Вся Агата Кристи в трех томах. Том 3 - Агата Кристи

моменту, когда Джимми Тесайгер, освобождаясь от туманов сна, слушал знакомый голос, произносящий незнакомые речи.

На мгновение его заспанный мозг попытался вникнуть в ситуацию, но успеха не имел. Джимми зевнул и повернулся на другой бок.

— Молодая леди, сэр, хочет видеть вас.

Голос был неумолим. В нем звучала такая готовность повторять эти слова неограниченное количество раз, что Джимми смирился с неизбежностью. Он открыл глаза и прищурился.

— А, Стивенс? — произнес он. — Повторите.

— Молодая леди, сэр, хочет видеть вас.

Джимми приложил все силы, чтобы оценить ситуацию.

— Зачем?

— Не могу сказать, сэр.

— Да, думаю, не можете. Да. — Он еще раз все обдумал. — Думаю, не можете.

Стивенс бросился за подносом, стоящим на столике у кровати.

— Я принесу вам свежего чая, сэр. Этот уже остыл.

— Вы думаете, мне следует встать и… э… принять леди?

Стивенс ничего не ответил, но держал спину очень прямо, а Джимми безошибочно понимал условные знаки.

— Ну хорошо, — сказал он. — Думаю, я так и сделаю. Она назвала свое имя?

— Нет, сэр.

— Хм. А это случайно не может быть моя тетя Джемайма? Потому что если это она, то черта с два я встану.

— Я бы сказал, сэр, что леди просто не может быть ничьей тетей, разве что самой младшей в большой семье.

— Ага! — сказал Джимми. — Молодая и привлекательная. А она… Какая она?

— Молодая леди, сэр, несомненно, comme il faut[187], если мне будет позволено так выразиться.

— Вам позволено, — милостиво разрешил Джимми. — у вас очень хорошее французское произношение, Стивенс. Много лучше моего.

— Благодарю вас за эти слова, сэр. Я недавно окончил заочные курсы французского языка.

— В самом деле? Вы прекрасный парень, Стивенс!

Стивенс самодовольно улыбнулся и вышел из комнаты. Джимми лежал, стараясь припомнить имена молодых и привлекательных девушек строго «высшего класса», которые могли бы желать увидеться с ним.

Стивенс вернулся со свежим чаем, и Джимми стал прихлебывать, ощущая растущее любопытство.

— Я надеюсь, Стивенс, вы дали ей газету и все такое? — спросил он.

— Я дал ей «Морнинг пост» и «Панч», сэр.

Звонок в дверь вызвал Стивенса из комнаты. Через несколько минут он вернулся:

— Еще одна молодая леди, сэр.

— Что? — Джимми схватился за голову.

— Еще одна молодая леди. Она отказывается назвать свое имя, сэр, но говорит, что у нее важное дело.

Джимми уставился на него:

— Это чертовски странно, Стивенс. Чертовски странно. Послушайте, во сколько я вернулся вчера домой?

— Около пяти часов, сэр.

— И что, я был… Как я был?

— Слегка навеселе, сэр, не более того. Порывались петь «Правь, Британия!».

— Что вы говорите! — воскликнул Джимми. — «Правь, Британия!», да? Не помню, чтобы когда-нибудь в трезвом виде пел «Правь, Британия». Во мне проснулся скрытый патриотизм под действием… э… пожалуй, мы переборщили. Помню, мы гуляли в «Горчице и крессе». Не такое уж невинное место, как можно предположить, судя по названию, Стивенс. — Он помолчал. — Интересно…

— Да, сэр?

— Интересно, может, под действием вышеупомянутого стимула я дал в газеты объявление о том, что мне нужна сиделка или гувернантка?

Стивенс кашлянул.

— Две девушки ждут меня! Это странно. Нужно будет избегать впредь «Горчицу и кресс». Хорошее это слово — «избегать», Стивенс. Как-то я встретил его в кроссворде, и оно пришлось мне по душе.

Говоря все это, Джимми быстро одевался. По прошествии десяти минут он был готов к встрече с незнакомыми гостьями. Когда он открыл дверь гостиной, то первой увидел темноволосую стройную и совершенно незнакомую ему девушку. Она стояла у камина, облокотившись на него. Потом его взгляд перешел на большое кожаное кресло, и сердце его замерло. Лорейн!

И именно она встала и, нервничая, заговорила первой:

— Должно быть, вы очень удивлены, увидев меня. Но мне пришлось приехать. Я сейчас все объясню. Это леди Эйлин Брент.

— Бандл — так меня обычно зовут. Вы, возможно, слышали обо мне от Билла Эверслея.

— О да, конечно, — ответил Джимми, стараясь оценить положение. — Послушайте, садитесь, прошу вас, и давайте выпьем по коктейлю или что-нибудь еще.

Но обе девушки отказались от предложения.

— Собственно говоря, — продолжал Джимми, — я только что встал.

— Именно это и говорил Билл, — заметила Бандл. — Я сказала ему, что собираюсь к вам, а он возразил, что вы еще не встали.

— Ну, теперь-то я уже встал, — мужественно заявил Джимми.

— Дело касается Джерри, — сказала Лорейн. — А теперь еще и Ронни…

— Что вы хотите сказать этим «а теперь еще и Ронни»?

— Вчера его застрелили.

— Что?! — закричал Джимми.

Бандл рассказала свою историю во второй раз. Джимми слушал ее как во сне.

— Старина Ронни… убит, — пробормотал он. — Что за чертово дело?

Он присел на край стула, задумался на минуту-другую и заговорил спокойным, размеренным голосом:

— Я думаю, что должен кое-что рассказать вам.

— Да? — подбодрила его Бандл.

— Это было в тот день, когда умер Джерри Уэйд. Когда мы ехали к вам, — он кивнул Лорейн, — чтобы сообщить об этом, Ронни сказал мне кое-что. Точнее, он начал что-то говорить. Он хотел что-то рассказать мне и уже начал было, но потом сказал, что связан обещанием и не может продолжать.

— Связан обещанием, — задумчиво повторила Лорейн.

— Так он сказал. Естественно, я не давил на него после этого. Но все равно, он выглядел странно, очень странно… У меня сложилось впечатление, что он подозревает, ну, что дело нечисто. Я думал, он скажет об этом врачу. Но нет, он даже не намекнул. Тогда я подумал, что ошибся. И потом, с доказательствами и со всем прочим… ну, дело казалось совершенно ясным. Я подумал, что все мои подозрения — ерунда.

— Но вы думаете, что Ронни все же подозревал кого-то? — спросила Бандл.

Джимми кивнул:

— Теперь я так думаю. Ведь никто из нас не видел его с тех пор. Я думаю, он стал действовать в одиночку, пытаясь выяснить правду о смерти Джерри, и более того, мне кажется, он выяснил ее. Поэтому негодяи и убили его. Так вот, он хотел передать мне что-то, но произнес только эти два слова…

— Семь Циферблатов, — сказала Бандл и вздрогнула.

— Семь Циферблатов, — мрачно повторил Джимми. — В любом случае начинать надо с этого.

Бандл повернулась к Лорейн:

— Вы как раз собирались рассказать мне…

— О да! Но сначала о письме, — обратилась она к Джимми. — Джерри оставил письмо. Леди Эйлин…

— Бандл.

— Бандл нашла его. — И она в нескольких словах описала ситуацию.

Джимми слушал с нескрываемым интересом. Только сейчас он впервые услышал о письме. Лорейн достала его из своей сумочки и протянула Джимми. Он прочел его и взглянул на Лорейн:

— Вот в