АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

Всё вместе не заняло и нескольких секунд. Презрительно отвернувшись от Говарда, Эркин по-русски спросил Берестову:

— Можно ехать?

— Да, — улыбнулась она и, вежливо кивнув Хантеру, пошла к машине.

Со смехом, шутками и подначками расселись по машинам. Тим успел только благодарно хлопнуть Эркина по плечу, шепнув:

— За мной.

— Сочтёмся, — ответил по-русски Эркин, залезая в кузов.

Согласно взревели моторы, и заполненные грузовики плавным ходом покинули площадку перед складом.

— Мою машину! — Говард кинул ключи Хантеру.

Тот поймал их на лету и мгновенно исчез.

Говард хотел избавиться от свидетеля своего унижения, что Хантер отлично понимал. Это могло обернуть большими, очень большими неприятностями и для него самого, и для семьи. Старик не знает пощады. Но и силы у него уже не те. Так что… может, и обойдётся.

Когда он подогнал машину, Говард уже успокоился. Во всяком случае, внешне. Он поблагодарил Хантера кивком и достаточно приветливо попрощался. Когда серый "линкор-люкс" скрылся за углом, Хантер перевёл дыхание и вытер мокрое от пота, несмотря на холодный ветер, лицо. Ну, устроили русские свиньи праздничек, ну… Но, вспомнив искажённое страхом лицо старика, не смог не улыбнуться. Воспоминание не из тех, каким можно поделиться, но всё равно — приятно.

…В грузовиках бушевало веселье. Никто особо не понимал, в чём было дело, но дать какой-то сволочи по морде… да ещё так, что ни одна сволочь не придерётся… это ж праздник! Светит солнце, от ящиков сладко пахнет, и сладость эта наша, а не чья-то там.

Слыша взрывы хохота в кузове, Тим только головой крутил. Надо же, как разошлись. Надо же… надо же… неужели обошлось, неужели он смог, неужели это больше не имеет власти над ним? Да нет — тут же оборвал он сам себя — не влез бы Мороз, так где бы ты был сейчас? Первое слово ещё не страшно, не так страшно. А остальные слова Мороз не дал сказать, прикрыл собой. И другие мужики как кинулись. Все, сразу. Тим вспомнил лицо Старого Хозяина, когда тот уходил, и улыбнулся. Впервые Старый Хозяин получил… по носу, по морде, нет, надо же, как получилось, как повезло. Тим рассмеялся, плавно вписывая тяжёлый грузовик в поворот.

— Какая хорошая погода сегодня, — тщательно выговаривая слова, сказал он Берестовой по-русски.

Тиму было сейчас всё равно, что говорить и с кем. Счастье ещё, что руки и голова заняты.

— Да, — улыбнулась Берестова, — с погодой нам повезло.

"А могло и не повезти", — закончила она про себя. Явно готовилась какая-то провокация, но хорошо, что семейные мужчины в бригаде, парни, молодые — точно бы сорвались. И кто знает, сколько ещё недобитков сидело за дверями соседних складов наготове. Если бы началось…

— И вообще… день очень удачный, — сказала она вслух.

Тим радостно кивнул. Удачный день. Точно сказано. День удачи. А вон… вон уже и лагерь виден. Ну да, обратная дорога всегда короче. Подъезжая к воротам, Тим посигналил, и они плавно открылись.

— К складу? — повернулся Тим к Берестовой.

— Да, — кивнула она. — Сразу и разгрузим.

В окружении быстро растущей шумной толпы грузовики медленно подкатили к лагерному складу и развернулись под разгрузку. Не дожидаясь полной остановки, Эркин выскочил из кузова. Кивнув мелькнувшей в толпе Жене, он счастливо, сам не зная, чему так радуется, заорал, перемешивая английские и русские слова:

— А ну, осади, не мешай работать!

— Жадоба! — кричали ему в ответ. — Другим тоже дай!

— Обойдётесь! — поддержал Эркина Иван. — Эй, куда тут чего?

Они — все шестеро — никого не подпустили к своей работе. Играючи, хвастаясь силой и сноровкой, перетаскали и сложили ящики. Тим и Семён повели грузовики в гараж. И к общему крайнему изумлению, склад не закрыли, а тут же в дверях поставили стол с весами, сбоку села лейтенантша из канцелярии со списками, а за весами встала буфетчица.

— Что, прямо сейчас? Кому? Всем? По скольку? Да тихо там… — загомонила толпа.

Комендант переговорил с Берестовой и ещё двумя из Комитета и встал у стола. Поднял руку, призывая к тишине. И волной — от передних к задним — тишина установилась.

— Фрукты получат все. Бесплатно. Килограмм яблок и килограмм апельсинов. Каждому. Всем, кто до шестнадцати, ещё по полкило бананов. Беременным и кормящим тоже. Выдавать будут, пока все не получат. Ездившие в город, грузчики и шофёры, получат первыми.

Комендант замолчал, и началось выстраивание очереди. Комендант не уходил, поэтому не то что кулаки, языки все мудро и предусмотрительно придерживали.

Когда от гаража, сдав машины старшему механику, подошли Тим и Семён, их жёны уже стояли первыми в длиннющем хвосте.

Дим и Катя подбежали навстречу Тиму, повисли на его руках. Зина счастливо улыбалась, но когда Тим с детьми подошёл, строго сказала:

— Не балуйтесь, стойте смирно.

Буфетчица под перекрёстным огнём сотен глаз проверила и поставила весы на ноль, кивнула двум стоящим за её спиной девушкам из столовой, и те сразу ушли внутрь склада, и строго посмотрела на первого в очереди. Им был Тим.

— Фамилия?

— Чернов.

— Семейный?

— Да.

— Ищи, Ксюша.

Лейтенант Ксюша, быстро перелистав списки, поставила галочку.

— Есть. Двое взрослых и двое детей.

— Давайте, девки, — скомандовала, не оборачиваясь, буфетчица. — Четыре, четыре и один.

В глубине, где накладывали фрукты в пакеты, были весы, или это глаз с рукой так набиты у девушек, но, когда первый из трёх больших пакетов жёсткой коричневой бумаги встал на весы, то стрелка точно указала на четвёрку.

Тим бережно принял три объёмных пакета и отошёл.

— Корсик. Семейный.

— Двое взрослых, трое детей.

— Пять, пять и полтора, — скомандовала буфетчица.

Зина взяла у Тима пакет с апельсинами, а самый лёгкий — с бананами — отдала Диму, чтоб помогал, и они не спеша пошли к своему бараку, а сзади звучало:

— Мороз, семейный.

— Двое взрослых, один ребёнок.

— Три, три и половинка.

— Редокс, семейный.

— Двое взрослых, трое детей, кормящая.

— Пять, пять и два…

Дим сунул нос в пакет и споткнулся.

— Осторожней, Димочка, — Зина улыбнулась, — придём когда, там и выложим, — и Тиму: — Там апельсины ещё от свадьбы оставались, так я их после завтрака дала.

Её вопросительная интонация подсказала Тиму ответ:

— Правильно. И сейчас ещё поедим.

— До обеда? — засомневалась Зина.

— Яблоки можно, — решил Тим и добавил: — А бананы с собой на обед. Съедят на третье.

Дим шёл рядом с отцом в обнимку с бумажным пакетом и внимательно слушал: перспектива яблока до обеда и банана в конце его устраивала. Катя семенила рядом с ним, заботливо поддерживая угол пакета.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});