Коннетабль - Макс Мах

левой пигалицей очевидным образом не нравились. В его глазах Зандер рассмотрел ревность собственника, но, похоже, капитан знал, где проходят границы дозволенного: герцог или нет, он всего лишь капитан Ламот-Уданкур, а Габи – второй человек в большом клане и боевой маг вне категорий.

«Да уж, драма!» - покрутил мысленно головой Зандер, удивленный всеми этими сложностями.

Но вскоре он должен был признать, что ситуация выглядит куда драматичнее, чем он думал еще минуту назад. В сложную систему отношений между тремя женщинами и двумя мужчинами встроилась еще одна фигура. Эва Сабиния явно приценивалась к Тристану Мишельеру, но при этом откровенно ревновала Габи сразу к двум претендентам на ее тело: и к мужественному герцогу-капитану, и к юной подруге детства. Тем большим сюрпризом для Зандера оказалось то, что, похоже, и сама она раздумывала над тем, не затащить ли в постель красавицу-виконтессу.

«Мне такое не переварить, - понял Зандер, вполне оценив открывшуюся перед ним «конструкцию», - разве что Анаис разберется и потом мне все растолкует. А я пас. Я лучше натурфилософией займусь… Она проще».

И он, разумеется, был прав.

***

- Есть разговор, - невзначай подошел к нему Тристан Мишельер.

Сказал тихо, но не шепотом. Не таясь. И выражение лица у него при этом было такое, словно тан пошутил или бросил мимоходом что-то такое, ничего не значащее, типа, «рад тебя видеть». Но и это не все. Воздух вокруг них подернулся на мгновение чем-то вроде голубоватой дымки. Если специально не присматриваться, скорее всего, даже не заметишь. Зандер в этих техниках был не силен, но догадался, что ни губ их никто сейчас не увидит, ни сказанных слов не услышит, а услышав, не разберет.

- Когда? «Где?» —спросил, улыбнувшись в ответ, как если бы отвечал шуткой на шутку.

- Минут через десять поднимись на второй этаж, - подсказал Тристан. – Направо, третья дверь от лестницы.

- Надо предупредить Анаис… - забеспокоился, было, Зандер.

Ему только объяснений с молодой женой не хватало. Но Мишельер учел и этот момент:

- Не надо, ее уведет Ева Сабиния, - сказал он, - а ты пойдешь вроде бы за Габриэллой. Увидишь, что она поднялась наверх и сразу же двигайся к лестнице.

- А… - несколько растерялся Зандер, представив, какие пойдут сплетни. Про них с Габриэллой и так судачили все кому не лень. Но в последнее время, после того как он женился, сплетни почти сошли на нет. Впрочем, ему на эти глупости наплевать, тем более что с супругой переговорит сама кронпринцесса. А ей Анаис верит, как себе. Все-таки, считай, всю сознательную жизнь дружат. Но вот Габриэлла… Сплетни такого рода не красят незамужнюю девушку…

- За репутацию моей сестры можешь не беспокоиться, - отмел его опасения Трис.

«Он что, мои мысли читает? – ужаснулся Зандер. – Нет, глупости, мы же этот вопрос совсем недавно обсуждали».

- Все разошлись! – закончил Трис разговор, и, кивнув на прощание, отправился в очередной «хозяйский» вояж, лавируя между гостями и останавливаясь по ходу дела то с тем, то с другим. На два слова здесь или на короткий разговор там, рассказать анекдот или, напротив, выслушать, сделать комплемент или просто улыбнуться «репликой без слов».

Зандер так тоже умел и, едва ли не машинально, сразу же шагнул в сторону и растворился среди фланирующей по приемному залу публики. «Слился с толпой», как говорится, и тоже в свою очередь стал расточать комплименты дамам и обмениваться мнениями с мужчинами, одновременно аккуратно отслеживая передвижения Габриэллы, которую трудно было не заметить, сколько бы гостей не передвигалось по залу. Высокая, светловолосая, да еще и с толстой косой, которую сегодня уложила на голове короной. Весьма женственно, надо сказать, и прибавляет в росте, которого у Габриэллы и так более, чем хватает.

«А она ведь еще и на каблуках, - припомнил Зандер, успевший рассмотреть не только легкое платье из серебристого шифона, но и туфли на высоких тонких каблуках. – Сантиметров восемь-девять на глаз, а двигается легко и плавно, как какая-нибудь большая кошка…»

Что правда, то правда. Габриэлла Мишельер была не только изумительно сильной магессой, но и незаурядным бойцом. Для того, чтобы это понять, не надо было видеть ее в бою, - хотя Зандер как раз стал этому невольным свидетелем, - достаточно было взглянуть на то, как она двигается, как располагает в пространстве свое тело, как берет в руку бокал с шампанским. Ну а если, вам удалось, - посчастливилось или, напротив, не повезло, - встретить ее взгляд, то, возможно, вы поймете, и кое-что еще. Эта молодая, элегантная и чертовски привлекательная женщина – смертоносна, как удар молнии, землетрясение или девятый вал[8].

«Но вот вопрос, - в очередной раз задумался Зандер, наблюдая, как Габриэлла двигается к лестнице на второй этаж, - о чем таком она хочет говорить? Зачем такая конспирация? И что, ради Зевса Милихия[9], за дело такое, что оно связало между собой принцессу, Мишельеров и их с Анаис?»

А дело оказалось, и в самом деле, гнилое дальше некуда. Паскудное дело, но при том такое, что и не вмешаться нельзя. И вопрос не в том, что он не может отказать кронпринцессе и тану Мишильеру, - Анаис своей подруге, к слову, тоже не откажет, - а в том, что, если не поддержать сейчас Эву Сабинию, завтра всем, кто уцелеет, придется бежать в Брабант. А, учитывая репутацию графа Валуа, - да и герцога де Берлемона, если на то пошло, - довольно скоро после этого им придется бежать еще дальше, в Англию или Швецию, или вовсе в американские колонии, а, может быть, и в Россию. Приход к власти любого из двух претендентов на престол, хоть Клариссы д'Ив де Баве – дочери Филиппа де Берлемона, хоть Артура Валуа, означает войну с Фландрией и Брабантом со всеми вытекающими из этого последствиями. Так что, выслушав Габриэллу, кратко описавшую ему политическую ситуацию, сложившуюся в стране на данный момент, и те меры, которые предлагают друзья принцессы, он вынужден был согласиться, что превентивный удар – это лучшее, что они могут противопоставить комплоту герцога де Берлемона или заговору графа Валуа.

- Я с вами, - подтвердил он свое решение, произнеся его вслух. – Мы с вами, но вы же понимаете, Габриэлла,