Соколиные перья и зеркало Кощеевны (СИ) - Оксана Токарева

в солнечной росе, собирая медовый нектар и золотую пыльцу. За плечами, точно у Психеи, трепетали пестрые стремительные крылья бабочки или стрекозы.

Пеньюар полету, кажется, мешал, поэтому Ева не стала возражать, когда Филипп потянул за тесемки и томительно, словно бережно распаковывал желанный подарок или освобождал от патины античную скульптуру, стал стягивать ткань с ее плеч. От него пахло свежестью, лесом, мылом и одеколоном. В карих соколиных очах вместе с нежностью плескалось живое золото нагретой солнцем сосновой смолы и мед диких пчел. Соколиное перышко под подушкой хранило их от бед.

За пеньюаром последовали и остальные предметы гарнитура, хотя Филипп успел их разглядеть.

— Прямо как цветы жасмина, — проговорил он, между поцелуями проводя пальцами по рисунку кружева.

— На костровой расцвел чубушник, — изгибаясь от удовольствия, поправила его Ева.

От прикосновений ласковых уверенных рук, казавшихся сейчас мягче пуха, по ее телу бежала, нарастая, горячая волна, в которой таяли последние льдинки сомнений и страхов. Филипп не просто ее ласкал, но, казалось, словно скульптор ваял или лепил другого человека. Ева не почувствовала не только боли, но даже какого-то дискомфорта, хотя «давленые вишни» на простыне впечатлили Филиппа не меньше кружева.

— У меня ведь это тоже первый раз, — смущенно признался он.

А потом они, распугивая лягушек и ночных птиц, носились на мотоцикле по окрестностям и купались в реке, едва не спалив на пляже Ксюшу и Кирилла, которым тоже пришла в голову идея освежиться.

— Может быть, стоило им посигналить, — проезжая по самой бровке обрыва, предложил Филипп.

— Смотри за дорогой, иначе сейчас ухо откушу, тем более что соколам все равно ушных раковин не полагается, — строго одернула его Ева, которая сама едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться на всю округу. Тем более что перо за пазухой щекотало ее вовсю.

Укрытый сумраком лес дышал ароматами земляники и хвои. Звезды напоминали капли бриллиантовой росы, рассыпанные по бархатному покрывалу ночи. Скопления неведомых миров, галактик и созвездий отражались в петлявшей меж холмов своенравной реке. Временами, когда дорога шла вдоль обрыва или спускалась к берегу, Еве казалось, что они едут прямиком по Млечному Пути. А во время купания они обливали друг друга из отраженного ковша Большой Медведицы.

— Ну и зачем вы, спрашивается, шхерились там на берегу по кустам и удирали, точно контрабандисты, — ехидно поинтересовалась утром Ксюша. — Мы вас все равно видели, и вы нас, я так понимаю, тоже. Могли бы, пока купались, одолжить мотик покататься. Мы бы честно вернули.

Проводив Кирилла, она пребывала в ворчливом настроении. Хотя Еве и Дине, которая уже с утра радовалась выздоровлению Вадика, завидовать не собиралась.

— Ну вы даете! — удивленно фыркнула Ксюша, поднявшись вслед за Евой в комнату. — Даже кровати на место поставили. Вот ведь делать вам было нечего. Тем более на ночь можете вернуть все обратно, — добавила она, перебирая свои жуткого вида украшения и в дополнение к монстру работы дяди Миши, при ближайшем рассмотрении оказавшемуся волком, унизывая пальцы массивными и, кажется, серебряными, кольцами. — Я на ночь уже договорилась с Мариной, что буду ночевать у нее, а Дина переберется к Вадику. Да и во время тихого часа мешаться не стану. Мне надо систематизировать гербарии. Курсовую-то по ботанике никто не отменял. Да и полнолуние скоро.

При чем тут полнолуние до курсовой по ботанике, Ева не поняла. Разве что в последнее время Ксюша все чаще напоминала ей сказочного Серого Волка, который знал, как выпутаться с наименьшими потерями из любых бед. Ева не стала уточнять, что остаток ночи они с Филиппом провели в тесноте, но не в обиде на ее постели, даже не додумавшись до того, чтобы, словно в номере для супругов, сдвинуть кровати вместе. Засыпать и просыпаться в объятьях любимого оказалось еще одним новым и незабываемым ощущением. А она в детстве удивлялась, как прадедушка и прабабушка в их суровой послевоенной молодости помещались вдвоем на железной односпальной койке, которая до сих пор стояла на даче.

Вставать, конечно, совсем не хотелось, но они с Филиппом ухитрились не только не проспать, но и подняться по будильнику, чтобы дать сигнал подъема, и на планерку прибыли вовремя и даже порознь.

Татьяна Ивановна после вчерашнего держалась тише воды ниже травы. Про инвестиции больше не заикалась и, чтобы задобрить детей и родителей, наконец-то официально открыла купальный сезон. Она, оказывается, получила разрешение еще позавчера, когда ездила в город с Кариной Ищеевой. Так что ночное купание Филиппа, Евы и остальных оказалось, можно сказать, репетицией перед началом обещанного еще в путевках детского отдыха на воде.

Хотя утренние занятия отменили, поход на пляж нес дополнительную заботу. Сразу после завтрака Николай Федорович, оформленный еще и спасателем, водитель и Филипп перетащили на пляж лежаки и зонтики и установили буйки, а потом строго следили за тем, чтобы дети за них не заплывали. Помимо быстрого течения и водоворотов, на глубине поджидала еще одна опасность.

После строительства Рязанского гидроузла на Оке даже в межень продолжалось судоходство. Конечно, туристические теплоходы сюда, в верховья, почти не забирались, да и баржи проходили не так уж часто. Зато моторки рыбаков и скоростные катера обитателей коттеджных поселков разрезали водную гладь с завидной регулярностью.

Едва заслышав тарахтение рыбацкого мотора, дети с азартным визгом бросались к воде, чтобы поймать пускай и совсем маленькую, но все же волну. А уж рокот турбин и фешенебельный вид скоростных катеров и яхт приводил их в полный восторг, который вожатым приходилось сдерживать, вставая на защиту безопасности воспитанников буквально грудью.

— Ну почему нельзя на волнах покачаться? — не мог скрыть своего возмущения Леша Рябов.

— Мы же не будем заплывать! Совсем рядом с берегом! — поддерживал его разочарованный Сева Кулешов.

— А если яхта собьется с курса? — качал головой рассудительный Петя Климанов.

Купаться и выходить из воды по свистку, конечно, никому не нравилось, включая вожатых, но остальные воспитанники если и роптали, то достаточно тихо, тем более что и на берегу развлечений хватало.

Помимо куличиков и песочных замков, которые под руководством девочек-практиканток строили малыши, на пляж принесли различные настольные игры и бадминтон. А Вадик и Филипп организовали подростков в две команды по пляжному волейболу.

Ника Короткова и ее подруги плели косички и подправляли макияж, используя первый выход на речку для того, чтобы сделать фотосессию в купальниках. А нарядные катера и яхты если и пытались поймать, то лишь в объектив камер, желательно с собой любимой на переднем плане. Строгая Ксюша, которая, помогая тете Зине, следила, чтобы воспитанники не забывали о головных уборах,