Пуговицы и ярость - Пенелопа Скай

остановиться.

– Надеюсь, теперь ты понимаешь?

– Понимаю, – кивнула она.

– Это не значит, что я оправдываю Кейна. Но думаю, что мотивы его поступка вполне ясны.

– Да, ты прав.

– Мы с ним постоянно ругались из-за тебя, как только ты оказалась в моем доме. Он хотел привязать к тебе взрывное устройство с радиоприемником и активировать его, едва ты окажешься в его руках. Но я был против.

Перл глубоко вздохнула, словно сама эта мысль могла ее убить.

– Мы уничтожим его. И тогда ты будешь в безопасности.

– Да неужели он все еще не угомонился? Полгода, считай, прошло.

Я не хотел пугать ее, но она должна была быть готовой.

– Да, не угомонился. Несколько дней назад я с ним встречался для того, чтобы откупить тебя. Но он отказался от денег.

– Что?!.

Перл отпрянула назад и, ошеломленная, вперилась в меня взглядом.

– Ты спала, – ответил я на незаданный вопрос.

– И ты предлагал ему деньги?

– Он сам сперва предложил нам с Кейном сорок миллионов долларов, чтобы мы вернули тебя. Но я отказался – отчего Кейн совсем слетел с катушек. Тогда я подумал, что, если я дам ему ту же сумму, Боунс согласится оставить тебя в покое. Но все безуспешно.

У Перл отвисла челюсть, а слезы высохли сами собой:

– Сорок миллионов?

– Ага, – кивнул я.

– То есть ты согласился заплатить такую сумму только для того, чтобы спасти меня?

Я и не подозревал, насколько по-идиотски может звучать подобная фраза, пока Перл не произнесла эти слова.

– Я сделаю все, чтобы спасти тебя.

Ее взгляд наполнился таким теплом, которого я доселе и не видал. Она снова прижалась ко мне лбом и тихо заплакала. Это был действительно сильный момент. Наши сердца бились в унисон. Теперь мы были единым целым.

И тут мне стало страшно…

Глава одиннадцатая

Перл

Я спала, не видя снов. Потом кто-то нежно меня разбудил. Я увидела могучую руку, что легонько трясла меня за плечо, заставляя покинуть теплое гнездышко. Уши уловили мужской голос, который буквально раздвинул мне веки:

– Пуговица, вставай!

Наконец мне удалось прийти в себя, и первое, что я увидела, была синеватая щетина Кроу. В его зеленых глазах я прочла удивление, а его улыбка меня и вовсе очаровала: я так редко видела его улыбающимся.

– Мм…

– Я уже целых пять минут бужу тебя!

– Мм…

– Выражайте ваши мысли яснее, – усмехнулся Кроу.

Не будь это он, я бы обматерила негодяя, посягнувшего на мой покой.

– Да зачем же ты разбудил меня?

– На работу я еду. И беру тебя с собой.

– Это еще зачем?

– Не хочу оставлять тебя одну. Никогда.

Он запустил пальцы в мои волосы, провел ими по голове, пока они не оказались за ухом:

– Вставай!

– Тьфу!

Он притянул меня к себе и нежно поцеловал:

– Не плюйся тут. Давай, шевели попой.

Я улыбнулась. Ну не могу я сдерживаться, такой уж характер!

– Тьфу!

Кроу обхватил меня руками и прижал к своей груди:

– Ну ладно. Тогда я просто понесу тебя.

– Э-э, подожди!

– А вот нифига.

И Кроу понес меня к дверям.

– Ладно, ладно! Дай мне только душ принять. А то выгляжу, как жертва катастрофы.

– Ну то-то ж.

Кроу усадил меня на край кровати:

– Пойду воду открою.

Да, без душа я определенно не проснулась бы.

– Да хватит таскать меня на руках, – сказала я, пытаясь коснуться ногой земли.

– Но так ведь хорошо.

– Да неудобно перед людьми!

– Да им-то какое дело? Я тут главный. Не переломятся, чай.

Виноградник был поистине великолепен. Я увидела дом в итальянском вкусе, в котором хранились бочки, были оборудованы гаражи для грузовиков и содержались различные службы. Сам по себе комплекс был небольшой, но объемы производства поражали воображение.

Кроу внес меня в здание, и мы проследовали через вестибюль. На нас уставилось несколько пар любопытных глаз, но никто не проронил ни слова.

– Чего они пялятся на меня?

– Потому что ты красавица.

Ну да. Вот именно сейчас я могла бы сойти за кого угодно, только не за красотку.

– Слушай, я выгляжу так, будто бросилась на гранату.

– Да ладно тебе!

Я видела себя в зеркале. Моя физиономия расцвела всеми цветами радуги, губы распухли, а глаза были, как у вокзальной бомжихи.

– Но все же…

Кроу внес меня в большую комнату – судя по всему, его кабинет. В окне я увидела бесконечные ряды виноградных шпалер, холмы и долины. Все это напоминало вид из окна моей комнаты. Мебель выглядела ухоженной, почти что вылизанной до стерильности, словно ее чистили каждый день. По стенам высились книжные полки, уставленные томами в твердом переплете.

– Ох ты ж! Как же здесь хорошо!

Кроу усадил меня на стоявший в углу диванчик и снял с полки несколько книг.

– Спасибо за лестный отзыв.

– Это не лесть. Здесь действительно красиво.

На его губах заиграла едва заметная улыбка:

– Какая разница?

– Но это так.

Кроу опустился передо мной на колени. Его глаза играли, как прежде.

– Тебе тут будет хорошо…

– Как мне хочется сесть к тебе на колени!

Его глаза потемнели, как это бывало раньше, когда я еще осваивалась в его доме. Но вместо того чтобы заключить меня в объятия, он (вероятно, боясь причинить мне боль) просто спросил:

– Принести тебе чего-нибудь?

– Да нет, все хорошо.

– Не увиливай.

Кроу бегло поцеловал меня, вероятно, не желая увлекаться, чтобы не превратить легкие сполохи огня в бушующий лесной пожар.

– Да когда это я увиливала?

Он прижался ко мне лбом:

– Да постоянно.

Затем Кроу выпрямился и подошел к письменному столу. Я заметила, как заиграли мускулы его могучих плеч. Он сел в кресло, держа спину прямо, словно настоящий король. Он вообще всегда выглядел шикарно, но в этом костюме он был подобен богу.

Заметив, как загорелись мои глаза, он приосанился:

– Так что же?

– Ничего я не увиливаю.

– Как раз наоборот, – отозвался он и кивнул на стопку лежавших на столе книг. – Вот тебе развлечение.

Тогда я закатила глаза и показала ему язык.

Его взгляд сделался тверже:

– Вот только не надо сегодня…

Я тяжело вздохнула и потянулась за книгой. Прошло несколько минут, но я все еще чувствовала на себе его взгляд, больше напоминавший клеймо, которым ставят тавро на лошадях.

– Ну что еще?

– Да ничего, – сказал он и отвел глаза.

После обеда кто-то постучал в дверь.

– Войдите, – отозвался Кроу, не отрываясь от своего планшета.

Дверь отворилась, и в кабинет вошла брюнетка. Меня она не заметила, так как мой диван стоял