Четыре сестры-королевы - Шерри Джонс

Симон припадает на колено и бьет себя рукой в грудь:

– Преданностью и любовью, мой господин. Как всегда.

– Преданностью – или предательством? Пообещал, что король гарантирует твои долги? Граф Фландрский сообщил мне, что ты поступил именно так.

Симон хмуро смотрит на дядю Томаса, который занимает почетное место рядом с королем.

– Король Людовик Французский прислал меня получить две тысячи серебряных марок, которые вы одолжили, – говорит дядя. – Вы не клялись, что король Генрих их выплатит?

Симон встает на ноги, улыбка дрожит у него на губах:

– Да, я поручил. Но вы говорили мне, Ваша Милость, что на такой случай дадите мне любую сумму.

– Никогда не говорил.

– Не помните? – Голос Монфора звучит искренне, как у просящего мальчика. – Вы предсказывали, что папа римский заломит высокую цену за признание нашего брака законным, – так и вышло, и вы поклялись, что Англия заплатит эту цену.

– После того, конечно же, как вытянет из ваших лордов! – Роджер де Куинси встает, его широкие усы трясутся. – Ваша Милость, я требую объяснений!

– Ложь и предательство, – говорит Генрих и велит графу Винчестеру сесть. – Сэр Саймон, я отправляю вас в Тауэр сегодня же. И вы останетесь там, пока не выплатите свой долг.

Элеонора вскакивает, наконец потеряв самообладание:

– Ради бога, давайте не будем ссориться. – Слезы застилают ей глаза, когда она смотрит на Симона, чье лицо потеряло всякий цвет. – Как ваша королева, я имею право вмешаться. Прошу снисхождения к нашему зятю. В этот особый для меня день заклинаю уважить мою просьбу.

Ее голос умоляет, но глаза предостерегают короля. Он зашел слишком далеко. Пора смягчиться.

Генрих роняет голову на грудь, внезапно оробев:

– Как будет угодно моей королеве.

– Тогда мы покинем вас, чтобы вы мирно пировали. – Элеанора Монфор разглаживает на себе юбку. – Однако я должна прежде всего внести поправку.

– Не надо ничего говорить, сестра. Ты ни в чем не виновна, ты стала жертвой похоти и амбиций этого охотника за богатством.

– Нет, брат, ты не прав. – Она поднимает подбородок и, обратившись лицом к залу, объявляет: – Симон не соблазнял меня. Когда мы встретились, я была не невинной молодой девушкой, а опытной вдовой. Я влюбилась в него с первого взгляда и люблю уже не один год. – Она поворачивается к Генриху, который от удивления разинул рот: – Это я соблазнила Симона, а не он меня. – Она берет мужа под руку. Какое-то мгновение они стоят как статуи, глядя прямо перед собой, избегая мириадов направленных на них взглядов. Потом вместе выходят из зала, садятся на коней и галопом скачут прочь, оставив Вестминстер в облаке пыли и разрозненных возгласов.

* * *

Интриганы – их так много – глядят и перешептываются, когда она обгрызает мясо с косточек жаворонка. Придя на помощь Симону, королева не вызвала к себе любви со стороны знати. И эта помощь ничего не изменила, потому что он все равно ушел, и дорогая невестка тоже, оставив Элеонору среди английских волков, с клыков которых текут намеки и сплетни.

– Ты, должно быть, в ярости, – шепчет Маргарита.

Но она ошибается. Прежняя Элеонора кипела бы гневом, но она и Генрих не могут топать друг на друга ногами, как маленькие дети, от этого все равно никакого толку.

Она откладывает птичку и вытирает пальцы о скатерть.

– Он страстен, мой Генрих. – Ей вспоминается первая ночь, его горячие губы, твердое тело. – Тупого и вялого мужчину я бы презирала.

– Но ты влюблена в Симона, – говорит Маргарита.

Элеонора удивленно вскидывает брови на сестру:

– Как ты видела, нам при дворе тоже хватает скандалов. Не будем добавлять к нему разных домыслов. – Она понижает голос: – Давай лучше обсудим Ричарда.

– Брата твоего мужа? Нора! Даже я тобой шокирована.

– Не ради меня. Правда, Марго! Ради Санчи. Ричард сказал ей, что взял крест и следующей весной вместе с Тибо отправится в Святую землю. Мы должны сказать маме, чтобы пригласила его по пути заглянуть в Прованс. Но не надо говорить зачем. Ричард совсем недавно овдовел и, увидев мамины амбиции, закроется от нее, как черепаха в своем панцире.

Маргарита хихикает:

– Ричард Корнуоллский идет воевать в Утремер? Но он погубит свои шелка и остроносые туфли и растреплет свои ухоженные волосы.

– Нынче уже не такие ухоженные. Смерть жены выбила его из колеи, не говоря про уныние. Я уверена, он надеется умереть в Иерусалиме, чтобы воссоединиться с ней на небесах.

– После долгого пребывания в чистилище. Ты же знаешь эти слова про богачей и игольное ушко.

– Он любит деньги. И красивых женщин. Изабелла Маршал была необыкновенно красива. Но рядом с Санчей она бы поникла, как старый букет.

– Как старый букет, Санча поникнет в руках Тулуза, – говорит Маргарита. – Мы, ты и я, должны спасти ее. Не представляю, о чем думает наш папа.

А он думал, как прекратить нападения Тулуза, и больше ни о чем. Сказал их mère, что браку не бывать, что Тулуз не получит развода. Но вместо того чтобы отвергнуть прошение, папа римский собрал совет. Если он исполнит желание Тулуза, Санчу выдадут за того, и Прованс наконец избавится от его давления. Однако Санча будет обречена всю жизнь страдать – жертвенный агнец, как ее любимый Христос.

Вернувшись в Элеонорины покои, сестры составляют план. Прежде всего нужно послать письмо папе Григорию с просьбой отказать Тулузу в его просьбе. «Мы протестуем против изгнания его жены, много лет хранившей ему верность, только из-за того, что она рожала ему дочерей, а не сыновей, – говорится в письме. – Не допустите, чтобы брачный обет, освященный Церковью, был отвергнут так легко».

Потом Элеонора устроит так, чтобы Ричард отплыл в Утремер из Марселя – папиного порта, – и попросит королевского брата по пути передать Санче пакетик.

– Только, пожалуйста, передайте из рук в руки, – говорит она ему. – В этих письмах секреты, которые, кроме двух сестер, никто не должен видеть.

Это будет прекрасная пара. Санча, которая предпочла бы выйти за жабу, чем за графа Тулузского, потеряет голову от очаровательного Ричарда. А с богатством графа Корнуоллского Прованс получит хорошую защиту от нападений Тулуза. Все будут счастливы, кроме Раймунда Тулузского, – что делает план сестер еще прелестней.

Санча

Компания молодых девушек

Марсель, 1240 год

Возраст – 12 лет

Санча вдавливает колени в пол. Ах, лучше бы он не был таким гладким! Ей хочется острых камней, чтобы раздирали ее плоть и Бог сжалился над ней.

– Я хочу служить только Тебе. Избавь меня от этих брачных уз, о Господи. Пошли меня в монастырь, молю, или забери меня к себе сейчас. Папа римский услышал просьбу Тулуза о расторжении брака. «Очень эффект-ная речь», – сказал Ромео, вернувшись из Рима, отчего сердце Санчи замерло и пропустило не один удар, а два. Она чуть не упала в обморок и думала, что вот-вот умрет от страха. Надеялась на это. Но нет. Господу она нужна живой. Наверное, у Него есть замысел насчет нее. Неужели она так эгоистична, что хочет умереть и не выйти за Тулуза? «Прости меня, Господи, да свершится воля Твоя».