Новый Михаил - Владимир Викторович Бабкин

принятия решений я определенно надеялся.

Нет, разумеется, не всякий приход иностранного капитала является позитивным для экономики страны. В моем времени было предостаточно примеров, как в России, так и в той же Восточной Европе, когда выкупавшие предприятие «инвесторы» просто ликвидировали его под разными благовидными и не очень предлогами. Просто шло уничтожение конкурентов, расчистка рынка под свои, более дешевые или более качественные товары. Или, к примеру, китайцы, которые так любили выкупать крупные фирмы в Европе с целью завладеть документацией и технологиями. Примерно так, кстати, я собирался поступать в Европе после войны. И виды на ту же разоренную Францию у меня были весьма большие, поскольку там должно было оказаться предостаточно интересных предприятий, находящихся на грани разорения. Не только же французам грабить Россию? Надо и нам вывозить к себе все интересное и передовое.

Да и вполне могло случиться так, что многие промышленники постараются покинуть разоренную Францию, перебравшись в другую страну. И кое-кого можно было бы переманить и к нам. Я не откажусь от новых подданных, готовых вкладывать деньги и силы в развитие России.

Впрочем, и у нас дела развиваются потихоньку. «Второй автомобильный завод „Руссо-Балт“» в Москве наконец-то начал работу после эвакуации из Риги. Причем Маниковский волевым решением запретил заводу выпуск престижных лимузинов, четко ориентировав предприятие на выпуск моделей вездеходов С-24/40 с полугусеничным движителем Адольфа Кегресса, личного шофера его императорского… моего персонального водителя, короче. Правда, пришлось зауряд-капитана Кегресса отправить налаживать выпуск автомобилей с его приводом на «Руссо-Балте» и сориентировать генерала герцога Лейхтенбергского курировать процесс от имени Минвооружений. Ну а что прикажете делать? Для сравнения, сегодня завод АМО, работающий на трети своей плановой мощности, производит пять грузовиков в сутки, а «Руссо-Балт» – пять машин вмесяц. Куда это годится? И это при острой нехватке таких вездеходов в действующей армии!

– Ваше императорское величество!

Поднимаю голову.

– Что у вас, Борис Павлович?

– Срочная телеграмма от господина Свербеева.

Принимаю от адъютанта конверт, вскрываю и, прочитав, киваю Качалову.

– Благодарю, полковник.

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ.

ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО».

21 июня (4 июля) 1917 года

– За истекшие сутки ситуация в Испании несколько прояснилась. Совершивший вчера военный переворот начальник мадридского военного округа генерал Примо де Ривера жестко устанавливает свои порядки в испанской столице. Распущены правительство и парламент, приостановлено действие законов, запрещены всякие демонстрации, солдаты имеют приказ стрелять на поражение по зачинщикам любых беспорядков. В стране запрещены все политические партии. Идут аресты лидеров социалистов, анархистов и руководителей рабочего движения. Деятельность профсоюзов приостановлена.

– Что король?

– По заявлениям самого генерала, его величество король Испании Альфонсо XIII находится во дворце. Дворец охраняется военными. Другой информации о судьбе монарха у нас нет. Официально сообщается, что король одобрил установление в Испании военной директории во главе с генералом Примо де Ривера.

– Что известно об этом генерале?

Свербеев взял из папки справку:

– Выходец из семьи потомственных военных, его отец, дед и ближайшие родственники занимали высшие военные посты в королевстве, к тому же дед стал героем войны за независимость против наполеоновских войск. Сам же генерал Мигель Примо де Ривера весьма авторитетен в армии. На службе с четырнадцати лет. Участник военных кампаний в Марокко, на Кубе и на Филиппинах. Сторонник жестких мер. Известен своим неприязненным отношением к старой аристократии и крупным землевладельцам.

– Какова реакция в Испании на переворот?

– Вчера в Мадриде местами вспыхивали уличные бои, однако армия жестко подавила выступления. О ситуации в провинциях пока мало информации, но смею полагать, что всякие выступления будут подавлены. Генерал весьма популярен в войсках, а армия очень негативно относится к творящемуся в стране революционному хаосу. Есть мнение, что военные решились на переворот, испугавшись начавшихся в Испании волнений по поводу участия королевских войск в восстановлении порядка в Окситании. Что находит подтверждение в незамедлительных арестах всех сочувствующих коммунам Франции.

– Весьма интересно. Весьма.

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ.

ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО».

22 июня (5 июля) 1917 года

– Как нам известно, сегодня неожиданным массированным ударом германские войска заняли Амьен, поставив под угрозу британскую группировку в Дюнкерке. Англичане начали спешный отвод войск через еще не занятый немцами Абвиль, однако германские войска продолжают наступление в направлении побережья, стремясь отрезать британцев в районе Дюнкерка. Ситуация на этом участке фронта принимает катастрофический для союзников характер. В случае взятия немцами Абвиля войска Великобритании будут вынуждены эвакуироваться морем. Такой план уже принят в Лондоне, и идет спешный сбор судов для проведения этой операции.

Да, ай да немцы, ай да сукины сыны! Гинденбург и Людендорф сумели-таки выкинуть неожиданный фортель! И мы, и британцы, и Петен, и даже коммунары – все были уверены, что германцы обязательно двинут на Париж и возьмут его! Именно в этом ключе и оценивалось взятие Компьена в нарушение подписанного с Коммуной мирного договора. Но нет, немцы, как оказалось, взяли Компьень в качестве плацдарма для удара на Амьен!

Восклицательные знаки. Одни восклицательные знаки! Твою же мать!

Палицын меж тем продолжал доклад:

– В случае если германским войскам удастся выйти к Ла-Маншу и в случае если по какой-либо причине эвакуировать экспедиционные силы в Британию не удастся, то возникнет угроза капитуляции значительной английской группировки, что, в свою очередь, вполне может повлиять на общественные настроения в Великобритании, которые, как известно, и так весьма радикальны. В таких условиях может стать вопрос о всем дальнейшем ходе войны и участии Соединенного Королевства в ней.

– Что Петен со товарищи?

– Белая армия быстрым маршем двинулась на Париж, стремясь войти в столицу раньше немцев.

– Смогут они потом отстоять город?

– Этого не знает никто, государь. Сил у Петена крайне мало. Как вы помните, половина сил была отправлена наступать на Бордо, что значительно снизило боеспособность группировки, направленной на Париж. Если германцы будут действовать силами батальонных групп, как они делали это раньше, то вполне может быть. Но если нанесут