Выбор (СИ) - Дейс Джули

— Ладно, — киваю я, принимая совет. Так или иначе, виднее со стороны.

— Пробуй.

Двигаю шайбу в центр и склоняюсь над ней. Свисток, который означает команду, и я несусь к воротам. Взмах и шайба влетает прямо в цель. Новый свисток, благодаря которому выпрямляюсь и оборачиваюсь.

— Снова выгнул. Ещё раз.

Киваю, возвращаясь к начальной точке.

В таком ритме проходит не меньше десяти минут, но мне они кажутся часом. Я словно вернулся к прежнему тренеру. По крайне мере, между ними есть ещё одно различие, за исключением внешности и фамилии: нынешний более разговорчив. Он не кивает, а высказывает недочёты и старается их исправить. Учитель из него лучше, чем его брат.

Но мне нравится. Я полностью доволен тем, что не могу расслабиться. Он не даёт спуска, и это самый верный подход. Стоит только расслабить задницу, чтобы всё полетело к чертям. Лёд — не то место, где можно позволить и секундный отдых. Спорт вообще не позволяет дать себе спуску, особенно когда напротив соперник. Неважно, сколько. Их может быть десяток, может быть несколько, либо же один. Стоит позволить себе секундный отдых, и ход игры сменится. Можно потерять преимущество и больше не выйти вперёд, а я желаю быть в списке лучших. Дело не только в самооценке, но и результативности. Никому не нужен игрок, который не способен совершенствоваться, такой является бесполезной тратой времени и сил.

Постепенно, на лёд присоединяются парни. И меньшем, чем через пять минут, команда в полном составе. В отличие от воодушевлённых подоспевших, я частично усталый и мокрый, из-за чего воздух кажется холодней. Мороз ото льда даёт о себе знать. На какое-то время покрываюсь мурашками, но, когда расслабляюсь, холод отступает. Пока тренер заполняет что-то в журнале, парни переглядываются и в основном, в мою сторону.

— Ты круто проехал тогда, — говорит один, и я сразу узнаю в нём того, кто вышел со мной один на один.

— Спасибо, — кивком, благодарю я.

— Давно катаешься?

— Всю жизнь.

Он вскидывает брови.

— Я начал в том году.

— Неплохо, если достиг этого за год.

Парень протягивает руку, и я делаю то же самое в ответ.

— Марк, — представляется он, пожимая мою ладонь.

— Эйден.

После него пожимаю ладони остальных ребят. Я жду, когда увижу и познакомлюсь с прототипом Картера, но ни один новый знакомый не кажется чем-то подобным. Так или иначе, стараюсь отбросить первое впечатление, ведь несколько дней назад, я познакомился с их тренером и даже подумать не мог, что встретил университетского тренера в упрощённой версии. Если выбирать между двух зол, я выбираю того, под чьей опекой нахожусь сейчас. Он хотя бы умеет говорить что-то больше трёх слов.

Немного узнаю о каждом, и делаю вывод, что нахожусь среди новичков. В моём нынешнем окружении, хоккеем занимался только я и ещё один парень, который начал кататься третий год, остальные занимаются им год или меньше года. У меня даже нет соперника, но я отдаю отчёт умениям, которых достиг Марк лишь за один год. У него определённо есть потенциал, хотя, я ещё не видел в действии остальных.

Спустя время мне удаётся оценить каждого. Глупо отрицать, но все способные. Каждый делает как успехи, так и ошибки. Я не являюсь исключением. Меньше, чем через час, прихожу к выводу, что они не соревнуются между собой. Все выглядит совершенно иначе. В каждой команде, где я присутствовал, была негласная борьба за власть. Все хотели выделиться и, так или иначе, соперничали. Но тут всё по-другому. Никто не спешит обыграть другого. Они общаются между собой, поддерживая командный дух, а это и есть лучшее, чего можно добиться. Они на одной волне, в этом заключается сила. Я чувствую легкую и непринуждённую атмосферу в воздухе. Настроение не портят члены команды, также его не портит тренер. Он даёт команды, указывает на ошибки и объясняет, как поступить лучше в разных ситуациях. Все слушают. Никто не витает в облаках. На лице каждого вдумчивый вид, который говорит о том, что они впитывают полученную информацию. От них не отстаю я. Что-то мне уже доводилось слышать, а что-то нет, поэтому я не упускаю ни одного слова, которое слетает с губ тренера. Он остаётся требовательным, но в то же время максимально простым и понятным. В конечном счёте, под конец тренировки, каждый тяжело дышит и уходит со льда вымотанным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Уже собираюсь уйти вслед за остальными, но на плече возникает чья-то рука, останавливая движение. Этим человеком является Марк.

— Можешь остаться?

— Без проблем, — киваю я.

Команда уходит, их голоса затихают благодаря расстоянию и закрытым дверям раздевалки. Тренер тоже уходит. Остаюсь только я и новый знакомый. И почему-то именно сейчас кажется, что я наконец-то нашёл копию Картера, самомнение которого размером во вселенную: бесконечно. Хотя, Картер никогда не признаёт чьё-то превосходство, для этого у него слишком большое эго, ведь Марк отдал должное моей игре. Уже жду и предполагаю, что он может сказать, но парень переворачивает всё на сто восемьдесят градусов, когда задаёт вопрос:

— Можешь научить тому, как ты делаешь обводки?

— Ладно, — сбитый с толку, соглашаюсь. Кажется, я совершенно не разбираюсь в людях.

Объясняю и детально рассказываю Марку каждую мелочь того, чему был научен сам. Не пытаюсь отрицать того, что заниматься подобным довольно приятно. Видеть и понимать, что прислушиваются к каждому твоему слову, довольно неплохо тешит самолюбие, но я делаю это не для того, чтобы поднять самооценку. Тут всё в моих интересах. Я не знаю, какие позиции будут занятыми нами при выходе на игру. Если мы оба будем нападающими, то лучше бы нам установить эту подсознательную связь, чтобы договариваться и понимать друг друга лишь благодаря взгляду.

— Какую роль ты выбираешь? — интересуюсь я. — Защитник, нападающий, голкипер?

Марк выпрямляется и складывает обе руки на конце клюшки.

— Нападение. Возможном защита, но не ворота. Это точно не моё.

— Уверен?

— Более чем, — уверенно сообщает он. — Ты?

— Я всегда был в нападении.

— Попробуем передачи?

Согласно киваю и отъезжаю в сторону, предварительно отбив шайбу к его ногам.

— Пасуй первым. Либо мы на уровне, либо кто-то впереди. Никак не рядом, за это нам снесут головы.

Время летит так быстро, что за окнами, расположившимися на самом верху, заметно, как день сменяется вечером. Больше нет солнечных лучей, которые совсем недавно отбрасывали свет на лёд и говорили о том, что до сна куча времени.

Мы легко находим взаимосвязь и пытаемся уловить будущие действия друг друга, чтобы понять траекторию, куда стоит спешить. Это всё, что требуется, конечно, не исключая, владение шайбой. Но резкий свисток, который разносится по корту, заставляет меня взмахнуть клюшкой и промахнуться.

— Картер, локоть! — требует тренер, который, оказывается, наблюдает за нами.

Он вновь выбрал излюбленное место, которое занимает уже третий раз. Его темные глаза непрерывно следят за нами.

— Работаем, парни. Решили остаться, значит, работаем. Диксон, не подгибай колени, как будто везёшь кирпичи.

Мужчина даёт свисток, и мы возвращаемся к тому, от чего отстранились минуту назад. Новый взмах и новый свисток. Я не успеваю сдвинуть руки и на дюйм, держа в одном положении. Я буквально превратился в статую из музея.

— Застыл, — предупреждает тренер.

Он быстрыми шагами сокращает расстояние и останавливается рядом со мной. Мой локоть тут же делает движение вниз не без помощи тренера. Он оставляет его в том положении, которое считает нужным.

— Я говорил о перестроении, ты был согласен. Теперь слушай и выполняй. Слишком высоко, это не для тебя. Ты шесть футов, а не семь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Тренер не торопится вернуться на место, лишь отходит на небольшое расстояние и награждает проницательным взглядом Марка.

— Колени, — говорит он.

Марк кивает и меняет положение.

Новый свисток, и мы вновь возвращаемся в игру один на один. Так проходит следующий час. За этот час команда постепенно расходится, салютуя нам взмахом руки в качестве прощания. Кто-то задерживает у ограждения, несколько минут наблюдая за нами, но никто из них не бежит в раздевалку и не меняет повседневную одежду на форму, чтобы присоединиться. Кажется, они измотаны, хотя кому-то помог душ. Был бы я тем, кто при подобном зрелище вернулся и снова сменил одежду на форму? Да. Я тот, кто всегда останется и проведёт лишний час на льду, нежели в кровати. Так поступит каждый, кто хочет совершенствоваться. Никто не садится за мольберт и, нарисовав первую кривую линию, бросает кисть. Каждый художник желает достигнуть большего. И не только художник. Любой человек. Неважно, чем занимаешься, споротом, бизнесом, творчеством — всем, что душе угодно. Хочешь быть лучшим — работай над собой.