Темный мир. Равновесие - Марина и Сергей Дяченко

Когда-то здесь были бомбоубежища – очень давно. В заброшенных подземных помещениях валялась трухлявая старая мебель, горами громоздились железные обломки неведомых механизмов, мотки кабеля в сгнившей оплетке, с потолка свисали голые обесточенные провода.

– Он за этой дверью, – сказал Гриша. – Если ты по-прежнему хочешь…

– Хочу!

Гриша не стал отпирать. Пожав плечами, нарисовал рамку на бетонной стене, и я прошла ее насквозь.

Сэм сидел на бетонном полу у дальней стены – из одежды на нем были трусы и майка. У меня сердце зависло, как компьютер, когда я его увидела в свете единственной тусклой лампочки. По грязному полу раскиданы были обломки, щепки, хлам, виднелись следы босых ног, я представила, как еще недавно Сэм метался здесь, разбивал о стены обломки стульев, колотил в дверь, а потом устал и впал в апатию.

Я готовилась, собиралась, вырабатывала тактику поведения, а теперь все планы вылетели у меня из головы. У него были расквашены губы, и дышал он как-то трудно, будто через боль. Он поднял лицо, в тусклом свете лампы я увидела, как расширяются его зрачки:

– Кто это тебя?!

Он вскочил:

– Кто тебя ударил? Я его…

Сэм кинулся ко мне, остановился в двух шагах, всмотрелся в мое лицо…

И попятился. Я молчала.

– Это что… это… я?!

Человек не может так притворяться. Я видела, каким жутким для него было это осознание. Шок.

– Сэм, послушай…

Он провел ладонью по лбу:

– Я не знаю, что со мной. Если у меня шизофрения или что-то еще похуже… Значит, все правильно. Все правильно… мне незачем отсюда выходить.

– Сэм, что ты помнишь… последнее?

Его взгляд был ответом. Мое зависшее было сердце дернулось – и запустилось снова.

– Сегодня утром я проснулся… все было вверх дном. Фотографии… обрывки… все перевернуто, разорвано… Разбито… Тебя не было. Я стал тебе звонить, хотел даже вызвать… полицию… тут пришли эти… твои знакомые. Теперь я понимаю, что они имели в виду…

– Они хорошие, нормальные люди. Просто в тот момент…

– Да я понял… У меня ведь были и раньше перебои… с памятью. Целые годы своей жизни помню смутно, будто кто-то мне рассказал, а не я сам ее прожил. Я больной на голову, оказывается. Чем сидеть всю жизнь в психушке, лучше бы мне околеть… Но самое поганое – я тебя втянул в историю. Если бы я знал…

Он отошел к дальней стене:

– Ты меня прости, Даша. Понимаешь, я вижу весь мир черно-белым, особенности восприятия. А тебя увидел – в цвете. И все, что связано с тобой, получается цветное. Цветные сны…

Я зажмурилась и только сейчас поняла, какая чудовищная тяжесть свалилась у меня с плеч.

– Дуралей. Если ты всего лишь немного сумасшедший – это же обычное дело! А кто нормальный? Я, что ли?

Я обняла его. Провела ладонями по голым мускулистым рукам:

– Сэм, это счастье, что ты всего лишь псих. Ты не представляешь, чего я только не пережила за эти несколько часов…

– Даша, – он принялся вытирать слезы с моих щек. – Ты знай. Я не могу поднять на тебя руку! Я не могу… Если кто-то посмеет, я его по стенке размажу. Но если я сам такое сделал в помутнении, меня придется в клетке держать всю дорогу, я же урод…

– Сэм, – сказала я. – Мы все исправим. Я люблю тебя не потому, что ты здоровый или больной, а потому, что это ты! Мы тебя вылечим…

Он улыбнулся, чтобы меня утешить. Сам он не верил ни в какое лечение, это было видно по глазам.

– Сэм, ты не помнишь… амулет?

– Они тоже про него спрашивали. Я помню только, что вечером он был у тебя на шее. Как обычно.

– А утром…

– Утром я проснулся, в доме бардак… И все.

Я набрала Гришу. Как ни странно, в подземелье мой телефон ловил Сеть, хотя и на пределе возможностей. Гриша явился тут же – через рамку, не трогая тяжелую запертую дверь.

– Гриша, выпускай его.

Гриша угрюмо покачал головой:

– Нет распоряжения Инструктора.

– Я ему скажу…

– Ты не поняла. Мы не знаем до конца, что происходит. Если кто-то вселился в Сэма этой ночью, чтобы получить твой амулет, он может снова это сделать в любой момент.

– Вселился… кто? Злой дух? – я попыталась перевести все в шутку, но вышло не очень смешно.

– Сэм – чужое орудие, – без улыбки сказал Гриша. – Он должен оставаться здесь, пока мы не выясним чье.

Я посмотрела на Сэма. Тот изобразил улыбку, мол, почему бы не посидеть голышом в сыром подземелье, это же так прикольно…

И тут у меня зазвонил телефон.

– Даша, – сказал Миша странным звенящим голосом. – Пожалуйста, спаси.

* * *

Они сидели на остановке автобуса. Вернее, Лера сидела, а Миша расхаживал рядом, нервно сжимая в руках телефонную трубку. Меньше всего мне хотелось сейчас решать их проблемы.

Лере было нехорошо. Видно, ее тоже зацепило, она тоже жертва, подумала я. И Миша рядом; они помирились? Снова сошлись? Почему это должно меня интересовать?!

Мир, увиденный моим глубинным зрением, казался нездоровым и тревожным. Виной тому было красноватое мерцающее освещение. Миша светился изнутри беспокойством, ярко-желтым, как полоски осы. А Лера…

– Что? Что ты так смотришь?!

Я заморгала, возвращая себе обыкновенный, обыденный взгляд на мир. Дрожащими руками вытащила трубку, отошла подальше, жестом велела Мише оставаться на месте.

– Инструктор… это я.

– Почему не на объекте?!

– Инструктор… Такое может быть, чтобы человек превращался в Тень?

Пауза.

– Что ты увидела?

– Здесь девушка. Она…

– Говори, что ты увидела!

Век бы такого не видать…

– Она превращается в Тень. Лицо еще немного человеческое… но плывет, черты стираются. А на шее…

– Ошейник?

– Вы знаете? Такое бывало раньше?!

– Да, – нехотя сказал Инструктор. – Такой случай был… Пришлось выкинуть за портал.

– Человека?!

– Так он же стал Тенью!

– Что мне делать? – я проглотила горькую слюну.

– Жди. Ребята сейчас подойдут.

И повесил трубку.

Я вернулась к остановке. Лера сидела, дышала ртом, бледная, как за секунду до обморока. Миша нервничал все сильнее:

– Что с ней? Ты знаешь?

– Почему ты мне позвонил? – спросила я, глядя на бессильно опущенную голову Леры. – Почему не в «Скорую», а мне?

Глаза его лихорадочно блестели.

– Я знаю, что помочь можешь только ты.

– Откуда ты знаешь?

Он мигнул:

– Не могу объяснить. Это интуиция… сон, если хочешь. Ты связана с чем-то… с избавлением. Был кошмар, в котором я тонул и не мог выбраться, а ты меня спасла. И сейчас опять – это похоже на кошмар. То, что сделала Лера.

– А что она сделала?!

И Миша рассказал. Точнее, он пересказал мне факты, а уже на их основе я восстановила настоящую картину того, что случилось.

* * *

Миша дважды предлагал Лере пожениться официально, в ЗАГСе, но она довольно-таки едко поднимала его на смех. Фата, кукла на капоте? Позорище, мещанство и нафталин. Штамп в паспорте – как рабское клеймо, к тому же пошлое. А ревность – пережиток; так говорила Лера Мише, когда флиртовала напропалую со старшекурсниками и молодым аспирантом, который вел у них семинары.

Миша поначалу не подозревал, как умеет ревновать сама Лера. Кармен радом с ней показалась бы анемичной соплячкой; Миша убедился в этом сразу после истории с пропавшими ключами.

Лера чуяла, что дело нечисто. И была, в общем, права, только об истинной причине происходящего не имела понятия. И тогда она устроила Мише ад; их отношения, к тому времени державшиеся только на Мишиной порядочности, хрустнули и окончательно сломались.

Миша ушел в общежитие. Лера ни секунды не сомневалась, что виной всему – я. И снова была, в общем, права.

Другая на месте Леры впала бы в депрессию или ударилась в загул, попыталась бы помириться с Мишей или нашла бы другого, но Лера не искала легких путей. Единственным возможным выходом для нее было уничтожение соперницы, то есть меня.

Однажды Лера прогуливала занятия, сидя в кафе с ноутбуком. Она искала в Сети сайты ведьм и колдуний с предложениями снять или навести порчу. Лера внимательно читала форумы, коллекционируя отзывы об услугах просвещенных ведьм, но ни одна не казалась ей достойной доверия.

В этот момент к ней подсела женщина средних лет, очень ухоженная, стильно одетая, располагающая к себе с первого взгляда. Женщина представилась Тамарой. Она предположила, что Лера пишет статью о современных шарлатанах: Тамара ни на секунду не могла представить, что такая интеллектуальная девушка может обратиться к колдунье за помощью. Мельком Тамара упомянула историю своей близкой подруги, у которой недавно увели мужа и только специальные нейропрограммирующие технологии помогли восстановить семью и наказать негодную шлюху. Лера потом сама не могла понять, почему дала втянуть себя в разговор: обычно она не знакомилась с чужими людьми даже в поездах дальнего следования, где традиционно принято изливать соседям душу.

Так получилось, что новая знакомая стала первой, кому Лера, сдерживая слезы, рассказала, как у нее увели мужчину, без пяти минут мужа. Тамара горячо поддержала ее: столь отвратительные преступления против морали нельзя оставлять без наказания. Но сглаз и порча – ерунда, сказки. Единственным способом вернуть мужчину и наказать разлучницу является канально-информационное управление, по аналогии схожее с нейролингвистическим, но доступное далеко не всем.