Загадочный джентльмен - Карен Хокинс

– Я просто места себе не нахожу. Осталось только одно средство исцеления!

– Бет, – Гарри подал голос из-за газеты, – умоляю, поезжай с моей бедняжкой жейой на Бонд-стрит. Она зачахнет с тоски, если сию же минуту не растрясет как следует мой и без того уже истощившийся кошелек.

– С удовольствием! – Бет встала. – Пойду возьму сумочку.

– Чудесно! – заявила Беатрис, улыбаясь кузине. Я прикажу заложить карету, а потом объясню Гарри, в какое чудовище он превратился. Через десять минут встретимся в холле.

Бет кивнула Гарри на прощание и направилась к себе. Она быстро переоделась, подхватила ридикюль и накидку в зеленую полоску – точь-в-точь в цвет листочков, вышитых на туфельках. Она задержалась на минуту в холле, чтобы полюбоваться утренним платьем из белого муслина. На плече красовался розово-зеленый букетик цветов. Платье было перехвачено широкой зеленой лентой прямо под грудью, а юбки изяшно очерчивали бедра, спускаясь летящей волной до самого пола. Вырез, обманчиво простого кроя, взлетал к маленьким рукавчикам, которые делали линию плеча просто совершенной.

– Любуешься платьем?

Бет весело покружилась на месте. Беатрис стояла прямо за ее спиной, голубые глаза лукаво блестели.

– Что? – сказала Бет, и ее щеки запылали. – Платье? Да ничего особенного.

– Ох, только мне не говори! Ты меня плохо знаешь. Остается лишь гадать, кого ты мечтаешь встретить по дороге на Бонд-стрит. Неужели Уэстервилла?

– Какое мне дело, понравится ли Уэстервиллу это платье, да и любое другое, впрочем, тоже?..

– Разумеется, никакого! Между прочим, я разузнала о нашем друге кое-что интересное!

– Отлично. – Бет старалась избегать встречаться взглядом с Беатрис. Она понимала, что вопросы задавать не следует. Чем меньше будет она знать о виконте, тем лучше.

– Неужели не интересно, что я выведала?

– Нет. Не очень. – Бет извлекла из ридикюля перчатки и стала их натягивать. – Поедем, наконец? Должна же я взглянуть на шляпку, которую ты так расхваливала.

Брови Беатрис поползли вверх.

– Бет, ты должна сгорать от любопытства!

– А мне это все равно. Ну, едем мы по магазинам? Мне нужно подобрать пару туфель к новому бальному платью, что дедушка прислал на той неделе.

Беатрис осмотрела подругу с ног до головы.

– А, понятно. Ты расстроилась из-за Уэстервилла.

– Ничего подобного.

– Да! С чего бы вдруг тебе расхотелось слушать сплетни о виконте? Разве что ты на него разозлилась. А это значит, кстати, что вы виделись, после того как мы разговаривали с ним в последний раз.

Бет обрадовалась, заслышав шум подъезжающего экипажа.

– Вот и твой кабриолет. Ты готова?

– Бет, я хочу знать, что случилось. Он сказал тебе гадость? Был груб? Сделал непристойное предложение? Он не… – Глаза Беатрис расширились. – Может, он тебя поцеловал?

– Нет! – отрезала Элизабет, не забывая, что в дверях терпеливо дожидается лакей. Она схватила кузину за руку и потащила ее к открытой двери. – Идем же! Поговорим по дороге!

– Да. – Беатрис нисколько не смутилась. Сжав руку Бет, она понеслась к ожидающей карете. Едва успели они тронуться в путь, как Беатрис заглянула Бет в лицо. – Итак. Расскажи мне все. Почему ты рассердилась на Уэстервилла?

Вот досада. Неужели Беатрис не отстанет? Бет стиснула зубы.

– Я уже говорила, вовсе я не расстроилась и не рассердилась на этого Уэстервилла. Я только… Ну ладно, лучше сообщи, что ты узнала.

Беатрис вздохнула:

– Скрытная ты! Удивляюсь, почему не замечала этого раньше. – Она придвинулась ближе к подруге. – Когда я начала наводить справки о нашем друге виконте, на меня только изумленно смотрели, но никто ничего не знал. Ходили слухи – все как обычно. Будто у него роман с миссис Эдлсуорт, что неудивительно. Любой молодой человек, недавно прибывший в Лондон, обязательно попадает в ее сети. В дверях ее дома столпотворение не хуже, чем наТауэрском мосту в разгар дня! Эту женщину стоит объявить национальным достоянием, а на ее двери повесить табличку: «Вот дом Луизы Эдлсуорт, самой прославленной женщины в Лондоне!» Я бы заплатила, чтобы собственными глазами увидеть такое, да и другие женщины тоже.

– Беатрис!

Кузина захлопала глазами.

– В чем дело?

– Что ты узнала про виконта, кроме, разумеется, того, что у него связь с Луизой Эдлсуорт?

Беатрис радостно захлопала в ладоши.

– В городе гуляют самые странные слухи…

– Да, да! Ты говорила, люди шепчутся – он был разбойником с большой дороги. Сама я в это не верю, но…

– О, да про него много чего рассказывают. Кажется, в течение многих лет о нем не было ни слуху ни духу. По общему мнению, – Беатрис понизила голос, – он занимался чем-то незаконным.

– Меня это не удивило бы.

– И меня тоже! – Кузина картинно поежилась. – От него исходит ощущение опасности. Леди Чадроу чуть не сошла с ума от зависти, когда я рассказала, что виконт катался с нами в моем новом кабриолете. – Беатрис счастливо вздохнула. – А леди Тимпкинсон просто позеленела, когда узнала…

– Не сомневаюсь, что тобой все восхищались. Что нового ты услышала про Уэстервилла?

– Ну, говорят, что он проворачивает крупные дела по части контрабанды на побережье Франции. Другие шепчут, что его содержит любовница – итальянская графиня.

– Глупость какая-то, – надменно сказала Бет, в душе сознавая, что виконту вполне подходят оба эти занятия. Казалось, не боится он ни черта, ни Бога и обожает риск.

Бет нахмурилась. Но каков он на самом деле? Этот человек – просто средоточие тайн. Все, что она знала наверняка, – одним-единственным поцелуем он способен расплавить ее кости. Нет, не все. По каким-то причинам виконт очень интересуется дедушкой. А еще он остроумен, у него отличное чувство юмора. А когда он улыбается, его глаза так мило прищуриваются. Губы у него твердые и…

– Бет? Снова витаешь неведомо где. За последние три ми нуты я сказала не меньше трех очень важных вещей. А ты не слушаешь!

– Прости. – Бет стало стыдно. – Так что же я пропустила?

– По словам леди Джерси, Уэстервилл просил позволения поговорить с ней с глазу на глаз о его матери.

– Его матери?

– Именно. Я не знаю всего, разумеется, но леди Джерси думает, что Уэстервилл хочет выяснить что-то касательно своего прошлого.

Бет уставилась на собственные руки в перчатках, судорожно сжатые на коленях. Уэстервилл говорил вчера, что хочет найти правду. В чем же эта правда?

Может, он хочет восстановить справедливость в отношении матери?

Беатрис поджала губы.

– Пожалуй, я бы предпочла историю про итальянскую графиню, хотя на роль разбойника он тоже очень подходит. И он любит одеваться в черное.