Последний тамплиер - Реймонд Хаури

Рейли ухмыльнулся:

— Куда катится этот мир!

— Между прочим, ты и сам не попсу слушаешь.

— Как насчет Стального Дэна?

— Да так себе.

Рейли изобразил на лице преувеличенное уныние:

— Халтура.

Тесс смотрела вперед, но уголок глаза скосила на него:

— Поверь, впереди новые рубежи.

Она увидела, как его губы расплылись в улыбке, он связал шутку с названием нового трека Дональда Фагена. Рейли с уважением кивнул ей, и глаза их встретились. Она почувствовала, как заливаются теплом щеки, но тут напомнил о себе телефон. Она досадливо поморщилась, пошарила в сумочке и взглянула на экран. Номер не определялся. Тесс решила ответить и в ту же минуту пожалела об этом.

— Привет. Это я, Дуг.

Ей вообще не хотелось беседовать с бывшим мужем, а он еще выбрал особенно неподходящий момент. Избегая взгляда Рейли, Тесс понизила голос.

— Чего тебе? — неприязненно спросила она.

— Я узнал, что ты в тот вечер была в Метрополитен, и хотел спросить, не расскажешь ли что-нибудь…

Так и есть. Дуг вечно пытается что-нибудь выгадать. Она не дала ему договорить.

— Слушай, мне нельзя об этом болтать, понимаешь, — соврала она. — В ФБР особо предупреждали насчет контактов с прессой.

— Тебя предупреждали? Потрясно!

— Потрясно? Что в этом потрясного?

— Никому другому такого не говорили, — восторгался Дуг. — Ну-ка, что такое особенное тебе известно?

«Лучше бы не врала!»

— И не думай, Дуг.

— Ну, брось, — льстиво уговаривал он. — Это же я, помнишь?

Как будто можно забыть!

— Нет, — повторила она.

— Тесс, ну перестань…

— Я вешаю трубку.

— Слушай, крошка…

Она щелкнула клавишей отбоя, швырнула трубку в сумочку и тяжело выдохнула, уставившись прямо перед собой.

Прошла пара минут, пока она уговорила себя расслабить мышцы шеи и плеч и, не глядя на Рейли, проговорить:

— Прости. Мой прежний муж.

— Я так и понял. Порылся в архивах.

Она выдавила короткий смешок.

— Ты ничего не упустишь, да?

Рейли взглянул на нее.

— Обычно стараюсь. Конечно, когда речь заходит о тамплиерах, всякие там бродяги-археологи могут обыграть нас, секретных агентов.

Тесс уже улыбалась:

— Не бойся, я не в обиде.

Он снова взглянул на нее, она ответила на его взгляд и на этот раз не отводила глаз чуть дольше.

Да, очень правильно она позволила ему подвезти ее к дому.

К тому времени, как они свернули на ее улицу, уже зажглись уличные фонари, а при виде дома нахлынули страхи и заботы двух последних дней.

«Венс был здесь. Был в моем доме». Она вздрогнула.

Они проехали мимо полицейского «крузера», припаркованного напротив дома на дальней стороне улицы. Рейли махнул сидящему в машине копу, и тот ответил взмахом руки, узнав Тесс по фотографии.

Свернув к подъезду, Рейли выключил мотор. Тесс с беспокойством поглядывала на дверь. Она еще раздумывала, удобно ли его пригласить, а слова уже сорвались с языка:

— Не хочешь зайти?

Он чуть замялся, потом ответил:

— С удовольствием. Полезно будет сперва осмотреться.

В его голосе не было и намека на флирт.

У двери он взял у нее ключ и вошел первым.

В доме было непривычно тихо, и Тесс, проходя за ним в гостиную, автоматически щелкала выключателями. Зажгла свет, включила, приглушив звук, телевизор. Он был настроен на «Уорнер Броз», любимый канал Ким, но Тесс поленилась его переключать.

Рейли не без удивления взглянул на нее.

— Я его включаю, когда остаюсь одна, — пояснила Тесс. — Хоть какая-то компания.

— Все будет хорошо, — утешил Рейли. — Я осмотрю комнаты, — продолжал он без запинки, и вдруг смущенно добавил: — Если ты позволишь.

«Должно быть, смутился, что придется заходить ко мне в спальню», — подумала Тесс. Она с благодарностью принимала его заботу, и его смущение тоже было ей приятно.

— Конечно.

Кивнув, он вышел из комнаты, а Тесс рухнула на диван, подтянула к себе телефон и набрала тетин номер в Прескотте. Хейзел подняла трубку после трех гудков. Они только что вошли, она встретила их в аэропорту и возила ужинать. И Ким, и Эйлин, уверяла тетя, в порядке. Пока Хейзел ходила за Ким, которая в конюшне знакомилась с лошадками, Тесс коротко переговорила с матерью. Эйлин, судя по голосу, стала гораздо спокойнее. Тесс догадывалась, что сказывается двойной эффект: опека любящей и беззаботной сестры и расстояние между ними и Нью-Йорком. Потом прибежала Ким, в восторге от предстоящей завтра конной прогулки и, видимо, вовсе не скучающая по маме.

Рейли вернулся в комнату, когда она пожелала им доброй ночи и повесила трубку.

Он выглядел таким же усталым, как она.

— Все чисто, как и следовало ожидать. Право, я думаю, тебе больше не о чем беспокоиться.

— Да, ты прав. Но все-таки спасибо, что проверил.

— Не о чем говорить.

Он кивнул ей, помедлив в дверях, и Тесс поймала момент.

— Думаю, нам не повредит выпить.

Она вскочила и повела его в кухню.

— Пива или, может, стаканчик вина?

— Не надо, — улыбнулся он, — но все равно спасибо.

— Ой, я и забыла, ты при исполнении, да? Тогда кофе?

— Нет, не в том дело. Просто…

Он явно стеснялся продолжать.

— Что такое?

Он помолчал, но все-таки закончил:

— Просто сейчас пост.

— Пост? Правда?

— Угу…

— И, похоже, ты постишься не для того, чтобы сбросить вес, верно?

Он кивнул.

— Сорок дней без выпивки. Ничего себе! — Тесс покраснела. — Нет, я не так выразилась. Не подумай лишнего: мне еще рано лечиться от алкоголизма.

— Поздно спохватилась: образ создан и запечатлен в моей памяти.

— Изумительно.

Она открыла холодильник и налила себе стакан белого вина.

— Забавно. Не думала, что в наше время кто-то еще соблюдает посты. По крайней мере, в этом городе.

— На самом деле, это самое подходящее место, чтобы жить… духовной жизнью.

— Нью-Йорк? Шутишь?

— Нет. Это идеальное место. Подумай сама. Здесь нет недостатка в моральных и этических проблемах. Здесь ясно видна разница между добром и злом, истиной и заблуждением. Здесь приходится выбирать.

Тесс еще переваривала его признание.

— Так ты очень религиозен? Ничего, что я спрашиваю?

— Нет, все в порядке.

Она усмехнулась.

— Только не говори, что совершаешь паломничества на какие-нибудь заброшенные выпасы только потому, что там кому-то явилась Дева Мария в облаках.

— Нет, последнее время не совершаю. Догадываюсь, что ты не слишком религиозна.

— Ну… скажем так, что мне, чтобы тащиться пешком через всю страну, потребовалась бы более веская причина.

— Что-нибудь более веское… Ты хочешь сказать, что тебе нужен знак. Очевидное, явное чудо?

— Что-то в этом роде.

Он ничего не сказал, только улыбнулся.

— О чем ты?

— Понимаешь, насчет чудес… Верующему они не нужны, а сомневающемуся никакого чуда недостаточно.

— О, я могу представить несколько чудес, которые меня вполне убедили бы.

— Может быть, чудеса случаются, просто ты их не замечаешь.

Он совсем сбил ее с толку.

— Да брось! Федеральный агент при значке верит в чудеса?

Он пожал плечами, но все-таки объяснился.

— Скажем, ты собираешься перейти улицу и вдруг, без всяких причин, уже собираясь шагнуть на мостовую, останавливаешься. И в тот же миг, за ту долю секунды, на которую ты задержалась, мимо проносится автобус или тяжелый грузовик — в нескольких дюймах от твоего лица, по тому самому месту, где ты оказалась бы, если бы что-то не заставило тебя остановиться. Что-то спасло тебе жизнь. И, знаешь, ты вполне можешь сказать кому-то: «Я просто чудом осталась жива». Для меня это так и есть. Чудо.

— Ты называешь это чудом. А я — случайностью.

— Легко верить, когда чудо очевидно. Настоящее испытание веры — когда знака нет.

Она никак не могла опомниться: эта его черта оказалась для нее неожиданностью. Тесс не понимала, как к этому относиться, хотя в целом была предрасположена не слишком восторгаться подобным образом мыслей.

— Ты серьезно?

— Абсолютно.

Она рассматривала его, усваивая новость.

— Ладно, тогда скажи мне, как вера — я говорю о настоящих верующих, таких как ты, — как она совмещается с жизнью сыщика?

— Что ты имеешь в виду?

Тесс заподозрила, что он уже понял, что она имеет в виду, что он уже слышал этот вопрос.

— Сыщик не должен верить никому и ничему. Он ничего не принимает на веру. Ты имеешь дело с фактами, с доказательствами. «При отсутствии оснований для сомнения» и все такое.

— Да.

Он был совершенно спокоен.

— И как это уживается с твоей верой?

— Я верю в Бога, а не в человека.

— Что, так просто?

— Именно так просто.