Тридцать один. Часть I. Ученик - Роман Смеклоф

я. – Старейшинам должно понравиться, а пока давайте поторопимся.

Мы прибавили шагу.

Солнце начало проваливаться за лес. Тропа все круче взбиралась в гору, пытаясь дотянуться до последних теплых лучей и подъём перестал быть прогулкой. Я вспомнил чему учил отец, и задышал: два вдоха, один выдох. Оксана держалась молодцом, бодро шагая вперед. Голем вообще ехал на моей шее. Ему проще всех.

Шли бойко. Не даром я ходил этой тропой тысячу раз и знал каждый камень и ямку. Вот только сумерки нашу поспешность не оценили и, несмотря ни на что, наступили раньше, чем мы достигли вершины.

Поначалу мы по инерции резво лезли в гору, стремясь к зажженным на вершине Скалы Советов кострам. Но кромешная тьма так укутала тропу, что пришлось перейти на улиточную поступь.

Оксана взяла меня за руку, и её робкое прикосновение окончательно вскружило мне голову. То-то! Тут магической брусчатки нет. Теперь я ведущий! Показываю дорогу, и говорю, что делать. Я самоуверенно сжал её ладонь. Она в ответ надавила пальцами.

– Мы справимся? – прошептала защитница.

– Конечно, – заверил я.

По спине пробежали мурашки. Ещё никогда не шёл с девушкой, держась за руки. Недавно я и мечтать о таком не мог. Нужно срочно что-то сказать. О её красоте. Нежности бархатных рук. Как сверкают её глаза в свете луны!

Собравшись с духом, я повернулся к Оксане, и чуть не сшиб подбородком голема.

– Чего вытаращился, оборотень неотесанный! – вскрикнул Евлампий, отскакивая на длину цепи. – Сожрать с голоду решил? Зубы переломаешь!

– Завали пещеру, – прошипел я сквозь зубы.

– У блёклого разрешение забыл спросить, – пробурчал голем.

Я взглянул на защитницу. Она не смотрела в мою сторону, настороженно вглядываясь в темноту.

Луна зашла за тучу, и я понял, что момент безнадежно упущен, и все из-за голема. Когда же я, наконец, от него избавлюсь? Какое же оно оказывается ценное – право на одиночество.

Мы прошли ещё две сотни шагов, и нас непочтительно окликнули:

– Какого поглотителя надо?

– Нужны старейшины! – крикнул я в ответ. – Меня зовут Люсьен Носовский!

– Путаются разные на ночь глядя. Видал луна какая? Не положено! Мало ли чё.

Я растерялся. Чего-чего, а такого ответа не ждал.

– Чё! Чё?

– Поверил? – заржали в ответ. – Совсем не изменился, проходи, отец ждет.

– Благодарю, – расшаркался я, ещё не понимая, что меня разыграли.

– Неужели думал, что вы незаметно проберётесь на Скалу Советов? Да ещё с такой красоткой?

– С красоткой, нет, – запутавшись от волнения брякнул я.

И стесняясь взглянуть на Оксану, уставился на тёмную фигуру. Уже видел этого оборотня раньше. Только забыл где. Попробуй упомни, если мы все похожи друг на друга. Хоть стражи Скалы Советов и ходят с волосами до лопаток, забранными в несколько хвостов и в бесстыдных набедренных повязках, их всё равно не различишь.

Мы пошли дальше, а он продолжал посмеиваться, вертя в руках деревянную рогатину.

– Какой красавчик, – прошептала Оксана, провожая оборотня взглядом.

Готов согласиться. Не чета мне. Ростом стражник ненамного уступал, а фигурой бил по всем статьям. Рядом с ним, я выглядел неразвитым студиозусом.

– Поторопимся, – напомнил я, подхватив Оксану под руку.

Мы ступили на церемониальную тропу. Утоптанную дорожку, подсвеченную торчащими из земли факелами и плотно окруженную колючими кустами волчьего когтя.

– Выглядит угрожающе! – напомнил о себе Евлампий.

– Что? – не понял я.

– Всё, – передразнил голем.

Оксана завороженно смотрела на факелы из звериных черепов. Внутри каждого горел магический огонь. Раз в минуту цвет пламени менялся, и церемониальная тропа, из теплой праздничной рыжины, прямо на глазах, превращалась в загробную синеву. Отсветы огня выхватывали из темноты чучела хищных зверей, притаившихся под ветками волчьего когтя. Они так правдоподобно скалили жуткие пасти, что Оксана вздрагивала и хваталась за мою руку, одновременно пытаясь вытянуть что-то из своего магического арсенала.

– Не волнуйся, здесь нам ничего не угрожает, – убеждал я.

Голем шипел, но не превращался. Может дурачится? Уж не знаю, что ещё от него ожидать.

Подсвеченная факелами тропа оборвалась у гротескной каменной арки, изображающей распахнутую пасть. Мы поднялись по лестнице и ступили на площадку, венчающую вершину скалы. Отец и другие старейшины дожидались у церемониального костра, зажженного Императором Эрастом Победителем сразу после изгнания поглотителей.

У края площадки возвышались каменные идолы. Первый – огромный волк, выточенный из белого известняка. Второй – такой же зверь, но уже стоящий на задних лапах. С каждым идолом, волк больше походил на человека, теряя звериные черты. Но в нём всё же оставалось что-то дикое, необузданное, даже страшное. И хотя последняя статуя походила на меня, чем я в тайне гордился, от каменного лица с пустыми глазами по спине неизменно топтались мурашки.

Старейшины разглядывали защитницу, а я смотрел только на отца. Он изменился, такой же плотный и кряжистый с чуть округлившимся животом, но в рыжие усы прокралась седина. Не представляю, как он выглядит без усов. И хоть мы постоянно переписывались, и я знал обо всем, что происходит на Скале Советов, в боку кольнуло. Мы не виделись три года. Тысячу девяносто пять дней. Архимаг ведает сколько часов. Он же… Я же… Мы… В глазах защипало. Яростно затерев нос ладонью, я склонил голову к груди. Впервые почувствовал, что однажды он уйдёт к мифическим предкам, и достучаться до него можно будет только детским ритуалом. Я чуть не скрестил руки, начав размахивать подбородком, но вовремя осёкся, только зажмурился посильнее.

– Ты чего? – усмехнулся отец и шепотом добавил. – Предки всегда придут на выручку?

Мы крепко обнялись, а я кусал губу, не в силах ответить. Да и что тут скажешь.

– Не ожидал тебя увидеть! Хоть и рад, – произнёс он, пока я кланялся старейшинам. – Думал, ты с Оливье, а не с этой!

– Я с ним плавал, но… В двух словах не объяснишь. Давай сначала про ключ! – я обернулся к Оксане. – Это защитница.

Для убедительности она закатала рукав платья, оголив отметину из перекрещенных мечей.

– Я могу говорить открыто перед хранителями ключа от Отдельного мира? – спросила защитница.

Старейшины кивнули, а я не стал вмешиваться, пусть сама объясняется. В конце концов – это её сверхсекретная миссия. Евлампий согласно кивнул. Хотя, честно говоря, от несносного голема я такого такта не ожидал.

– Говори! – подтвердил отец, выражая общее мнение.

Его торс украшал медальон Властелина. Совет поклялся хранить знак высшей воли до тех пор, пока он не вернётся. И отец, как глава совета, его носил.

– Я прибыла к глубокоуважаемым старейшинам, сообщить, что осталось всего три ключа. Оберег путей похищен! Радужный скипетр исчез! Вы можете представить, чем это грозит тридцати мирам?