Последний город - Павел Корнев

– Присаживайся,– распорядился, как обычно, сильно сутулившийся Могила, достал карманный светильник и долго-долго изучал мой правый глаз.

– С правым полный порядок,– наконец оттолкнул я его от себя.– С левым что?

– Ничего хорошего.– Доктор ухватил с подноса скальпель и принялся срезать бинты.

– Совсем ничего? – обмер я.

– Полюбуйся сам.– Могила передал мне небольшое зеркальце, по краю которого шла серебристая вязь алхимических символов.

– Твою мать! – не сдержавшись, выругался я. Глаза не было. Была воспаленная глазница, рубцы, ошметок верхнего века и все. Плюс свежий шрам на виске.– Ничего нельзя было сделать?

– С такими повреждениями – нет. И вживленный в висок передатчик тоже пришлось вырезать.

– Это…

– Нет,– тут же вскинул руки доктор.– Избавь меня от подробностей. И так со сном проблемы. К тому же потеря глаза – далеко не самое худшее, что с тобой приключилось.

– Шутите? – опешил я.– Что еще стряслось? За мной пришли?

– Нет, никто даже не интересовался,– мотнул головой Петр.– Лучше скажи, что с твоим локтем.

– Травма на производстве.– Тут уж я и сам сообразил, чем может быть чревата излишняя откровенность.

– Это порча,– добил меня доктор.– Глубокая и неоперабельная. По крайней мере я не возьмусь. И в Госпиталь, смею тебя уверить, тоже бесполезно обращаться. Могла бы помочь ампутация руки, но уже слишком поздно.

– Понятно.

Я поднялся на ноги и огляделся в поисках своих вещей. Порченый! Как правило, порча с одаренными приключается – ординары одержимыми становятся, но разве от этого легче? С таким диагнозом лучше сразу в петлю. Если раньше оставалась хоть какая-то надежда на отчима Алисы, то теперь к Георгу можно даже не соваться. Помощи точно не дождусь. Не при таком раскладе. А попытается помочь – только сам подставится. Прийти с повинной? Ну уж нет!

– Сколько у меня осталось времени?

– Организм пока сопротивляется,– пожал плечами Могила,– но отмирание тканей уже началось. До вечера протянешь, потом начнешь заживо гнить.

– Перспектива… – скрипнул я зубами и вытащил из кармана повешенной на спинку стула куртки деньги.– Сколько с меня?

– Перестань,– отмахнулся Могила.– Будем считать, что теперь мы в расчете…

– Как скажете.– То, что доктор не забыл про старые долги, было весьма кстати – расставаться с и без того невеликими деньгами не хотелось совершенно. Пригодятся еще.

– Судя по реакции, к работодателям тебе обращаться не с руки,– внимательно глянул на меня Могила.

– А как же: «меньше знаешь, крепче спишь»? – буркнул я, не обнаружив в комнате УЗК. Да оно и понятно – не ходить же в нем по городу. Тем более что на приставленном к кровати стуле лежали вполне подходящие по размеру серые брюки, джемпер и футболка. Еще – выданные на «Ограде» перчатки и ботинки. Полный комплект, в общем. Ага, и гвардейский клинок, вот он. Экранированные очки тоже не замылили. И это радует.

– Есть вариант… – замолчал на полуслове Могила.

– Ну? – заинтересовался я.

– Сразу предупреждаю: если решишься, о цене сам договариваться будешь. И твоей наличности точно не хватит.

– Что значит – если решишься? – Такой оборот меня изрядно насторожил.

– Есть у меня знакомый.– Могила выудил из кармана яркую визитку тату-салона.– Как выражаются твои бывшие коллеги, «партаки набивает». Мастер в своем деле просто великолепный, да и хирург не хуже. Он в Госпитале начинал, пока не выгнали…

– А выгнали его…?

– Денег захотелось, вот с темными личностями и связался,– ушел от ответа Петр.– У него есть оборудование, опыт в подобных делах и необходимые материалы. Будешь обращаться – на меня сошлись, но какую он плату запросит, от этого не зависит.

– На потрошителей работает? – наугад предположил я.

Хотя что значит – наугад? Если есть оборудование и, самое главное, опыт в подобных делах – вариантов на самом деле немного. Потрошители, чернокнижники, нелегалы…

– Ты сам это сказал.– Доктор аккуратно взял с подноса полоску украшенного серебряной вязью лейкопластыря и попросил: – Бицепс напряги…

Я послушно выполнил распоряжение, и Петр ловко обхватил серебристой полосой мою левую руку. Кожу обожгло холодом, пальцы непроизвольно сжались в кулак, но вскоре неприятные ощущения прошли, и по плечу начало распространяться снимающее боль тепло.

– Если надумаешь, не тяни – скоро тебе даже там не помогут.– И, кинув на кровать визитку тату-салона «Сломанный паук», привычно ссутулившийся доктор вышел из комнаты.

Стоматологический кабинет я покинул, так и оставив визитку на кровати. Не то чтобы предложение показалось мне неинтересным, просто не стоило давать Могиле слишком много информации для размышлений. Мало ли как оно все в итоге обернется? А насчет его совета стоит подумать. Очень серьезно подумать.

Я сдвинул темные очки на кончик носа и посмотрел на стоявшие у соседнего дома кабинки магофонов. Набрать Лисенка? Пожалуй, не стоит. И так сердце кровью обливается. К тому же, если успели в розыск объявить, запросто по звонку вычислят. Нет, пока вся эта история не закончится, про Алису стоит забыть. А то и сам не выплыву, и ее за собой на дно утяну.

Ладно, пора собраться с мыслями и решить, как быть дальше. Контора и Девятый департамент отпадают, другие подходящие варианты на ум не приходят. Что остается? Да ничего практически!

Придется на поклон к мастеру нательной живописи идти. И даже страшно подумать, какую плату может запросить работающий на потрошителей эскулап. Я уж молчу про то, захочет ли он вообще браться за это дело. Хотя… других вариантов у меня нет; получается – у него тоже. «Априори»,– как говорили в таких случаях в Академии.

Повертев головой по сторонам, я без труда углядел торчащую из-за крыш «пятерню» – пять труб центрального корпуса «Плантации», которые едва ли не спорили по высоте с городскими башнями. Валившие только из «мизинца» клубы черного дыма почти вертикально уходили вверх и сливались с и без того более темной, нежели обычно, Пеленой. Время от времени, когда Хаос напирал особенно яростно, защитное поле опускалось почти к самым трубам, и поэтому их верхушки и пики громоотводов казались слегка искривленными. Впрочем, волновало это только недавно прибывших на «Плантацию» новичков. Остальному здешнему контингенту плевать было и на трубы, и на Хаос, не говоря уже про Пелену.

Идти от заведения «доброго доктора» до тату-салона было минут пять-шесть, и, накинув на голову капюшон спортивной куртки, я прикинул кратчайший путь, а потом свернул во дворы. И ближе так, и риск нарваться на жандармов меньше. Хоть и нет у лиловых привычки всех встречных проверять, но если Ночные бригады опять чего-нибудь учудят, вполне можно на облаву нарваться. Ни к чему это. А случайного патруля опасаться не стоит, из толпы я теперь совершенно ничем не выделяюсь. Только ботинки от старой жизни и остались.

Как ни странно, «Сломанный паук» находился в достаточно глухом для подобного заведения месте: на перекрестке двух второстепенных улиц – Складской и Транзитной. Праздношатающихся зевак в этом далеко не самом престижном районе города отродясь не бывало, но, учитывая вторую специализацию татуировщика, такое расположение должно приносить ему определенные дивиденды. Да и подрастающий молодняк с «Фабрики» сюда запросто может мотаться, если мастер хороший и цену не ломит.

Минут пять постояв в подворотне одного из выходивших на перекресток домов, я не заметил ничего подозрительного и направился к уходившим в полуподвальное помещение ступенькам, над которыми висела вывеска со схематичным изображением железного паука.

Остановившись у пункта приема волос, я еще раз огляделся по сторонам, потом спустился к выкрашенной темно-синей краской железной двери, в верхнем правом углу которой красовалась криво наклеенная эмблемка охранного предприятия, и утопил клавишу домофона.

– Ну? – достаточно недружелюбно прохрипел динамик.

– По делу,– столь же лаконично отозвался я.

Лязгнула собачка открывшегося замка; толкнув толстенную дверь, я шагнул внутрь, успел поразиться встретившей меня темноте, и тут к горлу приставили какую-то холодную металлическую пластину. Думаю, не ошибусь, если она остро заточена и зовется ножом.

– Не дергайся,– прошептали мне в левое ухо и, ухватив за шиворот, развернули лицом к стене.– Руки за голову.

Я подчинился. Молча. Что-то подсказало – открыть сейчас рот было бы большой ошибкой. Вряд ли тут всегда так посетителей встречают, а значит, либо стряслось что-то непредвиденное, либо «добрый доктор» меня конкретно подставил.

– Он один,– сообщил кто-то от двери и тихонько ее прикрыл.

– Вот и здорово.– Клинок от шеи убрали, зато принялись довольно ловко охлопывать куртку. И конечно же моментально отыскали гвардейский нож. А чего там не отыскать? Он же почти в пол-локтя длиной.– Зацени, какая красава!