон был чреват кувырком с платформ, модели начали удаляться по одной под завершающую мелодию.

Публика аплодировала. МС тоже сделал несколько шлепков.

— Ну да, не плохо так, но своей девушке то платье я б не одел на людях. Разве только наедине, ахах! — закатился Ди.

Тут свет погас так резко, как будто дернули рубильник.

— Эеее — крикнул кто-то из толпы.

— Эээй, где Света? — брякнул Ди.

Света не было. В толпе, похоже, начались какие-то движения ниже пояса. Девчонки взвизгивали, кто-то хохотал. Но между тем появилась небольшая обеспокоенность. Люди спрашивали друг у друга, что могло случиться. Кто-то включил телефон. Послышалось щелканье зажигалкой.

— Что за приколы, люди?

И тут величественным голосом по залу разнеслось:

— Среди многих тысяч лет… Среди штилей и бурь… Среди скал и льдов… Она горела, чтоб сгореть и затем возродиться вновь. Сегодня она прилетела к нам! Встречайте, выдающееся сопрано нашего университета — чудесная Фееениикс!

Публика взорвалась воплями и угуканьем. На переднем краю сцены вверх вырвалось два фейерверка и загорелась пара огненных столбов. Они осветили силуэт, стоявший в глубине сцены. Одновременно началась музыка, которая, казалось, лилась с самих небес.

А Марио сидел завороженный. Смутно, где-то задворках сознания, мышью мелькнула мысль, которая была такой уверенной, что у него волосы на голове поползли вверх.

— А вот костры жечь им не разрешали! — рявкнул Ди.

— Это голограмма — как будто парировал МС.

В отблесках огня было заметно, что за спиной у Феникс были расходившееся в стороны пространные крылья. Они были задраны кверху и имели клинообразное завершение. Края их начали подсвечиваться мерцающим светом. Края сцены постепенно начали освещаться светом, исходившим из-за бортов сцены.

Феникс ступила вперед и взяла довольно низкую для своего голоса ноту. Свет и отблески пламени эффектно подсвечивали ее платье. Платье было шелковое, цветом пылающего огня. На плечах ее покоились наслоенные друг на друга ряды перьев. Платье ниспадало Феникс до колен, подчеркивая ее худую фигуру. Сзади был виден вздыбленный хвост, чуть расширявшийся кверху. Самым же главным в ее образе были крылья. Они были огромны. Они были выполнены из проволочного каркаса и оперивших его лоскутов полупрозрачного красного материала. В целом, они прекрасно смахивали на свои природные аналоги, а благодаря выгодному освещению — и на языки пламени. Они даже каким-то образом подрагивали.