Наследие викинга - Людмила Горбченко

    Я сидел на верхушке мачты, не решаясь спуститься вниз. Меня никто не тревожил. Однажды в утренней дымке, поднимающейся над водами океана, я увидел верхушку горы. Она, казалось, висела над водой. Это был остров Святой Елены; я знал это из мыслей капитана, который решил оставить здесь спасенных матросов. Англия основала на нем пункт снабжения водой и провизией судов, идущих в Индию, и отсюда моряки с затонувшего брига могли легко добраться до родных берегов или наняться на борт какого-либо судна.

    Я, моментально пробежав по рее, бросился в воду с высоты мачты. Нужно как можно скорее добраться до суши и, пока матросы переправятся на берег, поохотиться.  В одно мгновение я доплыл до острова.  Нырнув в кустарник, стал изучать запахи. На острове не было крупных диких зверей, он не был обитаем и стоял обособленно от материков, но животных сюда завезли первые поселенцы – португальцы, я узнал об этом, когда учился в школе гардемаринов.  Здесь должны быть домашние животные – козы, например.

    Вскоре я почувствовал запах и пошел в его направлении.  На лугу, возле небольшой кипарисовой рощи, паслось несколько коров. О такой удаче я даже не мечтал! Сжавшись в тугую пружину, я, как стрела, выпущенная из арбалета, метнулся на одну из них.    

    Теперь, поохотившись, я мог снова спокойно находиться среди людей. Я вернулся на судно, когда матросы "Дианы" возвращались с острова.

   Вернувшись на борт, я узнал, что на сушу сошли  только два матроса. Юнга и еще двое попросили Барта оставить их в составе команды. И капитан взял их, восполнив потерю, вместо погибших в ураган. А юнга остался по просьбе давно ходивших с капитаном, матросов. Юнец был сиротой, как и Тьери, и ему некуда было идти. Немного поворчав, капитан согласился.

    Я подумал о том, что многое пропустил, сидя на верхушке мачты и размышляя о своих проблемах, я совсем не прислушивался к тому, что происходило на корабле. А здесь произошли важные изменения. 

    Я стоял у левого борта и смотрел, как наше судно, снявшись с якоря, выходит в открытый океан. Тьери, сменившись с вахты, подошел ко мне. Он не видел меня уже несколько дней, пока я сидел на мачте.

    Я заметил его удивление от моего изменившегося вида – прежде, бледный до мертвецкой синевы, с темными кругами вокруг глаз, я пугал своим видом людей. Теперь же я выглядел намного лучше, и хотя и отличался от них, но не настолько, чтобы вызывать страх своим обличьем.

  - Пойдем, я познакомлю тебя с Эмилем, он остался с нами, капитан разрешил, – возбужденно проговорил Тьери, справившись со своим удивлением.

    Я с опаской, помня о своей необычной реакции, посмотрел в сторону юнги. Тот, прислонившись к бизань-мачте, разглядывал что-то на палубе. Он прислушивался к нашему разговору и смущался от предстоящего знакомства. 

 - Прямо как девица – удивился я и усмехнулся про себя.

   -  Извини, но я рассказал ему о тебе, он все понимает и сочувствует. Теперь он мой самый лучший друг, он тоже сирота, и я буду ему братом! Я научу его всему, что знаю сам! Он станет хорошим матросом! – тараторил Тьери.

     Он был в восторге от того, что капитан разрешил юнге остаться. Теперь он не был самым младшим в команде и у него появился друг, который поймет его, с которым можно поделиться сокровенным. Он уже любил этого мальчугана, как брата.

     Мы подошли к парнишке, смущенно потупившему взгляд. Я задержал дыхание, боясь за мальчика. Тьери хлопнул его по плечу:

 -  Мишель, это Эмиль; Эмиль, это Мишель де Морель, он спас меня, я рассказывал тебе. Теперь я его должник и, когда ему будет грозить опасность, я спасу его, – проговорил он покровительственным тоном, явно гордясь своей дружбой со мной: ведь я был самым необычным из всех на этом корабле.

     Вид мальчика не вызывал во мне прежнего напряжения, и я расслабился. Ветерок, раздувший рыжие волосы на голове Эмиля, донес до меня его запах. Когда я решил вновь вдохнуть воздух, он опять, как прежде, резко ударил мне в нос, заставив напрячься мои мышцы. Но теперь, когда мой голод был утолен, я смог разобраться, в чем дело – передо мной стояла девочка!

    Я ошеломленно смотрел на нее. Она даже в мыслях считала себя мальчиком, и пока я не почувствовал ее запах, ни за что не догадался бы об обмане. Как она попала на бригантину? Была ли она дочерью одного из матросов или сбежала из дома? Или из приюта? В наше время ходило много рассказов о мальчиках-сиротах, ходивших юнгами на судах. Многие из них впоследствии стали настоящими моряками. Но чтобы на такое решались девчонки?! Первый раз встречаюсь с таким!

   -  Привет, – произнесла она и подняла на меня огромные зеленые глаза. В них было столько эмоций! И страх передо мной, и надежда на мое расположение.

  -  Привет, – с улыбкой ответил я ей.

     Я не знал, что делать. Ее обезоруживающая беспомощность, и столько надежды в глазах! В моей голове с немыслимой быстротой проносились последствия от вариантов моих решений.  Девочка на судне – к беде!  Ее сейчас же отправят на берег, но что с ней будет потом на этом диком острове, где нет ни одной женщины? И последствия того, что случится, если ее тайну узнают в море? Но в этом случае не бросят же ее за борт; да и я тогда смогу ей помочь. И я решил ничего не говорить Тьери и тем более капитану.

   В мужской одежде: широких штанах и рубахе не по размеру, свободно свисавшей с ее худеньких плеч, она и впрямь была похожа на мальчика. Я подумал, что если на прежнем судне ее не разгадали, то почему это должно случиться на нашем?

    Остров скрылся за горизонтом, мы, отдав все паруса и повернув на юг, направились к архипелагу Тристан-да-Кунья, дикие и необжитые острова которого располагались в плохо изученной и холодной части Атлантики.

    Конечно, только там, в самом отдаленном  и заброшенном уголке мира, мог находиться таинственный остров с его необычным хозяином. В таком холодном и далеком, что к нему не подходит ни одно судно.

    И еще одну новость рассказал мне Тьери, которую я пропустил, сидя в добровольном изгнании на мачте: между Бруксом и Тридвигом случилась нешуточная ссора. Они подрались в каюте, на верхней жилой палубе трюма. Брукс в схватке смертельно ранил Тридвига и тот умер сегодня утром, в то время, когда я был на охоте. Я был так занят своими размышлениями, что, похоже, пропустил все на свете!

   Труп Тридвига перевезли на остров и похоронили на кладбище маленького поселения, состоящего из солдат Английского гарнизона. 

 ***

    На судне за все время нашего перехода до таинственных островов архипелага Тристан-да-Кунья царило спокойствие и порядок. Матросы, знавшие, что это последний рейс, который они совершают для Лорда, были в приподнятом настроении. Мое добровольное согласие на встречу с Лордом успокаивало совесть тех, чьи жизни я спас. Хотя я ясно читал в их мыслях, что они считают меня сумасшедшим, раз я добровольно иду на смерть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});