Слепое знамя дураков - Мара Брюер

Я сидел в глубокой задумчивости, когда ко мне постучали Лидванская и вампирша.

– Когда думаешь сообщить Оле? – спросила меня Клавдия.

– Я не знаю, как сказать ей об этом. У меня нет слов, и меня нет рядом, чтобы утешить её, – ответил я, потягивая затёкшую руку.

– Она сильная девочка, – возразила Оксана, – она в своей жизни слышала в мыслях людей иногда страшные вещи, и это укрепило её дух.

– Одно дело – знать, о чём думают другие, какими бы ужасными ни были их замыслы, и совсем другое – потерять надежду. А я уверен: она надеется, что инспектор всё же потеряет к Нине интерес.

– Как считаешь, Митя любит её? То есть Нину, – осторожно спросила Оксана, присаживаясь рядом со мной.

– Я не чувствую сильных эмоций с его стороны. Но он, однозначно, к ней привязан… – поразмыслив, дал ответ я. – Клавдия, каким он был с… Лизой?

– Он с ума по ней сходил, судя по всему. Искал способ помочь ей. Но она если не дитя дьявола, то точно его близкая родственница, – усмехнулась вампирша.

– Значит, сейчас, с Ниной, это максимум, на что он способен в чувствах с другой женщиной… – рассудил я. – Может, и хорошо, что его выбор не пал на Олю. Она бы не чувствовала себя любимой и, возможно, страдала бы ещё больше.

– Вы, мужчины, совсем не знаете нас, женщин, – заговорила Оксана, – иногда нам достаточно немного внимания, и мы уже готовы любить за двоих.

– Оксана, ты же знаешь, что Оля выросла, окружённая нашей любовью… Не думаю, что она бы довольствовалась таким же отношением инспектора к себе, каким он окружил свою невесту. Он добр к ней, галантен, услужлив… Но это не любовь. Вы же сами знаете, не мне вам объяснять.

– Я согласна с тобой, волк, – кивнула Клавдия.

– А я была бы рада и этому, – процедила Оксана и вышла из палаты, отведённой под мою комнату и одновременно кабинет.

Перед церемонией новобрачные были взволнованы. Оксана и Клавдия готовили невесту, я был с Громовым, Гриша и еще несколько братьев и сестёр дежурили.

– Ты уверен, что будешь счастлив с ней? Она ведь смертная, – спросил я, наблюдая, как Дмитрий листает Библию.

– Она вполне мне подходит, – не отрываясь от своего занятия, ответил инспектор.

– Но ведь она поймёт, что что-то не так, когда по прошествии нескольких лет из юной девушки она превратится в зрелую женщину, а ты так и останешься молодым, – напомнил я о свойстве бессмертных сохранять внешний вид неизменным на века.

– Думаю, со временем я раскроюсь ей… – несколько безразлично произнёс Громовой. – Не сразу, она может не понять… Но постепенно, когда она привыкнет к окружению, ко всем вам… Ты давно не рассказывал об Оле, – перевёл он беседу на другую тему. – У меня совсем нет времени узнавать о её делах у наших уральских братьев… Как она? Может, она хочет вернуться?

– У неё всё в порядке, усиленно трудится… – коротко ответил я. – Почему ты интересуешься?

– Александр, я привязан к ней не меньше твоего… – он наконец отложил Библию на край стола. – И я рассчитывал увидеть её сегодня…

– И ты обязательно увидишь, инспектор! Неужели, вы оба думали, что я не приеду?

Мы обернулись: в дверях стояла Оля.

Она прошла в кабинет с сияющей улыбкой. Подойдя ко мне, она чмокнула меня в щёку. От неё веяло доброжелательностью, и она была полна сил. Похоже, отъезд пошёл ей на пользу.

– Я рад видеть тебя, – с теплотой произнёс инспектор, когда дочь оторвалась от меня, – спасибо, что приехала.

– Я пойду… помогу Клавдии и Оксане. Но прежде… папа, можно тебя на два слова? – попросила она.

Я кивнул и вышел за ней в коридор. Мы крепко обнялись.

– Я до последнего момента не была уверена, стоит ли мне приезжать, – неожиданно сказала она, и весь её позитив сменился грустью.

В ней не было той боли, которую я ощущал перед отъездом, но фокус с позитивной энергией расстроил меня. Я поверил, а моя дочь умело притворилась счастливой!

– Может, и вправду не стоило? – я коснулся её подбородка. – Тебе ведь будет больно видеть это, девочка моя.

– Нет, я решила, что должна быть здесь, – по ощущениям, это было правдой. – Я чувствую: что-то не так.

– Меня тоже многое беспокоит, – подтвердил я её опасения. – Знаешь, я не ощущаю его любви к Нине, но его решение… Оно кажется мне странным, учитывая обстоятельства.

– Поэтому я здесь… А теперь я пойду к мои подругам, а ты возвращайся к Мите. Он нервничает в одиночестве, – она шаловливо опустила глаза, совсем как в детстве, когда её уличали в чтении мыслей.

– Проказница! – я поцеловал её в лоб.

– Я очень рада, что ты вернулась, – Оксана с Олей шептались у окна.

– Вдруг на душе стало неспокойно, – откровенно сказала моя дочь.

– И у меня тоже. Не пойму, в чём дело, – согласилась Оксана, проводя рукой по холодному стеклу.

– Ты не пыталась посмотреть в её будущее? – на всякий случай уточнила телепатка.

– Оно закрыто, и это странно. Я прощупала ещё раз – она простая смертная. Но на ней будто защита, хотя никто из нас не чувствует магии.

– Может, она слишком хороша в сравнении с другими людьми? – принялась размышлять Ольга. – Мысли её светлые, сердце – доброе.

– Оля, прекрати копать. Смирись. Рано или поздно она состарится и умрёт, – подбодрила её возникшая рядом Клавдия, – и ты утешишь инспектора.

– Это не смешно, – огрызнулась Лидванская, – столько лет ждать…

– Ну, ты же ждёшь! – подмигнула ей вампирша и исчезла из палаты, где находилась очарованная ею Нина.

– Вы так и не поговорили? – расстроилась Оля.

– Не будем об этом сегодня, – попросила Лидванская. – Ты надолго?

– Навсегда, Оксана. Я вернулась, потому что вдали от него ещё тоскливее, – откровенно ответила Оля.

Дмитрий Громовой впервые был с женщиной за свои сто сорок восемь лет. Получив удовлетворение, молодые супруги ещё недолго помиловались и уснули в объятиях друг друга.

В эту ночь во сне инспектор видел Лизу. Она, нагая, улетала в небеса на огромном волке, оставляя его на земле. Как в рассказе Андрея, чуть не ставшего её жертвой девятнадцать лет назад. Дмитрий проснулся с зарёй, весь в поту, но, увидев рядом молодую жену, которая была человеком, успокоился и вновь заснул. Так они проспали до обеда…

– Знаешь, Александр, – решил он поделиться со мной, – сегодня ночью мне снилась… ну, ты понимаешь, о ком я… Лиза… ведьма проклятая… Я крайне обеспокоен.

– Ты справишься с этим наваждением, обязательно, – попытался подбодрить его я.

– Вскоре должно сбыться предсказание Мессинга, – вздохнул он. – И если я буду думать о другом…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});