Нежное укрощение ярости - Лули Тан Цу

перечислять, что есть на борту теплохода, но я его больше не слушала. И так стало ясно, что здесь есть вообще всё.

Меня куда больше поразило сочетание денег и эстетики, вкуса. Я раньше как-то не особо задумывалась о том, что деньги дают главным образом возможность красиво обставить свою жизнь.

То есть жизнь будет все та же, но все те вещи, которыми мы и так пользуемся, будут красивыми, обыденные процессы, вроде еды, умывания, даже сна будут еще и эстетично оформлены. Но если бы я попыталась сказать это Любе или Игорю, они бы рассмеялись.

Но мне кажется, что Яр бы меня понял. Вся обстановка здесь говорит о том, что он такого же мнения. И наверное, это было первое, что нас единило. Меня это поразило.

Он довел нас до лифта. И Люба опять не сдержалась:

— Лифт, Марго, здесь есть лифт!

Метрдотель глянул на нас как на папуасов только, что слезших с пальмы и ничего не сказал.

Мы спустились на лифте, и метрдотель объявил:

— Сейчас мы на средней палубе, под нами главная палуба, над нами шлюпочная палуба и солнечная.

Он подвел нас к двери в каюту и обратился ко мне:

— Это ваша каюта, вот ключ, — он приложил пластиковую карточку к электронному замку. Замок щелкнул.

Метрдотель протянул ключ мне.

— Ваша каюта рядом, — сказал он Любе. — В каюте напротив ваш подопечный — Марат, — сказал он снова мне и дал ещё одну пластиковую карточку-ключ с номером каюты.

Метрдотель объяснил, что в каютах есть внутренний телефон для связи с ресепшеном и лучезарно улыбнувшись добавил:

— Располагайтесь и добро пожаловать на борт.

Глава 22. Некуда бежать

Я зашла в каюту и обомлела. И это они называют каютой! Метрдотель не соврал, это был полноценный люксовый номер дорогущего отеля, ещё и поделенный перегородкой на две зоны.

В одной зоне шикарный диван с мягчайшей замшевой обивкой. Опять же панорамное окно и за ним выход на балкон. Вся каюта выдержана в мягких светлых тонах и отделана деревом.

В другой огромная кровать, на такой можно спать хоть поперек, хоть по диагонали. Рядом с кроватью полукруглый комод. Огромное панорамное окно от потолка до пола со сдвигающимися в стороны рамами.

Возле кровати я заметила чемодан и только сейчас поняла, что это не мой чемодан!

Я в панике его открыла. Вещи были женскими, но точно не моими! Да, что происходит. Вещей было намного больше, чем собирала я. Да и сам чемодан был в два раза больше. Но на ручке была бирка, а на бирке стояло мое имя.

Я стала выкидывать шмотки на пол. Чего здесь только не было! Это Яр! Так откровенно намекнуть на то, что я плохо выгляжу! Да что там, он просто проорал мне это.

Я села на пол рядом с раскиданными вещами. Верните мне мою жизнь, с книгами, с детьми и мольбертами, с утками на пруду и чувством, что жизнь прекрасна.

Хватит уже меня унижать сравнениями, требованиями, чтобы я не была такой какая есть.

Когда-нибудь это закончится. Игорь, Яр, проблема с коллекторами, лайнер. Неделя, Марго, всего лишь неделя. Пообещала себе я.

Я медленно встала с пола и подошла к зеркалу.

Волосы раскинулись золотыми волнами ниже плеч, лицо без косметики вроде милое. Мне нравятся мои глаза, голубые, с длинными ресницами, но главное, они будто удивлялись, ага, сами по себе, а еще часто лучились смехом, мне казалось, это похоже на моих любимых героинь Джейн Остин.

Я провела руками по телу. Худенькая, может слишком, а грудь тяжеловата для такой худобы, как на мой взгляд. Зато ноги стройные. Я бы еще их поняла, если бы я была неопрятна или прятала себя в мешки.

Но, видите ли, я устраивала саму себя. Мне не нужен тяжелый люкс, чтобы чувствовать себя прекрасной.

Усмехнулась этой мысли и улыбнулась себе в зеркало.

Ну нет у меня денег на брендовые шмотки и походы к косметологу, да я бы и не стала заливать в себя филлеры и гель, ну если, вам, дорогой Яр, как и Игорю, нужны брендовые тюнингованные женщины, ну найдите себе таких, зачем ко мне цепляться тогда, чтобы переделывать что ли?

Ещё могу понять Игоря, он на таких мадам не накопил, но у Яра-то достаточно средств и даже плавучий дом, чтобы перегонять целые стада приятных его взору мадамов.

Боже! До чего дошло! Я уже теперь Игоря понимать собираюсь!

Я услышала мощный гудок теплохода и почувствовала движение.

Бросилась к окну. Так и есть! Теплоход отошел от пирса. Черт! Где мои вещи?

Мне нужно было увидеть Яра и объяснить, что так не пойдет. Не пойдет — меня менять! Только где я буду искать его?

Наконец, сообразила, достала из кармана телефон и набрала Яра.

— У меня есть серьезный разговор, иначе я не согласна ни на что и хочу сойти! — выпалила я, как только он ответил, пока хватило духу.

— Что случило, Марго? — его голос был встревоженным.

Я молчала, думая, как лучше, лично высказаться или по телефону. Если лично — вдруг я не смогу. Потому что он не Игорь, и отношение у меня к нему совсем иное.

Мне было страшно, что я буду стоять рядом с ним и соглашусь на все, что он скажет. А если по телефону — он отмахнется, как от чего-то несерьезного.

Пока я думала, Яр терпеливо ждал. Не дождавшись ответа, спросил спокойно.

— Ты у себя в каюте?

— Да, но…

Я услышала, как он усмехнулся в трубку.

— Оставайся там, я сейчас подойду, — сказал он и отбил звонок.

Я отдышалась и вышла из каюты, закрыв за собой дверь: разговаривать с ним в закрытой личной комнате казалось мне неприличным.

В конце коридора появился Яр. Он шёл по коридору, огромный, могучий, словно ледокол. Я прижалась к двери, будто хотела в нее просочиться.

Но я все-таки собралась. Руки тряслись, я спрятала их за спину, прижала ладошки к прохладной двери. Несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.

«Только не растекись вся перед ним», — приказала я мысленно сама себе.

— Марго, что случилось? — повторил Яр тот же вопрос, что и по телефону, когда подошёл ко мне. У него был встревоженный вид, будто ему было не все равно. В руке он держал то ли коробку, то ли, что-то похожее завёрнутое в подарочную бумагу и перевязанное лентой. — Тебя кто-то обидел?

— Ты, — прошептала я. Весь запал испарился. Я опустила голову.

— Я? И