Кто убил? - Джозеф Флетчер

— Конечно, вы не сможете разменять тысячефунтовую банкноту в провинциальной лавочке, — сказал управляющий. — Но деловой человек легко мог бы это сделать, зная, куда нужно обращаться. Конечно, в данном случае, я не думаю, чтобы вор положил бы эти деньги на свой текущий счет, если у него был таковой. Но он мог легко сбыть их с рук. Особенно, принимая во внимание, сколько времени прошло с тех пор.

— Как же нам надлежит теперь действовать? — спросил Крофт.

— Нужно дать знать в государственный банк об этой краже, — ответил управляющий. — Лучше всего, если вы сами это сделаете. Вероятнее всего, банкноты уже окажутся в государственном банке.

— И вы думаете, что они совершенно беспрепятственно их разменяли?  — спросил Крофт.

— Конечно, если их принес приличного вида человек, они обязаны это сделать, — ответил управляющей. — А вы можете быть уверенным, что тот, кто их украл, постарался поскорее сбыть их с рук. Между прочим, у вас есть подозрение на Брассета?

— Я предпочел бы не говорить еще о своих предположениях, — ответил Крофт. — Буду вам весьма обязан, если вы сообщите в государственный банк номера этих банкнот; я же зайду туда в течение дня.

— Я тотчас же пошлю туда специального курьера, — сказал управляющий. — Вас же я очень прошу держать меня в курсе дела.

Крофт обещал ему и, поблагодарив его, вышел из банка. Он посмотрел на часы: было ровно одиннадцать. Он подумал, что через час, повидав Брассета, он будет знать уже гораздо больше об этом таинственном деле.

Однако ему предстояло узнать много нового в течение ближайшего же времени: когда он переходил площадь Ватерлоо, он вдруг столкнулся с мелким сельчестерским купцом Стокделем. Тот заметил Крофта и удивленно уставился на него.

— А! Стокдель! Что вы тут делаете? — весело сказал Крофт.

Стокдель остановился, и Крофту показалось, что он как будто чем-то смущен.

— Приходится приезжать сюда от времени до времени по делам, господин Крофт, — был ответ.

— И вы не боитесь затеряться в этом громадном городе? — пошутил Крофт. — Опасно для таких провинциалов, как мы с вами!

Он рассмеялся и хотел идти дальше, но услышал, что Стокдель окликнул его. Когда они снова встретились, Стокдель посмотрел на него странным взглядом.

— В чем же дело? — спросил Крофт.

Стокдель оглянулся кругом на окружавшую их толпу. По-видимому, его смущало присутствие стольких людей.

— Господин Крофт, мне нужно рассказать вам нечто, имеющее отношение к этому убийству в Палланте, — сказал он, наконец. Я уже много раз хотел заговорить с вами об этом, но каждый раз меня как будто что-то удерживало.

Крофт ничем не выдал  своего волнения. Оглянувшись кругом, он заметил неподалеку маленькую кондитерскую и предложил своему собеседнику войти и выпить чашку кофе. Когда они уселись за столик, Стокдель начал свой рассказ.

— Я надеюсь, что вы поймете, господин Крофт, почему я молчал до сих пор, — начал он.

— Не бойтесь ничего, — ответил Крофт. — Но послушайтесь моего совета и ничего не утаивайте!

— Нет, я расскажу вам все без утайки, — сказал его собеседник. — Поздно вечером в ночь этого убийства я зашел к Беннивеллю. Меня встретила экономка и сказала мне, что он уехал по делам на север. Я вошел на несколько минут, чтобы передать ей поручение, которое она обещала сообщить Беннивеллю. В то время, как мы разговаривали, дверь вдруг открылась и в комнату вбежал Беннивелль: он был в ужасном состоянии и трясся с головы до ног. Он мог только рассказать, что Постлетуайт лежит в своей мастерской весь в крови. Я пошел с ним через улицу в мастерскую старика, и тут мы убедились, что Постлетуайт действительно лежит убитым на ковре перед камином. Но руки и щеки его были еще теплые, и видно было, что он убит совсем недавно.

— Когда же, вы думаете, он был убит? — спросил Крофт.

— Не могу сказать вам, господин Крофт. Ведь я недостаточно сведущ в таких делах. Я заметил, что часы и цепочка его были украдены и что в рабочем кабинете были взломаны столы и жестяные коробки. Везде валялись бумаги и все было в страшном беспорядке. Беннивелль что-то искал в одном из столов: он утверждал, что у Постлетуайта были какие-то его бумаги.

— И что же?.. нашел он их?..

— Я не видел, чтобы он что-нибудь забрал с собой. Я посоветовал тотчас же дать знать полиции, но он и слышать об этом не хотел. Он сказал мне, что если узнают о том, что он был в конторе в ночь убийства, то он навеки погибший человек, и что-то начал объяснять мне по поводу строительного общества. Он заставил меня поклясться, что я никому не расскажу об этом, и я должен был дать клятву, ибо я ведь его должник. Он стращал меня уж не помню чем, если я вымолвлю хоть слово о том, что я видел. Он уверял меня, что если никому ничего не говорить, то подумают, что убийца — случайно проходивший бродяга.

ГЛАВА XXVII

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ БАНК

 Крофт был в полнейшем недоумении и решил предложить своему собеседнику еще несколько вопросов.

— Сказал ли вам Беннивелль, что нашел старика уже мертвым, и объяснил ли он вам, каким образом он сам очутился в конторе Постлетуайта?

— Да. Он сказал, что уже решил уехать по делам, но с дороги вернулся обратно вследствие записки, полученной от Постлетуайта в пять с половиной часов. Вначале он решил не обращать внимания на эту записку, но в поезде переменил решение. На столе его лежала вторая записка от Постлетуайта, которую принесли уже после того, как он уехал, и он прочел ее при мне и бросил в камин. Затем он снова сказал мне, что нужно молчать обо всем, иначе он — навсегда погибший человек.

— А что же произошло после этого? — спросил Крофт.

— После этого миссис Стокер пошла в контору Постлетуайта.

Крофт в полнейшем удивлении уставился на своего собеседника.

— Миссис Стокер? — повторил он. — Но почему же миссис Стокер пошла в контору.

— Этого я не сумею вам сказать, — был ответ. — Но факт тот, что она вполне сохранила присутствие духа: она заставила Беннивелля сесть и выпить стакан виски и, когда он немного пришел в себя, она сказала, что пойдет сама в контору, чтобы осмотреть место преступления. Вскоре она вернулась и посоветовала Беннивеллю не ночевать дома, и после долгих переговоров решено было, что он отправится на ночь в свою старую марочную контору. Затем она сказала, что лучше всего, если он придет на следующий день домой и не будет появляться в городе до тех пор, пока не придет к концу его воображаемое путешествие на север.

— И Беннивелль согласился на этот план?

— Он был в таком подавленном состоянии, что согласился бы на все, что бы она ни предложила, — ответил Стокдель. — Она в этот момент всецело им руководила. Когда он немного успокоился, она заставила его выйти со мной и пойти в марочную контору. По дороге мы никого но встретили, — ведь вы сами знаете, что эта часть города ночью совершенно пустынна. При конторе у него есть комната, и там-то он устроился на ночь. Насколько я знаю, он провел там ночь и весь следующий день, и только на следующую ночь прокрался обратно к себе домой, где и остался до того времени, когда мог уже всем рассказать, что вернулся из путешествия на север.

— А когда же вы слова его увидали?

— Только уже тогда, когда он, якобы, вернулся из своего путешествия. Я встретил его в гостинице «Митры» и он, отведя меня в сторону, снова стал убеждать меня в том, что нужно обо всем молчать. Он прибавил, что никто и не подозревает, что мы с ним были в конторе Постлетуайта в ту ужасную ночь. Большая часть жителей нашего города, по его словам, была убеждена в том, что убийство совершено было случайно проходившим бродягой, который увидел открытую дверь, вошел и убил и ограбил беззащитного старика. Полиция, по его мнению, как всегда, ловила журавля в небе, и нам не грозила, таким образом, ни малейшая опасность. Как я уже говорил вам, господин Крофт, я был в его руках и потому должен был обо всем молчать.

— Почему же вы были в его руках? — спросил Крофт.

— Я уже сказал вам, что я был его должником.

— А обещал ли он вам что-нибудь за молчание?

— Да, он уверил меня, что, пока я буду молчать, он не будет упоминать мне о моих долгах и требовать по ним уплаты. Однако, расписок моих он мне не отдал, и, таким образом, продолжал держать меня в руках.

— Каким же образом вы решились все рассказать мне теперь? — спросил Крофт.

— Я положительно не находил себе покоя и не мог ни спать, ни есть, — был ответь. — Теперь мне только хотелось бы знать, не грозит ли мне какой-нибудь опасности, если станет известным, что я все рассказал?

— Если то, что вы мне рассказали, действительно правда, то вы можете быть совершенно спокойны. Но знаете ли вы, что вам следовало прийти ко мне тотчас же и рассказать мне все без утайки. И если бы вы так поступили… Однако нечего делать!.. Когда же вы уезжаете из Лондона?