Чужое письмо (СИ) - Роза Сергазиева

- Дети, - в дверях показалась Зина Хомкина с двумя матерчатыми авоськами в руках. – Не поверите, я арбуз купила! Сейчас будем есть и пальчики облизывать. Доставайте тарелки и самый большой нож.

Девочка, которая много времени проводила у соседей, уже хорошо ориентировалась в их комнате, поэтому привычно открыла буфет, вынимая посуду. А Сережа сбегал на кухню, где в их шкафчике хранились вилки и ложки.

Зина помыла в ванной пузатого зеленого полосатика и нарезала большими ломтями. Повезло: арбуз оказался красным внутри и сладким на вкус.

- Ешь, горемыка, - протянула она первый кусок девочке. – Кто же теперь о тебе позаботится?

Люба нетерпеливо посмотрела на часы: ровно без пяти семь. Ну, где ж ее «ночная смена»?

- Торопишься на свидание? – привычно пошутил Иван Сергеевич, открывая школьную дверь и стряхивая мокрый от дождя зонтик.

- Отсвиданилась давно, - Люба начала собираться: сняла войлочные полуваленки и надела резиновые боты. – У меня же девочка маленькая, забыл? Сидит, ждет бабку старую.

- Вот именно, что старую. Послушай, - остановил сторож женщину и усадил на стул рядом, - я тут про твою проблему все думал и вот что предлагаю.

Люба недовольно поморщилась: и зачем только все рассказала незнакомому человеку о своих бедах. Но правила приличия соблюла, сделала вид, что заинтересованно слушает.

- Ты бы сходила к сценаристу этому, как его, с которым Ольгушка твоя последнее время жила.

- Орлову? – предложение старика ее шокировало. - А он здесь при чем? Выгонит и правильно сделает.

- А вдруг не выгонит, - гнул свою линию Иван Сергеевич. – Он человек известный, и думаю, хороший.

- Разве хорошие люди заводят любовниц? – возмутилась Люба.

- Подожди, не кипятись. Тут по телевизору фильм недавно показывали, который по сценарию Орлова снимали. Такой чувственный, называется «Дом родной». Не может человек, который такие истории сочиняет, быть черствым. Поговори с ним, вдруг проникнется и ребенка пригреет? Тем более что мужик он состоятельный.

- Да где ж я Орлова найду? – сокрушалась Люба. – Ольгушка ни разу не сказала, где живет сценарист, в гости к себе не приглашала.

- Знаменитый человек в Москве, - назидательно заметил сторож, – не иголка. Разыскать всегда можно. А по поводу моего предложения подумай, вдруг это единственный способ спасти малышку от детдома.

И Иван Сергеевич надел прихваченную из дома телогрейку: ночью в пустых школьных коридорах гуляют сквозняки.

Глава 18

ВИЗИТ к Хомкиным отложили до следующей субботы. Все по тем же соображениям: чтобы не ползти в пробках и наверняка застать кого-нибудь дома. По подсчетам, Зине и Алексею уже пора отдыхать на пенсии, но сегодня многие пожилые люди продолжают работать, потому что на госдотации протянуть сложно. Есть и еще один - психологический аргумент. Вы, может быть, тоже заметили: с понедельника до пятницы мы бежим по тротуару, по эскалатору, смотря больше под ноги, чем вокруг, а когда едем в метро, даже не запоминаем лица стоящих рядом людей. Зато в выходные москвичи меньше суетятся, склонны к беседе, ходят нормальным шагом и не шарахаются, если их о чем-то спрашивают незнакомые люди. Этой привычкой горожан и намеревалась воспользоваться сложившая пара добровольных следователей.

А пока Лиза и Илья занимались текущими делами. Каждый в своем уголке дачного участка. Оранжерея начала приобретать законченный архитектурный облик. Стеклянный эркер отражал всеми своими поверхностями яркое летнее небо. Закончил Илья и пол, положив толстую кафельную плитку. Он отговорил Лизу высаживать в стеклянном уголке растения прямо в землю. Лучше выносить сюда «зеленых друзей» в больших горшках, чтобы в самое холодное время года все-таки прятать их внутри основного помещения. А каждый такой горшок Илья предложил укрепить на платформе с колесиками – тогда их можно легко перевозить с места на место, меняя надоевшие композиции. А чтобы платформы (их он тоже уже успел сделать!) самостоятельно не катались по плитке, на колесики поставил блокираторы. В самой оранжерее по периметру Каменев установил электрообогреватели. А напротив окна сбил из досок большой стол: в центре столешницы вмонтировал металлическую раковину, к которой подвел воду. Что превратило помещение в подобие лаборатории: на таком столе можно и растения пересаживать, и легко разместить научное оборудование: чашки, колбы, мензурки, микроскоп.

Поработав рубанком, Илья отправлялся помогать «доводить до кондиции» дом. Дошла, наконец, очередь до люстр. Для каминного зала Лиза купила деревянный светильник с пятью плафонами. Чтобы соответствовать стилю – стены в комнате закрывали деревянные панели. Илья принес из кухни стул, поставил на него табуретку.

- Ты уверен, что подобная «лестница» тебя выдержит? - недоверчиво оценила конструкцию Лиза. – Табуретка выглядит слишком подозрительно.

- Да, она еще моего отца помнит, - Илья проверил устойчивость пирамиды, попробовав ее раскачать. – Но вроде пока не разваливается.

Он взял в руки люстру, и легко взобрался со стула на табурет. Лиза для страховки на всякий случай придерживала древний предмет мебели руками. Илья, ловко орудуя отверткой, прикрепил светильник к потолку.

- Неси лампочки! – приказал он помощнице.

И совершил грубейшую ошибку. Лиза отпустила табуретку, та, на секунду замерев, вдруг скривилась и… сложилась. Илья, потеряв опору под ногами, рефлекторно схватился за только что повешенную люстру. Но она рассчитана лишь на пять плафонов, а никак не на вес мужчины средней упитанности. Поэтому, обрывая провода, в обнимку со светильником Илья грохнулся на пол.

- Ты в порядке? – дрожащим голосом прошептала испуганная женщина, наклоняясь над лежащим человеком.

Илья открыл глаза и увидел… что-то эфемерное. Лиза находилась спиной к окну. Поэтому Каменев не мог разглядеть ее лицо, только парящий контур фигуры в ореоле света. Волна счастья прокатилась по всему телу. Что за ощущение? Никогда такого не испытывал. Он встряхнул шевелюрой, отгоняя наваждение. «Наверное, головой хорошо приложился», - подсказала внутренняя рациональная сущность, которая помогала ему в сложные минуты. Лиза протянула руку, помогая Илье встать. Он схватился за нее правой рукой, и, когда поднялся, левой автоматически обнял женщину, неожиданно оказавшись с ней лицом к лицу, близко-близко. Так, что услышал ее прерывистое дыхание. «А мы одинакового роста», - констатировала все та рациональная сущность. Он вдохнул аромат ее освещенных солнцем волос, среди которых особенно выделялись пряди огненного цвета.