Рубиновый лес - Валерий Котов

правый фланг и центр. Тяжёлая конница была в резерве, располагаясь позади строившихся в центре боевых порядков. Отряд Хранителей Веры окружал самого Изандро, как всегда. Беренгар командовал конницей, и гарцуя на горячем вороном коне, нетерпеливо ожидал начала сражения.

Армия, собранная Тайо, превосходила по численности своего противника. Отряды теки строились под штандартами, и их командиры возглавляли строй, в своем лучшем парадном облачении. Лучников было немного, и Тайо разместил их напротив правого фланга противника, где находилась плохо защищённая от стрел пехота Тарау. Лучшие отряды теки заняли центр, и Тайо находился среди них, не рискуя собой зря. Он понимал, что успех сражения зависит в том числе от управления, и не собирался без нужды давать чужакам возможность поразить его в самом начале боя.

Тибон заметил своими зоркими глазами, какие-то приготовления чужаков на холмах. Нехорошее предчувствие засады мелькнуло у него в мыслях, и указав Тайо на эти действия противника, отговорил атаковать. Тибон был опытным воином, хоть и не сталкивался ранее с чужаками в бою. Всю свою жизнь он провёл в войнах и стычках, и несмотря на пылкий характер Тайо, даже тот прислушивался к его советам.

Изандро понял, что дикари не собираются первыми атаковать. Усмехнувшись, он отдал приказ самим перейти в атаку. Прогудели трубы, и пехота двинулась вперёд. Передав приказ Ксимену, который командовал пехотинцами на левом фланге, чтобы марриосцы не спешили вслед за всеми, Изандро припал к подзорной трубе. Он мог хорошо рассмотреть полководца, противостоящего ему. Высокий молодой человек, с изуродованным лицом, в роскошном убранстве. Его золочёный нагрудник издалека сверкал на солнце. «Это сын старого императора», — подумал Изандро, и осознал то, что дикари изначально не собирались договариваться, потому и не было этого человека в столице, когда Ксимен с посольством ездил туда. Он собирал армию.

Тибон увидел, что противостоящая ему пехота чужаков, совершенно не спешит, в отличии от жителей Тарау, и стал размышлять, чтобы это значило. Бегущие по полю фигуры приближались к плотным рядам теки, и засвистели стрелы, вырывая отдельные фигурки из рядов наступающих. Вот теки устремились навстречу, и боевые топоры обагрились кровью. Горячая рубка закипела на левом фланге, но всё внимание Тайо привлекала неприятельская конница, маячившая вдали, и не стремившаяся вступить в бой. Понимая её опасность для пехотинцев, он держал в резерве отряд теки, вооруженных длинными копьями и ливи, тяжёлыми шарами на ременных перевязях, для спутывания противника.

Люди Тибона также не спешили навстречу чужакам, и правый фланг у Тайо, ещё даже не вступил в схватку, несмотря на то, что на левом фланге кипел яростный бой. Тибон отвлекся на неприятельскую пехоту, и проглядел самое важное. Группы вражеских солдат снимали с высот орудия, и подтаскивали их с помощью лошадей, ближе к переднему краю. Марриосская пехота сблизилась с отрядом Тибона, и ожесточенно сражаясь длинными мечами, прорезала себе путь сквозь воинов противника. Кожаные доспехи были неэффективны против мечей, и потери были не в пользу Тибона, хоть его хорошо обученные теки и наносили тяжёлый урон чужакам, доставая их копьями, и добивая палицами и боевыми топорами. Резня достигла апогея, и жители Тарау стали потихоньку отступать назад, преследуемые воинами Тайо. Всё шло хорошо, но Изандро взмахнул рукой, и грохот пушек заглушил все остальные звуки.

Орудия целили в центр, не доставая, однако до самого Тайо, но выбив сразу многих из его людей, и что оказалось самым худшим, посеяв среди них панику. Не понимая, как именно чужаки наносят такой урон, воины дрогнули, несмотря на окрики Тайо, требующего рассредоточится. Хаос воцарился в центре построения, и тут, звук труб подал сигнал коннице. Тяжёлые доспехи укрывали людей и лошадей, и ощетинившись копьями, лавина ринулась прямиком в сломанный центр противника. Боевые псы, закованные в латы, бежали, практически не отставая от конницы. Изандро поставил всё на эту атаку, и Беренгар повёл своих людей с одной единственной целью — пробиться к вражескому полководцу.

Пушки дали ещё залп, и замолкли, не рискуя стрелять далее. Конница быстро приближалась, и Тайо понял, что не успеет отразить удар. Смятение царило в рядах его воинов, и резервный отряд, только пытался выставить плотный заслон перед атакующими. Всадники врезались в него, неся потери, но безостановочно пробиваясь в середину, где телохранители Тайо, собрались вокруг него в кольцо. Мечи опускались и поднимались, копья в ответ, сбивали всадников прямо под копыта следующих, но натиск дал результат. Ливи мелькали, запутывая ноги лошадям. Они с грохотом падали, но следующие уже проносились вперёд. Пешие телохранители, вооруженные короткими копьями, не смогли удержать напор атаки, и всадники пробились к самому Тайо.

Он ударил копьём в незащищённое место на лошадиной морде, и взвившийся на дыбы конь, сбросил всадника. Обернувшись к другому, попытался перехватить копьё, но удар меча перерубил древко. Тайо увернулся от меча, выхватывая почти бесполезный топор. Страшный удар потряс его тело. Арбалетный болт пробил грудь. Топор выпал из ослабевшей руки, и тут же в бок вонзилось длинное копьё. Кровь хлынула изо рта Тайо, и подоспевший Беренгар, снёс ему голову мечом. Крик триумфа вырвался из его груди, подбодрив своих, и внеся ещё больший разлад в противника. Центр был смят, воины стали разбегаться. Пушки ударили теперь по левому флангу противника, хоть и частично задев жителей Тарау. Там сразу возник такой же почти хаос, который господствовал в центре. Лишь отряд Тибона доблестно рубился с марриосцами, которые хоть и будучи лучше вооружены, в буквальном смысле истекали кровью, при своём продвижении. В этот момент отряд Хинто перевалил через холм, спеша на звуки боя. Картина, открывшаяся ему, ужасала. Заметив смятение в рядах теки, и увидев всадника, высоко поднявшего, наколотую на копьё голову, Хинто всё понял. Сражение проиграно. Никакая сила не сможет уже остановить бегство теки из центра и левого фланга. Но Орлы никогда не отступают. Таков обычай. Обведя глазами своих людей, он остановился взглядом на молодом воине, стоявшем впереди. Хинто громко заговорил:

— Мы пришли слишком поздно, чтобы выиграть битву, но мы можем сделать всё, что в наших силах, чтобы чужаки не взяли эту победу так легко. Эти теки, там внизу, жалкие трусы. Мы не такие, как они. Если сейчас отступим, то никогда не сможем быть прежними. Мы станем такими, как и те, что бегут с поля брани, позабыв про честь. Мы умрём сегодня, но умрём в бою, и никто не сможет сказать, что Орлы утратили доблесть.

Хинто снял с себя свой тяжёлый золотой шлем, в виде орлиной головы, и продолжил:

— Ты, Танпеч, — и