Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ) - Кисель Елена Владимировна

– Я верю вам, – говорит Джиорел Линешент.

Младшему сыну Главы Рода едва ли больше тридцати, но выглядит он старше. Надо лбом – ранние залысины, лицо с мелкими чертами, красноватые от бессонных ночей глаза.

И слишком быстрое «Я верю вам» для того, кому только что рассказали историю о четырехсотлетнем фамильяре, приюте-ферме по выращиванию бастардов рода и шести мёртвых единокровных братьях в трясине.

– Я пытался разобраться сам, – он потирает усталое лицо. –Знаете, мне всегда казалось, что этот замок, болота… пьют жизнь из нас всех. Так что я старался больше времени проводить у дедушки по материнской линии. А в родовой замок наведывался редко из-за… назовем это непониманием с родными. Так что я иногда здесь не был годами – но постепенно начал понимать, что не болота выпивают жизнь из нашего рода. Потом… сменяющиеся слуги… один или два так точно были похожи на отца. Конечно, у меня мелькала мысль о фамильяре, просто это всё не связывалось. И я подумал, может, вы разберётесь.

– Вы предложили позвать сюда варга?

– Когда приехал на семейное сборище, – усмехается Джиорел. – Незыблемая традиция общего сбора – во дни Величия Рода. Всех не особенно волновало, когда я раньше пропускал эти дни. Теперь вот настойчиво приглашают, потому что… словом, это касается денег. Так вот, мы приехали с Мелейей – и начались сны, а потом еще отец и старший брат начали твердить, что Орэйг болен. И я предложил это матери, она меня хоть немного слушает. Сказал, что вам можно доверять. Она это просто по-своему поняла. Но я… наводил о вас справки, госпожа Арделл. Я знаю, что вы честный человек. Что в вас нет благоговения перед происхождением. И что вы не остановитесь на полпути, если увидите, что творится неладное.

– Очень лестно, – говорит Гриз осторожно.

Сцепленные пальцы младшего Линешента чуть подрагивают. На правом мизинце – кольцо, такое же, как у жены, с распластавшим крылья фениксом.

– Мне посоветовал обратиться к вам один друг. Дал вам самые лучшие характеристики. И когда они подтвердились…

– Не припомню, чтобы у меня было много знакомых в Союзном Ирмелее.

– Он не из Ирмелея. Мы с женой живем в…

– В Айлоре у меня знакомых ещё меньше.

Джиорел усмехается мягко, но имя своего друга называть не торопится. Взгляд прикован ко дворцу из красного дерева. И к родовому девизу на гербе.

– «Неизменны в древности», вот уж точно. Я отправлю Мелейю домой – думаете, там он… не достанет её?

– Сложно судить, но кажется, что с расстоянием влияние фамильяра на членов рода слабеет. Если уж у вас сны начались только после приезда. Однако что вы вообще намерены делать, господин Линеш…

– Джиорел, я же просил.

Между ними на полированной столешнице – фальшивая родословная Орэйга Единственного. В камине прогорает последнее полено – подпитывает амулет от прослушки. – Я как раз хотел спросить – что мне делать, госпожа Арделл?

– Гриз.

– Да… эта тварь уже убила шестерых, ведь шестерых же? Шестерых моих братьев… или племянников? Скоро убьёт седьмого. Бедная Соора, я даже помню, как она у нас появилась – еще совсем девочкой была… И эта дрянь пожирает мой род. А мои братья и отец собираются продолжать столько, сколько… им нужно. Убивая других моих братьев, из пансиона. Который, кстати, финансирую я. И мы не можем обратиться к законникам.

На виске младшего Линешента бьется жилка.

– Я знаю ирмелейские службы. Знаю, с каким уважением там относятся к фамилии Линешент. Да, рано или поздно – маховик закона раскрутится… через год, а может, два. Когда они выправят нужные документы, найдут тела, определят Орэйга как фамильяра… А потом они наложат на поместье арест и начнут слать повестки в суды. Замок аристократа – крепость аристократа. Фамильяров запрещено создавать, но никто не знает, что сделать с фамильяром, который уже создан. Заставить отца провести Обряд Исторжения они не смогут. Я… говорю что-то не то?

Гриз качает головой, прикрывает неуместную полуулыбку ладонью.

– Простите, Джиорел. Просто один мой сотрудник сказал почти то же самое – слово в слово. Я хотела спросить – что вам известно об обряде Исторжения из Рода?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Я не мастер копаться в старых рукописях или тонкостях обрядов. В книгах о фамильярах были упоминания. Косвенные, и только. Ничего основательного ни у нас, ни у своих знакомых я не нашёл, но если надо будет… думаю, я знаю, у кого спросить.

И вновь – ни имени, ни намёка, но Гриз уже включается в эту игру.

– Хорошо. Сможете ещё поговорить с Соорой? Уговорить её открыть дверь, чтобы мы могли осмотреть мальчика.

Джиорел кивает без малейшего промедления. Взгляд у него прикован к фамильяру. Белому, пушистому… кровожадному.

– Если он издохнет – это как-то повлияет на… всех, кто к нему привязан? Понимаете, я бы не хотел причинять вред братьям, матери… И Мелейя, вы же знаете – мы связаны Полным Брачным Обрядом. И если что-то случится со мной – она и мой ребёнок…

– Это неизвестно, – говорит Гриз мягко. – Но постарайтесь всё же отправить их в Айлор поскорее.

– Ясно.

Глаза у Джио Линешента – будто зелёная ряска на поверхности. Отгреби в сторону печаль и усталость – наткнешься на решимость.

– Обряд Исторжения ведь проводит Глава Рода?

– Наверняка.

– Отец не пойдет на это. И никто из братьев не пойдет. Значит, если иного выхода не будет – я скажу им, что мне всё известно. Скажу, что обращусь к законникам. Пообещаю невмешательство при одном условии – что мы проведем обряд передачи прав Главы Рода.

Туман липнет к стенам. Норовит вползти в белую комнату, где полно зелени, и догорает камин… и в тишине, глядя друг на друга, сидят два человека.

Варг в голубом платье и с кнутом под подолом.

Наследник запятнавшего себя рода – лысоватый и мелкий, похожий на клерка в конторе. Готовый умереть в случае необходимости.

– Джиорел, они могут…

– Могут, да, – он ёжится. – Я мог бы вам порассказать… ладно, не стоит, конечно. Но они и могут посчитать это лучшим выходом, понимаете? Деймок, этот мальчик, сын Сооры – всё равно обречён. А те, которые в пансионе, слишком молоды, их нужно… подрастить. Мерзость какая. Так вот, вскоре этот фамильяр вцепится в нас с прежней силой. И тогда дни моего отца сочтены. А он хочет жить, уверяю вас. Как и мои братья. Они могут на это пойти. С расчётом на то, что я буду умирать медленно и дам им время подготовиться.

Он вздыхает, запрокидывает голову, открывая безвольный, мягкий подбородок.

– Я никогда не желал возглавлять род Линешентов. Сам я далеко не образцовый аристократ, да и не по мне все эти… традиции из древности. Но если выхода не будет – я возглавлю Род. И проведу обряд Исторжения. Чего бы мне это ни стоило.

Он сам понимает, что выглядит нелепо – со своими залысинками и носом картошкой, и непоколебимой решимостью. Потому старается не смотреть в глаза Гриз – словно опять опасается обнаружить на её лице улыбку.

– Я надеюсь, что если… что мой друг сможет защитить Мелейю. И моего ребёнка. Но если даже нет… эту тварь нужно уничтожить. Некоторые вещи… такие вещи не должны происходить.

Вдруг становится горячо, и меркнут – серые стены, и бурая непроглядная трясина болот, и паутина коридоров, и бесконечная, тёмная галерея портретов с недобрыми лицами.

– Джиорел. Мы постараемся найти выход.

Теперь всё зависит только от Мел, от её жениха и их поисков в имении Драккантов.

Он кивает коротко и идёт на выход. Слегка сутулый и тонкокостный. В немарком тёмно-сером сюртуке, у которого уже заметны потёртости на локтях.

Младший сын Главы Рода. Феникс своей жены. Тот, кто снабжает родственников деньгами. Кто готов рискнуть жизнью, чтобы кровожадная тварь перестала жрать его родных.

Гриз остаётся в одиночестве – при утреннем догорающем камине. Она смотрит на фамильяра. На ошейник с редкими рубинами. На слегка окровавленную мордочку, ныряющую в золотую мисочку с бриллиантами.

И думает о редких сокровищах, которые иногда встречаются в древних аристократических родах.