Мой мир - Лучано Паваротти

Нас представили переводчику господину Чьен Ву и очень хорошенькой девушке из министерства культуры, госпоже Хуа. В гостиницу нас повезли в огромном черном «мерседесе». Я был очарован всем, что видел из автомобиля, но что меня с первого взгляда больше всего поразило в Пекине, так это количество велосипедов: я никогда не видел столько велосипедов — ни в Голландии, ни в Скандинавии. Казалось, в Китае абсолютно все ездят на велосипедах: маленькие дети, девушки, старики… Машин было совсем немного.

Нас поселили в сорока пяти минутах езды от центра Пекина в большом белом отеле на территории обширного парка — это бывшие императорские охотничьи угодья. Отель назывался «Душистые холмы». Он был построен по проекту архитектора И.М. Пея. Здесь были все современные удобства, включая кондиционеры и плавательный бассейн, что особенно приятно в такую жару. В первые дни молодые певцы, не занятые на репетициях или экскурсиях, собирались у бассейна. Кажется, в это время в отеле, кроме нас, никого не было. Служащие были очень предупредительны, и мы здесь быстро освоились.

Когда все устроились в номерах и прибыл наш багаж, стало ясно, что мы привезли слишком много продуктов и вещей: в моем номере не было места, чтобы устроить кухню. Поэтому пришлось попросить мою секретаршу Джованну Кавальере и Франческу Барбиери (которая работает у моей жены) переехать из соседнего с моим номера. Он и стал нашей кухней. А для Джованны и Франчески мы нашли другие комнаты.

Все хлопоты, связанные с нашим путешествием, взяла на себя итальянская фирма «Чао Мундо». В вестибюле они устроили маленький офис и помогали нам при любых затруднениях, а также меняли деньги (нам давали не китайские деньги, а особые деньги для туристов-иностранцев). Для нас все было непривычно, и если у кого-либо возникали сложности, то мы обращались сюда.

В первый же вечер состоялся большой официальный прием. Мы уже начали чувствовать себя как дома: китайцы были любезны, внимательны и доброжелательны. Адуа говорила, что все вокруг так веселы и дружелюбны, улыбаются, смеются, пытаются говорить по-английски, что ей показалось, что китайцы по характеру похожи на итальянцев.

Наш первый день был свободным, но выяснилось, что у Де Витта Сажа и его съемочной группы насчет меня были свои планы почти на каждый день: они устроили мастер-классы, в которых я обучал пению китайских студентов-вокалистов, организовали посещение музыкальных школ, экскурсии по городу. Известно, как я люблю спорт, поэтому в программу включили посещение стадионов, спортивных залов и других мест, которые здесь обычно не показывают туристам. И все это было придумано ради интересных сцен в фильме. Для меня же это была замечательная возможность увидеть в Китае как можно больше. Я уже был очарован этой страной и с радостью изучал ее. Пока снимали мои эпизоды для фильма, другие члены нашей группы могли ездить с гидом на экскурсии, организованные итальянской туркомпанией. Все, как и я, интересно проводили время.

На следующий день начались репетиции. Часто поездка в центр занимала больше сорока пяти минут. Когда перед нами оказывалась повозка, запряженная волами, мы в нашем мощном «мерседесе» двигались со скоростью этой повозки. Однажды только на поездку в зал для репетиций и обратно у нас ушло больше четырех часов: мы попали в несколько уличных пробок из-за таких повозок.

Но меня это не очень огорчало: машина была комфортабельной, в ней можно было отдохнуть, и всегда из окна видно что-нибудь интересное. Долгие поездки в центр давали мне возможность повидать Китай и наблюдать за людьми, занятыми повседневными делами.

Меня просто поразило множество крошечных садиков перед домами: каждый старался вырастить на своем кусочке земли какие-то овощи. Мне вспомнилось собственное детство в Италии. В те годы все были очень бедны, пищи не хватало. Если удавалось вырастить немного помидоров или огурцов, это уже была большая помощь семье. Сходство было еще и в том, что, когда я рос, в нашей части Италии лошадей было больше, чем машин. После войны по деревне около Модены, где мы тогда жили, за два-три часа проезжала одна машина. Это было похоже на Пекин 1986 года. Большинство грузов здесь перевозилось на телегах, запряженных лошадьми. А велосипедов было в сотни раз больше, чем машин.

Каждый день по дороге в город мне становилось не по себе, когда я видел лотки с пирамидами прекрасных дынь. Привезя с собой (из-за своих страхов) ящики дынь из Генуи, мы не попробуем здесь свежих фруктов. В маленьком холодильнике не хватало места, а в такую жару дыни начинают портиться раньше, чем успеваешь их съесть.

Джованна разведала окрестности и нашла в деревне неподалеку небольшой рынок, куда ходила пешком. Каждое утро она возвращалась со свежими овощами, сливами и маленькими арбузами, чему я очень радовался. Вместо пластиковых пакетов снедь клали в свернутые из бумаги кулечки — совсем так, как когда-то в Италии. Это опять вызывало у меня воспоминания о доме, о прошлом.

Работа над постановкой «Богемы» продвигалась очень быстро. Джан Карло Менотти не смог поехать с нами в Китай, так как был занят собственной постановкой в Филадельфии, поэтому поехал его помощник Роман Терлецкий, чтобы воссоздать сценический вариант Менотти. Мы привезли с собой хор из Генуи, но для полных спектаклей Роман использовал хористов китайского театра, где ставились западные оперы. «Богема» была им знакома. Тем не менее и здесь возникали затруднения. Когда Роман просил одного или двух хористов двигаться по сцене (чтобы создать естественную уличную картину), то начинали передвигаться все. Китайские хористы не привыкли, чтобы режиссер давал им индивидуальные задания.

Сложности были и с представителем китайского министерства культуры, присутствовавшим на репетициях. Все это были мелочи, но они свидетельствовали о различиях между двумя нашими мирами. В одной уличной сценке из второго действия мальчик должен вступать в спор со стариком. Китайский представитель заявил, что это надо убрать: в Китае не принято, чтобы дети проявляли неуважение к пожилым людям. В другую уличную сценку из парижской жизни Менотти ввел нескольких проституток. Они тоже были запрещены: в современном Китае нет таких женщин, и не нужно напоминать об этом запретном занятии.

В театре было страшно жарко — не было кондиционера. Кому-то пришла счастливая мысль принести маленькие ручные вентиляторы, работавшие на батарейках. Считаю, что это замечательное изобретение просто спасло мне жизнь, поскольку я не переношу жары. В театре и репетиционных залах не было не только воздушных кондиционеров, здесь не было и самого воздуха. В таких условиях всем было тяжело. Но и в ужасную жару настроение у всех было хорошее и репетиции проходили успешно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});