Судьба-волшебница - Татьяна Полякова

– Сильно избил?

– Вряд ли. Но не в этом дело. Я не должен был… Заставил его позвонить Наташке, обещал выбить из него всю дурь, если он еще раз… Потом мы вроде успокоились, выпили. Все было нормально. Я уехал. Но на душе кошки скребли. Всю ночь не спал. Думал о тебе, об Арни… Наверное, сработало предчувствие. Утром не выдержал, поехал к нему. Мы договорились, что сегодня он дома побудет. Позвонил на домашний, Арни не ответил. Я подумал, опять дурит. Злился по дороге, а он…

– Почему так много крови? И рана на голове…

– Порезы очень глубокие, он хотел, чтоб наверняка. Не пугал, все решил серьезно. Наверное, поскользнулся и ударился головой об угол ванной.

– Записку оставил?

– Нет.

– И у полиции не было никаких вопросов?

– Про синяки спросили. Ну и про его душевное состояние.

– А ты что ответил?

– Правду. Что брата избил, что заставил делать то, что делать он не хотел.

– И у них не возникло подозрения, что это может быть убийство?

На этот раз Герман смотрел на меня не меньше минуты.

– Хочешь сказать, это я его убил?

– Ты? – растерялась я. – Конечно, нет. Послушай, – я вновь схватила его за руку. – У меня есть повод подозревать, что Арни убили. Вчера я видела здесь подозрительную машину.

– Ты была тут вчера? – нахмурился Герман.

– Да. Хотела предупредить Арни. Он не отвечал на звонки, теперь я знаю почему. Дверь он мне не открыл.

– Домофон без видеокамеры. Наверное, он решил, что это я.

– Наверное. Чуть дальше в переулке стояла машина. В ней было двое мужчин. То есть я видела двоих. Когда приехала Наташа, один из них вошел во двор, видимо, что-то проверял, не знаю. Потом приехал ты…

– Ты видела меня?

– Конечно. Приехал злой, ушел вполне довольный… Потом мне пришлось отлучиться. Примерно минут на сорок пять, может, чуть больше. Когда я вернулась, машины уже не было. Арни по-прежнему не отвечал.

– В котором часу это было?

– Где-то в половине десятого.

– И что? – с сомнением спросил Герман. – Машина показалась тебе подозрительной…

– Ты не знаешь главного. Слышал об убийстве Кудрявцева?

– Кудрявцева? – переспросил Герман. – Хозяин фирмы «Орион»? Конечно. А ты его откуда знаешь?

– Пришлось познакомиться, – решилась я, вовсе не уверенная, что поступаю правильно. – Чума свистнула у него деньги. Если не ошибаюсь, три миллиона рублей. Его люди Ирку искали, в этом я смогла сама убедиться. Она решила, что добром для нее это не кончится, и деньги надумала вернуть. Договорилась с Кудрявцевым, что привезет их к нему домой. Но сама не поехала. – Тут я сделала паузу, Герман смотрел на меня и хмурился, а потом матюгнулся сквозь зубы.

– Дай отгадаю, кто повез деньги? Ты?

– Мы с Арни.

– Твою мать, – вновь выругался он.

– Думаю, для этого она меня сюда и вызвала. Никому не решилась довериться…

– И Кудрявцева они с Горем шлепнули?

– Горе говорит, что по башке получил и очнулся рядом с трупом. – Я подробно пересказала наш разговор. – Машину Арни видели возле поселка, могли и номера запомнить.

– Подозреваешь людей Кудрявцева?

– И их тоже.

Герман потер лицо руками и на меня уставился:

– Давай начистоту. По-твоему, Арни с самого начала знал… или это действительно случайность?

– Я бы решила: случайность. Он просто хотел меня подвезти. Чуму вроде огорчило его появление, но не очень. По крайней мере, она не настаивала, чтобы я избавилась от его общества. Хорошо зная безголовиков… в общем, могло быть по-любому. Вчера я дозвонилась Горе и прямо спросила: Арни был в курсе или нет. Ничего вразумительного он не ответил и тут же бросился сюда. Хотел встретиться с твоим братом.

– Ты видела его здесь?

– Да, задолго до твоего появления. Арни дверь не открыл. На звонки не отвечал. И Горе ушел…

– Но мог вернуться?

– Ты допускаешь мысль, что он убил Арни?

– Не знаю. У меня голова кругом. Был уверен, что брат покончил с собой, и вдруг такое… Сонька, если выяснится, что брата убили, я запросто могу стать главным подозреваемым. Похоже, я последний, кто видел его живым. Не считая убийцы, конечно. Я избил его. Мог ведь и убить?

– Я видела, как ты выходил из подъезда…

– И что? Ты сама не в лучшем положении. Если Кудрявцева убил кто-то из безголовиков, тебе будет сложно доказать, что ты ни при чем.

– Вот именно. Поэтому я никуда не уехала. И пыталась предупредить Арни, на тот случай, если Чума и Горе использовали его втемную, как и меня. Жаль, не успела. Если б он ответил на звонок…

– Ничего уже не исправишь, – вздохнул Герман. – Итак, любовь всей моей жизни, мы в дерьме по самые уши.

– Это я уже поняла, – кивнула я, едва сдерживаясь, чтобы не развить тему о «любви всей жизни». Не ко времени. То есть очень хотелось, но Арни еще до морга не довезли, а я млею от слов Германа и готова козой прыгать на радостях. Куда разумней сделать вид, что не придала значения его словам. А надо бы просто не придавать значения… Не зря я боялась встретиться с Германом.

– Поняла? – переспросил он и усмехнулся. – Поэтому вырядилась в Стасино барахло?

– Откуда знаешь, что в Стасино?

– А в чье же еще? Бабка в курсе?

– Нет, – соврала я, решив, что пока с нашей «большой любовью» ничего не ясно, не стоит открывать все карты. – У нее давление. Сказала, за тобой слежу. На почве былой страсти.

– Она поверила?

– Барахло, как видишь, дала.

– Что делать-то будем? – спросил Герман, приглядываясь ко мне, но теперь голос звучал спокойнее, а на губах появилась улыбка, правда, скорее печальная.

– Искать убийцу Кудрявцева.

– Кудрявцева? – переспросил он.

– Я уверена, если Арни убили… в общем, скорее всего, убийца Кудрявцева и твоего брата – один и тот же человек. Или люди.

– А если это Горе? Что тогда?

– Трудный вопрос, – вздохнула я. – Давай сначала найдем убийцу, а потом будем думать.

– Значит, Горе был здесь? Надо с ним поговорить. Позвони ему.

Я набрала номер, но мобильный Егора оказался выключен.

– Может, в бега сорвался? – предположил Герман.

– Это не трудно проверить. Я знаю, где он прятался. Выследила.

– А ты… умеешь удивить, – покачал головой Герман.

И мы поехали к Горе. Машину оставили возле церкви и начали спуск в овраг.

– Он вон в том здании, – кивком указала я.

– Тогда надо брать левее, он может нас увидеть. И сбежать.

– С тобой он вряд ли захочет разговаривать, – согласилась я.

К мастерской мы вышли минут через пять. В доме царила тишина, на двери висел замок. Герман на всякий случай его подергал. Затем обошел здание по кругу, заглядывая в окна.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});