Принцессы Романовы: царские дочери - Марьяна Скуратовская

В Вюртемберге королеву оплакивали не только ее муж и дети. Искренне горевали и подданные, для которых Екатерина Павловна успела так много сделать всего за два года. Воспитанницы Женского института пришли в королевский замок попрощаться со своей патронессой. После похорон король присвоил институту имя Екатерининского и вскоре официально взял его под свое покровительство.

Екатерину Павловну, королеву Вюртембергскую, похоронили в соборной церкви Штутгарта. Но король Вильгельм мечтал о более достойном вечном приюте для ее тела. Он помнил, как любила Екатерина Павловна вид, открывавшийся с горы Ротенберг… И вот в 1821 году архитектор Франческо Салуччи по приказу короля возвел на Ротенберге православную церковь Святой Екатерины, куда с почестями перенесли останки королевы. Над входом в храм Вильгельм приказал высечь слова: «Любовь никогда не умрет».

В 1823 году вюртембергский журнал «Моргенблат» описывал место последнего упокоения своей королевы: «С вершины горы Ротенберг представляется взору одна из прекраснейших картин королевства. Подошву ее облегает долина Неккара, покрытая лугами, пашнями, садами, рощами, мельницами, крестьянскими хижинами, множеством деревень. Вдали видны города Штутгарт, Канштадт, Людвигсбург и Эслинген с частью их окрестностей. До самой вершины горы тянутся виноградники… На сей вершине Ротенберг, поднимающейся над всей благословенной страной, была некогда колыбель нынешнего Вюртембергского дома. Здесь, за несколько лет перед тем, в ясный весенний день благороднейшая дщерь Севера, незабвенная королева Вюртембергская Екатерина Павловна, любовалась прелестным местоположением. Ее супруг с вершины Ротенберг показывал ей благословенную южную страну… Она хотела воздвигнуть здесь храм Искусства, достойный красоты здешней природы. И на этом же месте, по воле неисповедимой судьбы, ее супруг воздвиг храм, в коем почивают ее тленные останки…»

Жуковский писал об этой церкви: «Некогда здесь стоял прародительский замок фамилии Вюртембергской, время его разрушило. Теперь на месте его развалин воздвигнуто здание, столь же красноречиво напоминающее о непрочности всех земных величий, – церковь, в которой должны храниться останки нашей Екатерины… Памятник необыкновенно трогательный: с порога этого надгробного храма восхитительный вид на живую, всегда неизменную природу… А в штутгартской русской церкви, в которую приходила молиться Екатерина, все осталось как было при ней; кресла ее стоят на прежнем своем месте. Нельзя без грустного чувства смотреть на образ, которым в последний раз благословил ее государь-император…»

Король Вильгельм недолго пребывал в трауре: он женился в третий раз уже через год на другой своей двоюродной сестре, принцессе Паулине Вюртембергской. Правда, королевству требовался наследник, к тому же утверждали, будто Паулина была очень похожа на Екатерину Павловну… Что неудивительно, если учесть степень их родства. Паулина родила Вильгельму троих детей: принца Карла (будущего короля Карла I), принцесс Екатерину и Августу. Но счастья в этом браке король не нашел, и, в конце концов, супруги приняли решение жить раздельно.

Говорили, что Вильгельм по-настоящему так и не утешился после потери Екатерины Павловны и, не обретя ее подобия в Паулине, окончательно разочаровался в жизни… Он пережил Екатерину Павловну на сорок пять лет и скончался в 1864 году. Согласно его завещанию, короля похоронили в православной церкви Святой Екатерины. Так мало прожив на земле рядом с любимой женщиной, Вильгельм решил разделить с нею вечность…

Благодарные подданные помнили и чтили «королеву Катарину» еще много лет. Добрым словом поминают ее в Штутгарте и по сей день.

Великая княжна Анна Павловна, королева Нидерландов

Младшая из дочерей императора Павла также могла бы стать женой Наполеона Бонапарта, но вышла замуж за принца Оранского и стала королевой Нидерландов. Она прожила относительно спокойную и благополучную жизнь, не познала ни бурной страсти, ни великой любви, ни мучительных душевных терзаний. И счастья у нее тоже не было. По крайней мере, яркого, ошеломляющего счастья, которое иногда освещает жизнь простых смертных. Зато тоска по родине и одиночество достались ей в избытке. Но, в конце концов, спокойно прожитую жизнь тоже можно счесть счастливой. Почти счастливой. «На свете счастья нет, но есть покой и воля», – написал величайший русский поэт. Покой у Анны Павловны был. А воля царским дочерям не положена. Как и счастье, которое они могут получить, только взбунтовавшись против привычного уклада. Анна Павловна оказалась слишком послушной сестрой и дочерью и прожила жизнь так, чтобы матушке и братьям за нее не было стыдно. Но оценил ли кто-нибудь ее жертвы? Разве что народ, которым она правила милосердно и разумно и который помнит ее до сих пор.

* * *

О детстве великой княжны Анны Павловны нам известно меньше, чем о детстве ее сестер, потому что со смертью Екатерины Великой прекратилась ее переписка с бароном Гриммом. А ведь только в письмах императрицы к давнему другу хоть как-то фиксировались впечатления мудрой и наблюдательной бабушки от того, как росли и развивались ее не слишком желанные («Много девок, всех замуж не выдадут…»), но все же любимые внучки. Всего несколько цитат, из которых вряд ли можно составить картину детских лет последней, шестой, дочери императора Павла. 7 января 1795 года Екатерина писала князю Потемкину: «…поутру в 5-ть часов наша любезная невестка Великая княгиня Мария Феодоровна разрешилась благополучно от бремени рождением Нам вну[ч]ки великой княжны, которая наречена Анна…» Сам Павел Петрович 8 января писал московскому митрополиту Платону, который когда-то был его учителем Закона Божия: «Бог мне даровал вчера дочь, весьма счастливо в мир пришедшую; к тому же и названа она по бабке и по сестре моей». Павел Петрович имел в виду Анну Петровну, дочь Петра Великого, которую выдали замуж за принца Голштинского Карла-Фридриха. Она умерла от чахотки, усугубленной тоской по Родине, через два месяца после рождения своего сына Петра Голштинского. Как известно, мальчика этого позвала себе в наследники сестра Анны, русская императрица Елизавета Петровна, сама детей не имевшая. И в жены ему «выписала» из маленького убогого Цербста принцессу Софью-Августу-Фредерику, крещенную в православие под именем Екатерины Алексеевны. После смерти тетки Петр Голштинский взошел на трон как Петр III, правил недолго и неудачно, был свергнут женою своей и по ее приказу убит… Жена его стала Екатериной Великой. И оба они были родителями Павла Петровича. Екатерина – ненавистной матерью. Петр Голштинский – обожаемым отцом. Павел Петрович просто боготворил все, что было связано с отцом: и бабушку по отцовской линии, Анну Петровну, и сестру свою, названную в честь бабушки Анной и не дожившую до двух лет. Павел очень любил малютку-сестру и горевал о ее смерти, пожалуй, даже больше, чем мать. Но возможно, память сестры не была бы для него такой драгоценной, если бы Павел Петрович знал, что она не являлась дочерью его отца, а была рождена Екатериной от ее тогдашнего любовника Станислава Понятовского… К счастью для себя, он этого не знал, и имя Анна для него было священно.

Мария Федоровна дважды – производя на свет великую княжну Ольгу и великую княжну Екатерину – была на грани смерти, неудивительно, что свекровь и муж отмечали, что на этот раз роды прошли благополучно, и малышка пришла в мир «счастливо». Но вскоре радость от ее рождения была омрачена: 14 января крестили Анну, а на следующий день умерла ее старшая сестра, двухлетняя великая княжна Ольга Павловна.

Воспитывала Анну все та же Шарлотта Карловна Ливен, которая воспитывала и всех ее старших сестер. Обучали ее тому же – иностранным языкам, музыке, танцам, математике, рисованию. Правда, в отличие от старших братьев и сестер, воспитывавшихся под личным присмотром бабушки-императрицы, Анну и ее младших братьев Николая и Михаила воспитывали уже родители: Екатерина Великая умерла, когда великой княжне Анне было всего полтора года от роду, Николай родился незадолго до кончины бабушки, а Михаил – уже после.

Великая княжна Анна Павловна была единственной из дочерей императора Павла, искренне любившей отца и сохранившей о нем теплые воспоминания. Пожалуй, можно даже сказать, она одна из всех детей его любила. Старшие успели натерпеться от его страшного и вздорного характера, младшие его практически не помнили, Анне же было шесть лет, когда отца убили, и она от него видела только добро и ласку. Много лет спустя Анна вспоминала: «Мой отец любил общаться с младшими детьми и нас, Николая, Михаила и меня приводили поиграть в покоях отца, пока ему делали прическу. Это были последние в его жизни часы, из тех немногих, которые он мог нам уделять. Он был так нежен и добр с нами, что мы любили бывать у него. Он говорил, что его отдалили от любимых детей, отобрав их с самого рождения, и что он теперь хотел быть рядом с младшими, чтобы их узнать».