Миражи мегаполиса - Диана Рэйдо

– Что ты предлагаешь?

– Не знаю. Жить настоящим – все, что нам остается. И получать удовольствие от того, что есть сейчас.

Как ни стараешься удержать все в памяти, но постепенно ощущение тепла, ощущение близости забывается. Остаются только воспоминания. Остается голос, слова, произнесенные вслух или набранные на клавиатуре. Помимо слов и голоса внутри еще продолжает жить то, благодаря чему реализуются эти разговоры, оживляемые многочисленными рожицами смайликов…

Но длинные сетевые беседы не утоляют реальной жажды, а закончить их трудно. Трудно, потому что кажется: еще немного – и все-таки удастся насытиться общением до следующего звонка и можно будет отвлечься на необходимые дела без ощущения пустоты внутри…

Эми засыпала и просыпалась с его именем, но с каждым днем ей было все тяжелее. И однажды она не выдержала и сорвалась.

– По-моему, ты слишком серьезно к этому относишься, Эми.

– Это после всех тех слов, которые были сказаны и написаны тобой?.. Мне казалось, что существует некая взаимность…

– Конечно, существует. Но я все-таки стараюсь отвлекаться, а ты очень остро все переживаешь. Я волнуюсь за тебя.

– А за себя ты не волнуешься?

– Моя боль мало меня волнует.

– Что еще тебя волнует?

– Ты все вечера и выходные проводишь у компьютера, никуда не выходишь, ничего не хочешь. Нельзя же так.

– А что ты предлагаешь? Чтобы я всячески развлекалась?

– Может, это было бы правильнее. Все-таки находясь так далеко, мало что можно дать человеку. Боюсь зародить в тебе напрасные надежды…

– Все, хватит. Действительно, я так не могу!

– И я так не могу больше.

– Давай тогда прекратим все прямо сейчас, избавим друг друга от бессмысленных разговоров и постоянного обсуждения этой темы.

– Раз ты так хочешь…

– Мне не остается ничего другого.

– Что ж, удачи тебе.

– Ариведерчи, – еле выговорила Эми.

Почти одновременно были нажаты кнопки отбоя…

Закончился февраль. Они оба выдерживали договоренность. Ни писем, ни сообщений, ни телефонных звонков.

В начале апреля Роланд неожиданно позвонил.

Эми настолько не ожидала его звонка, что даже не поверила в происходящее, когда его имя высветилось на экране мобильного.

Она заколебалась, немного подождала, пока не испугалась, что он может и не дождаться ее ответа. И что тогда? Перезванивать самой и спрашивать, что понадобилось? Нет уж.

– Хэлло?

– Привет, солнышко.

Как интригующе.

– Привет, Роланд.

– Как твои дела?

– Нормально. Выспалась. Опять же суббота, что не может не радовать.

– Ну и замечательно. Слушай, я помню, что скоро у тебя день рождения…

– Какой кошмар. Я о нем благополучно забыла. Не люблю его.

– Кто ж любит? Тут в Эдинбург летит один мой знакомый, поэтому я немного поднапряг его просьбой передать тебе подарок.

– Очень мило с твоей стороны, – осторожно ответила Эми.

– В общем, он проездом в городе и времени у него будет немного. Так что ты, если тебе не трудно, постарайся быть четвертого числа вечером дома и со связи не исчезай. Так, на всякий случай, если он в вашем районе заблудится. Обидно будет, если он тебя не застанет. А заедет он скорее всего вечером, где-то после девяти.

– Хорошо. Думаю, что смогу быть дома. Это все, что ты хотел?

– Да, это все. Хорошего дня и до свидания.

Что ж, подумала Эми, слушая короткие гудки отбоя. Прощальный подарок из Греции. Интересно, что там? Коробка апельсинов, ха-ха. Терпеть не могу апельсины.

Эми совершенно не представляла, куда ей деваться в не отмечаемый ею праздник, и поэтому отправилась работать, хоть день ее рождения и выдался на уик-энд. Но вечером, как и обещала, вернулась домой.

Гостя не было ни в девять, ни в десять, ни в одиннадцать. Эми набила гневную эсэмэску Роланду: «Твой посыльный не торопится, а я иду спать. Устала».

Почти тут же пришел ответ: «У него, похоже, самолет задержался. Не сердись. Еще полчасика сможешь пободрствовать?».

Через сорок минут в дверь позвонили. Непунктуального курьера, однако, отрядил к ней Роланд. Хорошо хоть, что посыльный не заявился после полуночи.

…Момент узнавания всегда интересен.

Когда мозг сигнализирует сознанию об увиденном, а сознание с учетом всей имеющейся информации не может поверить в реальность увиденного…

– А…

– Да, задержался, извини. – С этими словами Роланд переступил порог и, немного, впрочем, помедлив, спросил: – Я здесь еще желанный гость?

– Роланд! – Эми задохнулась и, все еще не веря, бросилась к нему в объятия.

Прошло добрых десять минут, прежде чем они отстранились друг от друга.

– Прости за дурацкую выдумку с курьером, но… просто был не уверен в том, что успею прилететь четвертого.

– Почему именно четвертого? – Эми все еще не могла поверить, что смотрит в эти глаза цвета очень темного, очень теплого янтаря, что ей даже не надо протягивать руку, чтобы коснуться Роланда.

– А помнишь, ты еще в январе обмолвилась, чего хочешь в подарок на свой день рождения?

Эми засмеялась.

– Ты все мои желания будешь исполнять или только самые глупые?

– Не знаю, – вздохнул Роланд. – Смотря как ты будешь себя вести. Но многие – буду, для этого я здесь.

– А как надолго тебя сюда занесло?

– Я возвращаюсь в Эдинбург.

– Ушам своим не верю!

– Знаешь, Эми, вряд ли у меня когда-нибудь появится более весомый повод, чтобы это осуществить.

– А не боишься?.. – Она подняла на него глаза.

– Чего? – сдвинул брови Роланд.

– Что ничего не получится. Что напрасным окажется твой шаг. Сама не знаю, чего еще.

– Я готов рискнуть. Пока не проживешь что-то, не сможешь узнать, каким именно оно окажется.

– Какое похвальное намерение!

– Я еще не успел запереть за собой дверь, а ты уже язвишь!

– Так запирай, чего же ты ждешь? – фыркнула Эми.

– Ты не представляешь, как я по тебе соскучился.

– Но ты хорошо подумал насчет риска?

– Почему именно мне досталась такая невыносимая девочка? А насчет риска… Как там было у Питера Пэна… «Умереть – это тоже большое и интересное приключение!» А уж нам-то что терять?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});