Последнее падение - Дориана Кац

говорят. Как она там…

— Всё с ней нормально, — я посмотрела на него с воодушевлённым взглядом, подумав, что она смогла как-то раздобыть телефон и набрать кого-то из нашей шальной семейки. — Нет, она не звонила, — будто прочитав мои мысли, ответил Саша. — Так Ксения Александровна говорит, с ней она иногда разговаривает, а матери Лия врать не станет, — он запнулся, вспомнив, сколько Трубецкая скрывала наличие своей травмы. — Теперь не станет.

— Уверен?

— Слово капитана, — он щёлкнул меня по носу и натянул шапку на глаза, пока я застёгивала куртку, после чего эта шапка оказалась уже на его голове. — А знаешь, мило выглядит. Мне даже нравится, я её тебе не отдам.

— Тебе нравится розовая шапка? Серьёзно?

— Ну да, тебе же она тоже нравится. И вообще, Мороз, нужно догнать наших ненормальных, а то если запустить Разнова в столовую без поводка, он сметёт всё на своём пути. И тут уже неважно — съедобное это будет или нет — он может прожевать абсолютно всё. Поэтому давай ходу прибавим.

Мы двинулись в сторону столовой, продолжая толкать друг друга, из-за чего я позднее оказалась в очередном сугробе. Король, как истинный джентльмен, протянул мне руку и вытащил из снежного заточения, и больше рук мы не распускали, до самого корпуса Академии.

***

Набрав на поднос свой стандартный набор, я двинулась в сторону стола, за которым уже разместились Татьяна и Денис. Ничего необычного, Разнов как обычно набрал кучу несовместимых продуктов, а Татьяна ограничилась овощным набором и чашкой чая.

— Не многовато ли ты набрал? — спросила я у Дениса, усаживаясь за стол. — Если бы Дмитрий Васильевич увидел твою тарелку… Думаю, он бы не оценил её состав.

— Ой, да ладно, — ответит Разнов с набитым ртом. — Зачем тут тогда еду готовят? Чтобы мы её ели. Вот я её и ем.

— Разнов, ты что-то попутал? — вмешался в наш разговор Король. — Тебе что тренер сказал? Забыл?

— А что Дмитрий Васильевич мне сказал? — он непонимающе посмотрел на Короля.

— Чтоб ты меньше жрал! Ты свой вес видел? Ты скоро на Эдика похож будешь! — Саша поменял местами поднос Дениса и свой. — Ешь нормальную еду — сбалансированную, иначе — на правах капитана — заложу тебя тренеру.

— На Эдика? — тихо спросила я у Совы.

— Да, Эдик Пышка. Очень символично, кстати. Он ведь действительно пышка. Ты его просто ещё не видела, это новенький в команде. Ты с ними сейчас не пересекаешься, а я их постоянно вижу. Его буквально месяц назад приняли, правда не знаю зачем — от него никакого толку. Разве, что ворота своими булками закрывать может, — уже громче сказала Таня. — Да, Король?

— Ничего мне не говори про Эдика… Это моя новая головная боль.

— Да ладно вам! — возмутился Денис. — Далеко мне ещё до Пышки, вы его видели? И вообще, достали со своими калориями и правильным питанием.

И тут Татьяну вновь переклинило, кровь в её венах забурлила с новой силой и рыжие волосы начали из прямых превращаться в кудрявые — ведьмовская сущность пыталась выйти наружу.

— Ты вообще куда пришёл? В чём проблема? Следить за весом не так сложно, просто включи голову, — начала было возмущаться Совинькова. — Ты же уже не маленький, Дениска.

— Ещё раз назовёшь меня Дениской, салат свой больше не увидишь.

— Мне не привыкать, Дениска, — Татьяна достала телефон и начала просматривать ленту новостей. — Кстати, у нас же тоже есть нарушитель, — она посмотрела на мой поднос. — Когда тебе говорят есть меньше, Лина, это значит меньше. Тут как минимум на два приёма пищи хватит. Половину оставляй в тарелке.

— И не подумаю, — я начала быстрее поглощать содержимое подноса. — И вообще, всего триста грамм прибавила.

— Где триста, там и килограмм. Ты видимо тоже забыла, что Славянская делает, когда ты не выполняешь её поручения, — Совинькова ехидно улыбнулась. — Кажется, вторая кровать в моей комнате скоро вновь освободится. Смотри, Каролина, это только твой выбор.

После колких слов Совиньковой, я действительно разделила содержимое тарелки на две части, к одной из которых так и не притронулась.

Иногда я удивляюсь её характеру. С виду — достаточно милая девочка, пусть и чутка сумасшедшая, но иногда в ней просыпается что-то жуткое, совершенно мне незнакомое и пугающее.

Я уже собиралась вставать и уходить из кафетерия, когда Татьяна резко дёрнула меня за рукав, заставляя остаться на месте.

— Ты чего, Тань?

— Да быть такого не может! Посмотрите кто там, рядом с Трубецким! Мне ведь не кажется?!

— Опять Кирилл, — я закатила глаза, но в сторону Кирилла всё-таки посмотрела. — А кто это с ним? Я их не знаю.

— А вот мы знаем, — сказал Денис, махая перед лицом Совиньковой, которая явно провалилась куда-то в свой мир. — И честно говоря, лучше бы мы оставались в неведении. Отвратительные ребятки — ну одна из них точно, да и второй доверия не внушает. Так бы ему треснул. Зачем они вновь пожаловали? Одного раза не хватило?

Сначала мой взгляд остановился на внешнем виде Трубецкого, а точнее на его спортивном костюме, который на данный момент — отсутствовал. Не знаю, что уж такое случилось в его жизни, но от костюма он всё-таки отказался (и, если говорить по правде, с этого момента, он носил спортивный костюм исключительно в тренировочное время), сейчас он проходил мимо нас, будто в замедленной съёмке, в чёрных джинсах и рубашке, пусть мятой и надетой на белую футболку, но рубашке. А вот рядом с ним дефилировала невероятная парочка. Они казались знакомыми, но я никак не могла понять кто это такие.

Девушка, с безумно длинными волосами, цвета пшеницы, своим внешним видом крайне отличалась от большинства воспитанников Академии. Если обычно девушки старались придерживаться определённого дресс-кода, на тренировках — в спортивном, на учебные занятия — в официально-деловом стиле, на мероприятия — строго по положениям. Здесь же — понятие правил и дисциплины отсутствовали. Блондинка была одета совершенно не по регламенту — чёрные узкие джинсы, с рванными коленками, топ, больше похожий на часть нижнего белья, а поверх — серая спортивная олимпийка, размеров на пять больше, чем сама девчонка. Глаза василькового цвета, подтянутая фигура, средний рост — набор достаточно стандартный. Однако было в ней что-то, что заставляло провожать её взглядом, думать о ней, и надеяться, что когда-нибудь она посмотрит в твою сторону. Чем-то она напоминала Лию, но здесь я была уверена — Трубецкая была в недосягаемости, даже для такой как она. Кто-то мог быть похож на Лию, копировать её манеры и грацию, но встать с ней на одну ступень — не мог никто. В этом и была вся Трубецкая, она была