Ревизор: возвращение в СССР 20 (СИ) - Винтеркей Серж

Так мы и сидели, пока не приехали Алироевы с Жариковыми. Ахмад тоже оставил машину на улице, и они всей толпой пошли к дому. Аришка с мамой сразу поспешили к переноскам. Пока я со всеми обнимался, мама металась от одного моего сына к другому, пытаясь разглядеть и понять, на кого похожи малыши и насколько они схожи между собой.

— Ну, копия Павлик маленький! — восторженно восклицала она. — Оба наши дети.

Чуть не поперхнулся от такого заявления. Хорошо, Галия не слышала.

— В смысле, наши? — потрясённо уставился я на неё. — А что, сомнения были?

— Сынок! — отмахнулась мама, мол, не придирайся к словам. — Наши, в смысле, в нас пошли, а не в Якубовых.

— Подожди, подрастут, тогда и посмотрим. Что сейчас-то обсуждать, — попробовал я закрыть эту тему.

Но гордая мама уже показывала Аришке ещё двух братиков и объясняла, что и Саша её братик, и Руслан с Андрюшей братики. Малая быстро посчитала на пальцах, что у неё три братика.

— Ходит она в садик? — спросил я подошедшую Инну с Санькой на руках.

— Ходит, — кивнула сестра. Она была всё такая же худющая, осунувшаяся и измученная. Да уж. Двое маленьких детей — это ещё та нагрузка.

Выглянула Галия и обрадованно приветствовала всех, тоже начала всех обнимать.

— Не стой, не стой раздетая на улице, грудь застудишь, — обняла её мама. — Пойдёмте все в дом.

— Я с малыми тут постою, пока не проснуться, — ответил я. — Идите без меня.

— Как ты справляешься сразу с двумя? — озабоченно смотрела мама на Галию.

— Я же только в выходные одна. В будни со мной помощница целый день. И у папы сейчас отпуск, он с нами живёт, тоже очень помогает.

— Помощница — это очень хорошо, — одобрительно взглянула на меня мама.

Они все прошли в дом, со мной остался только Пётр.

— Ну, сейчас начнётся, — с досадой произнёс он, закуривая. — Инна задаст жару. Почему у Галии есть помощница, а у меня нету?..

— Петь, Инна, реально, устала. Паршиво выглядит. С детьми тяжело, — озадаченно взглянул я на него. Неужели, он этого сам не видит? — Это же не работа, пришёл домой, лёг на диван и плюёшь в потолок, ещё и суббота-воскресенье выходные, и отпуск целый месяц. Тут круглосуточная вахта, без выходных, без отпусков, годами. Инне нужен отдых. Не хочешь сам с детьми оставаться и отпускать её на полдня, хотя бы раз в неделю, отдохнуть от вас от всех, найми кого-нибудь. Просто усталость имеет свойство накапливаться, а потом рано или поздно рванёт так, что мало никому не покажется, ни тебе, ни детям. Поверь, тебе проще будет периодически давать ей короткий отдых, чем потом долго и упорно лечить, хорошо, если не в стационаре.

— А как все остальные живут? Я не понимаю, — раздражённо посмотрел на меня зять. — Что-то я не припомню, чтобы у моей матери какие-то помощники были.

— Люди все разные, кто-то жилистый и выносливый, а кто-то слабый и физически, и психически. Короче, я тебя предупредил, Инна на пределе. Ей нужен отдых и помощь. Что с этим делать, сам решай.

— Эгей! — услышали мы от калитки. Это Григорий с Родькой приехали, оба нагруженные. У Гриши в руках была большая коробка.

— Что ж вы мне в багажник её не поставили? — кивнул я на неё.

— Своя ноша не тянет, — улыбнулся Гриша и поздоровался с нами.

Тут начали все выходить из дома.

— Что, уже пора? — удивился я, как время быстро пролетело.

— Кто-то поедет, кто-то пешком пойдёт, — ответила Никифоровна. — Мы же все не поместимся в машинах.

— Анна Никифоровна, — полез обниматься с ней Григорий. — Поздравляем! — вручил он ей коробку.

— А это вам! — протянул Родька Трофиму свою сумку. — Осторожно! Это бьётся!

— Хрусталь, небось? — хитро прищурившись, взвесил в руке сумку Трофим.

— Откуда вы знаете? — растерялся Родька и мы все рассмеялись.

В машинах поехали женщины с детьми, а мужчинам пришлось идти пешком. Родька, естественно, причислил себя к мужчинам. Видел в зеркало заднего вида, как он довольный шёл вприпрыжку, держа за руки отца и деда. Рядом с ними шагал Трофим.

Семья наша становится всё больше и больше. Дай-то бог, чтоб все были здоровы и жили долго.

У сельсовета уже собирался народ. Не ожидал, что у наших стариков уже столько друзей. Хотя, Трофим-то местный. Да и бабушки уже второй год тут живут, со всеми перезнакомились.

Фоторужьё отдал Грише. Сами мы с Галиёй детей в руках держим. Из переносок их вытащили, чтобы жарко не было. Гости не раздевались, только новобрачные поснимали пальто и шапки. Все собравшиеся внутри не поместились бы, поэтому много народу осталось снаружи и глазели через открытые двери.

Саму процедуру бракосочетания провели быстро, а потом начались торжественные речи. Не понял, зачем это надо было, перешли бы в клуб, там и говорили бы. Всё равно, вся толпа туда потом отправилась.

Почти сразу, прямо с улицы, заиграла гармонь. Новобрачные выходили из сельсовета, осыпаемые мелочью, рисом и конфетами.

Смеялся, аж не мог остановиться. Ну, деньги, ладно, чтоб жизнь была безбедная, ну, конфеты, чтоб жизнь была сладкая, а рис-то! Это же символ плодородия, нафига он старикам? Но нет, по шаблону гонят…

Веселье началось. Галию и Инну с Санькой посадил к себе в машину. Ахмад повёз маму с Аришкой. А все остальные пошли в клуб пешком под гармонь и частушки, благо, идти было совсем недалеко.

В большом зале стулья сдвинули к стенам, притащили откуда-то столов. Микрофонов и громкой музыки не было. Атмосфера почти домашняя. То, что надо с маленькими детьми. А вообще, детей было очень много — и маленьких и постарше. Устроили, короче, наши старики праздник чуть ли не всему колхозу. Аришка тут же себе друзей нашла и с визгом носилась по залу. Наши пацаны проснулись через какое-то время. Думал, раньше их шум разбудит.

Нас проводили в соседнюю комнату. Галия их покормила, переодели им памперсы. И вышли с ними на руках к народу. Пацаны тут же скривили губки, испугавшись, но мужественно сдерживались какое-то время, а потом успокоились, прислушиваясь к звукам гармони. И смотрели вокруг, смотрели с таким серьёзным видом, наверное, думали — куда мы, блин, попали?

Долго оставаться не стали. И наши притомились, спать уже надо было, и Санька у Жариковых раскапризничался. Отвёз Галию с Инной домой. А веселье только раскочегарилось. Дома Инна занялась Санькой, которому надо было штанишки сменить, а мы принялись своих укачивать. Оказавшись в тишине, они быстро заснули.

— Хотите, вернёмся? — предложил я. — Наши на шум, особо, не реагируют, хочется спать — спят.

— Не, Санька уже только в тишине спит, — ответила Инна, — ещё и шторы надо днём задвинуть, чтобы сумрак был, иначе ни в какую не заснет. А попробуй в одной комнате этому королевичу два раза в день условия для сна создать, особенно, когда все дома… Пойду я, лучше, с ним посплю.

— Иди, конечно, — с сочувствием посмотрел я на неё.

— Как хорошо, что у нас не одна комната, — задумчиво глядя ей вслед, проговорила жена.

Как приятно, что ты это понимаешь и, надеюсь, ценишь, — подумал я.

Наши парни проснулись часа через два. А Инну Санька поднял гораздо раньше. У него дневной сон уже сильно короче, чем у наших детей. Инна, наверное, только уснуть успела, ходила с ним на руках, как зомби.

Тут Галия есть захотела.

— Кормящую мать впроголодь держим, не порядок! — пошутил я.

Решили вернуться на праздник, благо, ехать совсем недалеко, и протусили там ещё какое-то время, самодеятельный концерт мы пропустили, но, зато, попали на танцы. Веселились все, как могли. Пётр с Аришкой на плечах танцевал. Родька цыганочку плясал, очень прилично. Неплохо его обучили к школьному представлению…

Мама с бабушкой забрали у Жариковых детей, чтобы они могли вдвоём отдохнуть, потанцевать. Но вместо танцев они просто сели немного в стороне со стаканчиками вина в руках. А как только Санька закапризничал, минут через пятнадцать, Инна тут же оказалась рядом и отдых у нее на этом закончился.

Зато мы с женой нагулялись и объелись, и дети нам совсем не мешали. Кто бы что бы ни говорил, а памперсы великое дело. Не настолько их хватает, как в будущем, все же нынешняя модель несовершенна, но толк от них определенно есть. Вскоре я увез Галию и Инну с детьми опять в бабушкину хату.