Карты (СИ) - Герман Алексия

Он оплачивал ему неплохую квартиру, давал возможность заниматься его любимым компьютерным программированием и просто не лез в его душу, давая залечить старые раны и прийти в себя после той истерики в его кабинете. Но самым главным было то, что этот мужчина, кажется, действительно, заботился о Кристине и не собирался бросать её, как ненужную игрушку.

Чувствовал, для этого властного мужчины, вопреки его же словам, она совсем не была игрушкой.

Он знал, что его маленькая сестра, истерзанная суровой жизнью, нуждалась в такой заботе и отечественной опеке, куда больше, чем сам Марат. Судьба так била её, совсем не жалея, но, кажется, сейчас, наконец, всё же решила чуть-чуть смилостивиться, послав Кристине Михаила. Он вряд ли тянул на принца, но защищал её, как каменная стена.

Причин усомниться в этом. Не было.

И зная всё это, Марат хотел хоть немного отплатить мафиози. Сейчас в своих руках он держал по истине ценную разработку. Ещё с детства он обдумывал её детали и только несколько дней назад довёл до финального конца. При достойном обрамлений своему автору она, определённо, принесёт, нехилый доход. И парень знал это и хотел передать в руки Михаила вместе с авторским правом, но всё никак не решался зайти и рассказать. Внутри всё немело, а ноги, будто приросли к земле.

Блондин судорожно выдохнул, а потом всё же дёрнул за ручку двери, входя в кабинет мафиози. За последнее время к нему понемногу начала возвращаться чувствительность и стойкость, утерянная в психушке. Он сразу же и привычно опустил глаза в пол, чтобы не смотреть на Михаила. Ему нужно было собраться, а взгляд карих глаз мужчины, сидящего напротив, сбивал бы с толку, и поэтому он затороторил, как можно быстрее.

— Я изучил одну компьютерную разработку. Она при публикации в нужных кругах принесёт огромный доход. И я хотел быть отдать её вам….

Марат старался говорить твёрдо, резко поднял глаза и тут же в одно мгновение побледнел…

Перед ним сидел совсем не тот привычный мафиози с гордым и завышенным самомнением, а какой-то до безумия уставший мужчина. Осунувшийся, бледный и измученный. Казалось, что он совсем не спал последние несколько ночей и больше походил собою на призрака.

Вокруг него на столе были раскиданы множество стопок бумаг и какие-то таблетки. Все окна в кабинете были открыты, будто на дворе стояло жаркое лето, хотя это было далеко не так. И без того было прохладно, а сейчас в помещении установился какой-то вечный мороз.

Однако мужчина, словно не замечал этого, сидя в своей тонкой белой рубашке с подкатанными рукавами. Его глаза казались красными, но взгляд всё равно оставался вполне чётким. Он изучающе смотрел на вошедшего парня и старался вникнуть в смысл его слов. Выходило, правда плохо. Жестом мафиози предложил ему сесть, только вот Марат остался стоять на месте.

Михаил решил, что ему, возможно холодно, и осторожно встал из-за стола, придерживаясь за край, и в несколько движений закрыл одно, ощущая, как неожиданный жар снова подкатывает к телу. Но всё же он всегда уважал тех, кто находился рядом.

— Я хотел…

Брат Кристины не успел договорить, как мафиози покачал головой. Он смотрел на совсем юного мальчишку перед собой и вспоминал себя, когда-то ему также пришлось отчитываться так перед кем-то, правда, правила тогда были куда более жёсткими. Подумав об этом, мужчина вяло усмехнулся. Постепенно до него начинал доходить смысл слов Марата, но решения, уже давно принятого, он менять не собирался.

— Все твои разработке в сфере этих технологий остаются за тобой и будут переданы под твоим именем. Я никогда не пользовался плодами чужого труда и не собираюсь, поэтому это лишнее. Ты опубликуешь всё сам, я помогу с раскруткой и не более. Ты — умный парень, и я уверен будущее тебя ждёт перспективное, — Михаил усмехнулся и подошёл ближе к брату Кристины, смотря на него и понимая, что не ошибся. Он устало потрепал его по плечу и собирался отпустить, как вдруг попросил перед самым его уходом. — Скажи водителю, чтобы подъехал, мне нужно домой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А Марат понял, что именно не договорил мужчина и устало опустил голову.

К ней домой.

***

Кристина чувствовала себ плохо с самого утра. И никак не могла понять, в чём причина. Не хотелось ни есть, ни пить. После ухода Михаила в пустом особняке ей становилось всё тоскливей и тоскливей с каждой секундой, будто что-то невыносимое сжигало изнутри. И такое девушка, действительно, ощущала такое впервые.

Она то ложилась на кровать, то брала книгу, чтобы почитать; то принималась что-то готовить и тут же бросала. Какое-то чувство напряжённости и тревоги теснило грудь, не давая найти себе места в огромное доме. И названия этому брюнетка дать не могла, и что делать с этим тоже не знала.

Просто ходила по квартире, как какой-то призрак, и хваталась за колотившееся перепуганной птицей внутри сердце. Чувство необъяснимого страха и тоски накатывало сильнее, и Кристина уже не знала, что делать с этим, как неожиданно распахнулась входная дверь, а потом до её слуха донеслись тяжёлые и гулкие шаги.

Брюнетка обернулась и в ту же секунду осознала, что всё это время боялась не зря.

Потому что в это же мгновение появившийся на пороге Михаил резко повалился на пол. Крик Кристины раздался в доме в ту же секунду, она резко подбежала к мужчине и скорым движением коснулась его волос, ощущая, как в это мгновение ужас заполняет её до краёв.

Потому что на тонкие девичьи пальцы в одно мгновение окрасились его алой кровью…

24. Как же я брошу свою королеву?

Кажется, до того момента, пока мафиози не упал к её ногам, девушка и не испытывала в жизни настоящего страха. Не испытывала того самого щемящего чувства внутри, которое вмиг заставляет всё тело трястись и дрожать. Ощущения, когда воздуха в одно мгновение перестаёт хватать, а и без того измученное сердце начинает биться в разы сильнее. И оцепенение от ужаса в одну секунду накрывает, пригвождая к месту, где ты стоишь.

— Господи…

Единственное слово срывается неконтролируемо с её губ, а сама брюнетка от его звука, будто бы вдруг неожиданно приходит в себя. Срывается с места, подбегая совсем близко к упавшему мужчине, одним движением опускаясь перед ним на колени. Её трясущиеся руки тут же тянутся к его лицу, пытаясь привести в сознание, но не выходит.

Холодные пальцы Кристины касаются его щёк, однако в ответ не доносится никакой реакции. И это бьёт зеленоглазую куда-то в самое сердце. Его закрытые глаза и пугающая бледность лица. Становится впервые по-настоящему страшно. Но не за себя…

За него.

Тогда в крохотной надежде она начинает слегка бить мужчину по щекам, что-то говоря. Только результата это вновь не приносит. Кристина не понимает, что делать дальше, всё её тело трясёт, как в лихорадке, и истерика вот-вот готова проступить через истерзанную душу… Однако все эти эмоции меркнут, когда брюнетка неожиданно опускает взгляд на свои собственные руки.

Кровь.

На них. Его кровь. Это осознание добивает, неожиданно срывая что-то внутри этой хрупкой девушки, словно ломает ровно на пополам, уничтожая. Кристина в эту же минуту перестаёт понимать, что делает, потому что здравое сознание, будто капитулирует, оставляя её один на один с бешено колотящимся сердцем.

Она, как обезумевшая, цепляется за мужские плечи, начиная трясти их в пустой надежде привести мафиози в чувство. Кричит что-то неразборчивое и ощущает, как в душе всё неожиданно начинает пустеть от осознания собственной глупости и никчёмности.

Ей нужно позвонить в скорую, однако Михаил несколько раз предупреждал, что звонить туда в случае опасности может только он, иначе это становится игрой на поражение. И от этого воспоминания хочется взреветь.

— Очнись! Ты слышишь меня? Господи, пожалуйста, открой глаза! — Кристина пытается достучаться до него, повышая голос и касаясь его тела, от которого веет холодом. От этого ощущения ужас накатывает с головой. И Ефремова тут же прислоняется головой к его груди, стараясь услышать стук сердца. И шумно выдыхает. Оно бьётся. Это снова позволяет дышать. — Ты же обещал — не бросать меня! Пожалуйста… Прошу тебя….