Тень наркома - Олег Агранянц

Я подумал, что свои тридцать центов он уже забрал, и нажал на педаль. Оказалось, нет.

— Вы еще не оплатили проезд, сэр.

Я отсчитал из мелочи тридцать центов и протянул ему. Он взял, улыбнулся и посоветовал ехать осторожней. Потом открыл шлагбаум, и мы проскочили.

— Мы собрали очередь из машин десяти, но никто не гудел, — удивилась Мальвина. — В Бразилии был бы такой шум!

— Это не Бразилия, — авторитетно пояснил я. — Это Соединенные Штаты Америки. Здесь не торопятся.

Потом мы минут десять искали отель «Ритц-Карлтон». Мы выбрали его потому, что до него можно добраться из аэропорта, не заезжая в город. Мы были наслышаны о дорожном движении в Вашингтоне и ехать на машине в центр города не решались. Мы три раза объехали торговый центр, пока наконец не нашли стрелку, указывающую на въезд в отель.

Портье в гостинице выдал нам электронные ключи. Несмотря на пять звездочек и репутацию одного из самых роскошных отелей американской столицы, номер был вполне ординарный, правда, кровать настолько широкая, что на ней можно было разместить столик для пинг-понга.

— Итак, первое впечатление, — констатировала Мальвина, — надо делать всё медленно, обстоятельно.

Утром нас ожидал сюрприз. Наша почти новая «катера» не заводилась. Я отправился к портье. Он с невозмутимым видом позвонил в сервис «Кадиллака». Люди прибыли через пять минут.

Починили машину быстро. Оказалось, что электрическая система работает так, что, если перегорает одна лампочка, вырубается всё, и завести машину нельзя. Веселый механик вставил новую лампочку и уехал.

— В путь! — воскликнула Мальвина, и мы поехали.

Как добраться до Библиотеки Конгресса я знал: сначала до ближайшей станции метро.

За десять минут мы доехали до станции метро «Вена» и почти полчаса искали место для парковки. Сначала мы заехали на какой-то паркинг, откуда не было выезда. То есть выезд был, но с опущенным шлагбаумом, и чтобы он поднялся, нужен был пропуск, которого у нас, естественно, не было. Пришлось перескакивать через газон и помять пару кустов.

Спустя сорок минут мы подходили к массивному зданию Библиотеки Конгресса.

* * *

Мы вошли в зал и, не заполнив ни одной бумажки, что было расценено нами как проявление настоящей демократии, были допущены к центральной картотеке.

В большом центральном зале, на удивление, народа оказалось немного: не больше половины зала.

— С чего начнем? — спросила Мальвина.

— Будем искать одиннадцать фамилий.

— Одиннадцать?!

— Одиннадцать.

И я написал на листе:

Boiko, Bojko, Boico, Bojko, Boicho, Boiquo, Boyko, Boyco. Boycho, Boicau, Boycau.

— Беру первую, — сказала Мальвина.

— А я вторую.

И мы начали искать.

Никогда не думал, что на свете так много Бойко и что живут они в разных странах, и в Австралии и в столь экзотичных, как Таиланд. И не просто живут, а еще что-то пишут.

— Посмотри, — позвала меня Мальвина, — в Голландии какой-то Бойко написал работу, где есть химические термины.

Запросили реферат.

Ждали полчаса.

Можно было не знать фламандского, чтобы понять: к химии работа голландского Бойко никакого отношения не имеет.

Пообедав в огромном ресторане около Белого Дома, мы принялись за дальнейшие поиски.

Экзотические фамилии проскочили быстро. Бойко не было.

— Есть ли картотека на русском языке? — спросил я служащую.

— Вам нужно подняться на шестой этаж.

Бойко на русском языке поищем завтра.

* * *

А на утро повторилась та же история с «кадиллаком». Так же не завелся, так же быстро приехали механики и так же быстро починили.

Картотеку на кириллице мы нашли не сразу Надо было подняться на восьмой этаж, пройти по коридору, а потом спуститься на два этажа.

Бойко на русском представлен был широко. Геолог. Популяризатор Толстого. И ни одного химика.

Вечером мы спустились в торговый центр «Галерея», один из лучших в американской столице. В маленьком и далеко не уютном кафе около шикарного «Сакс Фифт авеню» заказали по чашке экспрессо, кстати, неплохого.

— Что будем делать дальше? — спросила Мальвина.

— Давай посмотрим на Янаева. Чем черт не шутит. Может быть, твой Артур Никитич где-нибудь засветился.

На том и порешили.

* * *

Утром мы, естественно, ожидали очередной подлости со стороны машины, но на этот раз она завелась с полуоборота. Я в этом усмотрел хорошее предзнаменование.

И точно. Стоило мне открыть общую картотеку на Yanaiev, как мы сразу попали на М. Yanaiev и работы, явно связанные с химией.

— М. Янаев. Это что-то совсем новое. Может быть, это сын твоего Никитича или какой другой родственник.

Мы запросили рефераты.

Нас прежде всего интересовали инициалы. В первых трех работах была указана только первая буква и наконец находка:

Marat Nikitovich Yanaiev.

— Похоже, это брат моего шефа, — осторожно предположила Мальвина.

— Скорее всего. Папа у них был, судя по всему, революционер-романтик. Одного сына назвал Артур, а другого Марат.

Мальвина не поняла, пришлось объяснять, что Артур — герой романа Войнич «Овод», очень идейный революционер.

— Ты знала, что у Артура есть брат?

— Нет.

— Итак, мы теперь в курсе, что Марат Никитич Янаев — ученый, публикующий работы в иностранных журналах, может быть, даже директор института. Догадываемся, что его любимый племянник Бойко — ведущий специалист этого института, такое бывает. Твой шеф, который знал твоего отца и который к тебе хорошо относился, решил пристроить тебя в свою семейку. Они ждут большую сумму. Однако из-за ошибки с именем деньги не приходят, и тебя выдают за первого попавшегося. Но теперь мы знаем, что они поторопились и деньги все-таки дошли до Марата.

Мы просмотрели еще насколько рефератов. В связи с полным незнанием химии содержание работ понять мы не могли и отправились в гостиницу.

— Ты обратила внимание, — спросил я Мальвину за ужином, — большинство работ Янаева издано в Лондоне. И Бойко тоже работал в Лондоне. Интересно, над чем они работают. Уж не над тем ли, что так беспокоит моих бразильских друзей?!

— Похоже.

— Давай завтра еще раз просмотрим русскую картотеку.

На следующий день мы внимательно просмотрели русскую картотеку. Но там был только Геннадий Янаев.

* * *

После ужина мы сидели в холле гостиницы, пили кофе.

— Янаев может и не работать в Лондоне, — предположил я. — Он мог посылать работы в лондонские научные журналы откуда угодно.

— Но я знаю, что Бойко уезжал в Лондон.

— В Вашингтоне мы ничего больше не узнаем. Завтра погуляем по городу. Нельзя быть в Вашингтоне и не посмотреть на Белый дом. Согласна?

— Согласна.

— О que um encontro inesperado!

Я поднял глаза. Передо мной стояла синьора Исидора.

— О que um encontro inesperado! (Какая неожиданная встреча!) — повторила она.

46. Синьора Исидора

Обычный в таких случаях вопрос: «какими судьбами?». Мы приехали в Вашингтон, чтобы познакомиться с этим замечательным городом, а синьора Исидора по делам. В чем я и не сомневался.

Я пожаловался на «кадиллак», синьора Исидора — на дороговизну в отеле.

— Но это замечательный город, — восхищалась синьора Исидора. — Здесь есть всё. Даже бразильский ресторан.

Я выразил удивление, что было истолковано как интерес к ресторану.

— Я не скажу, что это совсем особенный ресторан. Но все-таки уголок Бразилии. Вы теперь бразильцы.

— Бразильцы, — дружно ответили мы.

— Уже привыкли к нашей кухне?

— Привыкли, — ответила Мальвина. — Хотя нашей она пока не стала.

— Я вас туда приглашаю. Завтра. Завтра вечером вы свободны?

Мы с удовольствием приняли приглашение. А про себя я отметил, что в Бразилии в ресторан она нас не приглашала ни разу.

— Ресторан называется «Тукано». Он находится в Винчестере.

— Далековато, — рассмеялся я. Я прекрасно понимал, что речь идет о каком-нибудь городе вблизи Вашингтона, которому дали имя его английского собрата, но сделал вид, что не догадался.

Синьора Исидора пояснила:

— Это маленький город, недалеко отсюда. Вы выедете из отеля на седьмую дорогу и поедете прямо, никуда не сворачивая, сколько миль, не знаю, но примерно час езды.

Она поискала в сумочке и вытащила бизнес-карточку ресторана.

— Ресторан «Тукано». Адрес: Винчестер, 12, South Braddock. Это самый центр города. Я вас буду ждать в семь. Вы отсюда можете выезжать в шесть, хотя… — она засмеялась. — Рекомендую положить еще полчаса на «кадиллак».

Мы мило поболтали еще минут пять и разошлись.

* * *

— Как это понимать? — спросила Мальвина по дороге в номер.

— А то, что мы провалились.