Северные морские пути России - Коллектив авторов

class="a">87, собственное телевидение и др. Игарский совхоз в 1930‐е экспонировал выведенные сорта овощей на ВДНХ, а в войну полностью обеспечивал город картофелем.

К настоящему времени значительная часть предприятий и организаций Игарки не сохранилась88. В 1999 г. город потерял даже педагогическое училище народов Севера, казалось бы, никак не связанное с умиравшим градообразующим предприятием (училище было переведено в Дудинку, впоследствии возродилось в Игарке в форме филиала профессионального училища города Дудинки89, ныне – Игарский многопрофильный техникум).

Сегодня, если не считать функции жизнеобеспечения самого города (котельная, магазины, больница – впрочем, все это в крайне плачевном состоянии), Игарка выполняет часть прежних функций «по Хаски» – некогда связанные с обслуживанием города и порта, сегодня они используются, по сути, в новом качестве. В первую очередь это аэропорт, реконструированный и используемый «Роснефтью» как авиабаза Ванкорской группы месторождений (более чем в 100 км от Игарки).

История аэропорта представляется особенно примечательной: хотя практически всю инфраструктуру пришлось перестраивать90, «Роснефть» все же решила использовать старый аэропорт, а не строить новый, ближе к месторождению. Детальное изучение вопроса показывает, что ключевую роль в этом вопросе, видимо, сыграла политика властей Красноярского края; аэропорт реконструирован на условиях государственно-частного партнерства. Но можно предположить, что какую-то роль могло сыграть и известное экономистам явление «возрастающей отдачи», особенно важное на самых ранних этапах освоения территории и месторождения: проще использовать существующий аэропорт, сажать крупные транспортники сразу в тайгу невозможно, а тянуть железную дорогу – как это было при освоении «нефтяных и газовых богатств Западной Сибири» – в Игарке оказалось накладно, хотя призрак восстановления дороги Салехард – Игарка в виде продолжения Северного широтного хода нет-нет да появляется в СМИ. Можно предположить, что в случае аэропорта возрастающую отдачу могли обеспечить информационная освоенность территории (многолетние метеорологические данные и т. д.) и наличие кадров. Кроме того, крупногабаритные грузы доставляются на месторождение водным путем через расположенную в 20 км выше по Енисею базу Прилуки (полностью разоренный Игарский порт возрождать не стали). В остальном, на новом, нефтяном, «витке» освоения Игарка почти не задействована; местные жители почти никогда не трудоустраиваются на Ванкор (за исключением работников охранного предприятия) – и в общем, в отсутствие целенаправленной политики властей аэропорт Игарки, видимо, мог Ванкору и не пригодиться: та же Сабетта показывает возможность сооружения современного аэропорта вообще в «чистой тундре».

Сегодня одна из немаловажных функций Игарки – это обслуживание участка ЛЭП от Курейкской ГЭС на Норильск (ООО «Таймырэнерго», РЭС № 2) – еще одно из немногих престижных мест трудоустройства игарчан.

В свое время обсуждался потенциал игарского Музея вечной мерзлоты стать главным «градообразующим предприятием» Игарки, а сам город виделся культурно-туристическим центром. Генеральный план старой Игарки был разработан Иваном Леонидовым, всемирной «звездой» советского авангарда, а некоторые приписываемые ему деревянные здания в стиле конструктивизма были действительно уникальными (здание речного порта). Проект «Заполярная Игарка: архив возрождает город» в 2005 г. оказался в числе победителей на 2‐м конкурсе «Меняющийся музей в меняющемся мире» благотворительного фонда В. Потанина. Потенциал города и музея казался вполне готовым для становления города, своего рода музейной витриной советской Арктики – если бы это позволил общий уровень развития внутреннего туризма в России в целом и в российской Арктике в частности. Впрочем, надо заметить, Игарка регулярно принимает некоторое количество российских и зарубежных исследовательских групп и иных посетителей музея, приезжающих «за знаниями». Аналогичные функции периодически выполняет Игаркская станция вечной мерзлоты (принимающая группы студентов-мерзлотоведов) и др.

Во всех случаях обращает на себя внимание одна особенность: современными «драйверами» (хотя и довольно слабыми) в развитии Игарки выступают не просто сервисные предприятия, но те, которые связаны с обеспечением деятельности по хозяйственному (и, пользуясь термином Космачева, информационному освоению [Космачев, 1974] окружающей территории). Иными словами, выполняют функции классической, выделенной сибирскими учеными еще в 1970–1980‐е гг. базы освоения, понимаемой как «пространственно-временная концентрация освоенческих услуг» (Сысоев, 1979: 105).

Таким образом, концепцию Л. Хаски стоит уточнить в части специализации услуг, наращиваемых в годы фронтира в качестве «депозита» для будущего экономического развития. Услуги, ориентированные на удовлетворение потребительского спроса, сами по себе еще не могут обеспечить дальнейшее существование города – но услуги, обеспечивающие дальнейшее освоение территории, – это именно то, что нужно для сохранения северного города, который таким образом превращается в базу освоения новых ресурсов или старых ресурсов на все более отдаленных территориях. Подробнее этот механизм рассмотрен ранее на примере Магадана (Замятина, 2020б). Правда, жизнь города-базы возможна до тех пор, пока актуальна разработка все новых и новых ресурсов. В условиях Арктики, где развитие, например, обрабатывающей промышленности объективно затруднено, спектр альтернативных городу-базе функций крайне сужен: по сути, только становление административным центром (вариант Нарьян-Мара, где, как и в Игарке, прекратил существование экспортно ориентированный лесозавод).

Слабость современной Игарки оказалась не только в падении градообразующего предприятия (во многом предопределенного «истощением» местоположения, лишь отсроченного в советские годы), но и в утрате функций базы освоения окружающей территории – из хозяйственной, информационной «столицы» края она превратилась в роскошный (по критериям 1970-х) караван-сарай. Частично это было связано не с событиями конкретно Игарки, а со сменой политики в отношении освоения Севера России в целом (геологические экспедиции) либо изменением технологий (почти не работающая ныне гидрографическая служба). Но были определенные особенности развития и самой Игарки, обернувшиеся «миной замедленного действия» в кризисные времена.

ИГАРКА КАК ГОРОД-БАЗА: ВОЗМОЖНЫЕ ВЕТВИ ЭВОЛЮЦИИ

Обратим внимание на то, что по ходу создания молодых городов Крайнего Севера большое внимание уделялось их комплексности, читай: полноценности. Это должны были быть не просто производственные центры, но очаги цивилизации окружающей территории91. Читаем первую книгу о городе 1935 г. (городу всего шесть лет!): «Игарка в настоящее время стала единственной базой домостроения всего Крайнего Севера: Дудинка, Норильск, Усть-порт и все другие пункты Таймырского округа получают лесоматериалы и пиломатериалы с игарских лесозаводов, а полярные стандартные домики (зимовий и т. д.) полностью осуществляются в Игарке и сплавляются к местам назначения в разобранном виде. Исключительно большое значение для всего Крайнего Севера имеют экспериментальные работы Игарки в области сельского хозяйства. Игарские опыты показали, что проблема производства овощей и ряда других с/х растений может быть успешно разрешена в условиях Сибирского Заполярья, чем значительно передвигается граница земледелия. <…> громадное значение принадлежит Игарскому филиалу „Института экспериментальной медицины“ <…> должно быть понятно техническое значение Игарской мерзлотной станции <…> Культурные учреждения Игарки – больницы, школы, клубы и т. д. имеют далеко не только местный, городской характер, – ими обслуживается частично и население других