Один на стене. История человека, который не боится смерти - Алекс Хоннольд

Один из самых сильных скалолазов своего поколения, Джексон, проанализировал подвиг Алекса, сравнивая его с собственным опытом на маршруте. Он написал:

По моему опыту, никто и никогда еще не лез соло по стене таким непрерывным и техничным стилем лазанья – 11 питчей категории 5.12a или сложнее. Питчи длинные (первые пять – по 50 метров и более) и без хороших мест, где можно расслабиться и встряхнуть ноги. Стена представляет собой плиту с положительным наклоном, преимущественно вертикальную. Если вы когда-либо поднимались на сложную лежачку, то знаете, какого психологического настроя требует подобный подъем. Для меня лазанье по лежачке сложности 5.12 – это все равно что вытянуть кролика из шляпы. В этом есть элементы магии. Несмотря на то что прошло 20 лет с тех пор, как я поднялся по этому маршруту, я ясно помню то чувство выхода из затруднительного положения, когда я редпоинтом [прохождение после нескольких попыток] залез на второй питч. Я скользил на восходящем потоке воздуха и шептал дьявольские проклятия…

А Хоннольд лез соло на том питче! И все остальные питчи тоже! Разрази меня гром! Как это вообще возможно?

Алекс не собирался останавливаться на достигнутом. Спустя месяц после своего мексиканского триумфа он направился в ту часть мира, где еще никогда не был. Он планировал пролезть нечто, что еще никогда не пробовал.

Глава VIII. Фиц

Алекс Хоннольд

Fitz Traverse был идеей Томми Колдвелла. Как только он сообщил мне об этом, я сказал: «Звучит круто! Давай сделаем это!» Я был согласен участвовать, несмотря на то что никогда не был в Патагонии. Я даже ничего не знал о Патагонии.

Высота Фиц Рой (Fitz Roy) только 3405 метров над уровнем моря, но он является самым высоким пиком в группе удивительных гранитных шпилей южной Патагонии, на границе между Чили и Аргентиной. Он назван в честь Роберта Фицроя, капитана британского брига «Бигль», на котором в знаменитом плавании 1830-х годов Чарльз Дарвин делал свои первые заметки о теории эволюции. Первое восхождение было совершено великими французскими альпинистами Лионелем Терраем и Гвидо Маньоне в 1952 году. Возможно, для своего времени оно было самым грандиозным восхождением в смысле технической сложности.

В эту группу вершин входят Cerro Torre, Torre Egger, Aguja Poincenot и многие другие agujas (с испанского – «иглы»). Вероятно, это самая впечатляющая коллекция отвесных возвышающихся и умопомрачительно красивых гор во всем мире. Гранит здесь шокирующе хорош – так же хорош, как в Йосемити. Правда, Патагония славится плохой погодой. Пронзительно свистящие ветры не унимаются в течение нескольких недель, а огромные пласты льда и иней покрывают почти все вертикальные плиты и трещины.

Томми впервые лазал в Патагонии в 2006 году. Несмотря на то что большую часть опыта он приобрел на скалах, в тот сезон Томми проложил несколько огромных маршрутов. Как уже упоминалось в пятой главе, Томми с Тофером Донахью и Эриком Рёдом пролезли в свободном стиле Linea de Eleganza на Фиц Рой. Томми и Тофер также пробовали другой массивный маршрут – Royal Flush на восточной стороне Фиц Рой. В тот февраль стены вершин были весьма влажными, и остальные ребята отказались от восхождения, объявив его безнадежным. Томми отправился на него при тех же условиях и чуть не пролез маршрут онсайт (это был его первый раз на маршруте) в свободном стиле, прежде чем ему с Тофером пришлось отступить.

К 2014 году Фиц Рой уже сидел у Томми в печенках. Настолько сильно, что еще за год до того, как его жена Бекка родила мальчика, они уже назвали его Фиц.

Фиц Рой не единственный грозный пик в том районе. Он является центральной частью цепи из семи пиков. Цепь начинается с севера с Aguja Guillaumet и заканчивается на юге башней Aguja de l’S. Очевидной задачей было соединить их все в одном непрерывном прохождении по хребту – траверсе Fitz Traverse.

В 2008 году Фредди Уилкинсон, который в 2013 году был моим напарником на Ruth Gorge, вместе с Даном Драммондом завершили первую половину траверса. Они прошли Guillaumet, Mermoz, Val Bios, но не смогли пройти Фиц Рой и отступили. Свою половину траверса они назвали Care Bear Traverse – по названию детского мультсериала «Заботливые мишки», где герои-медведи живут в берлогах среди облаков. Альпинисты застряли среди облаков так надолго, что начали шутить друг с другом: «Держу пари, все остальные скалолазы думают: “Эти глупые американцы там в облаках!”»

У Фредди и Дана на траверс ушло три дня с двумя ночевками без страховки. Траверс Care Bear был повторен множество раз после 2008 года, но никто не прошел через Фиц Рой. Проблема всех команд заключалась в том, что альпинист, идущий вторым номером, очень много поднимался наверх по веревке. К тому моменту, когда они подходили к Фиц Рою, оплетка на веревках изнашивалась из-за трения о скалу.

1 февраля 2014 года мы с Томми прибыли в городок Эль-Чалтен – «ворота» в альпинистский район Фиц Рой. Первые девять дней погода на вершинах была ужасающей, так что мы спустились вниз, лазали боулдеринг и спортивные маршруты на небольших скалах. Вокруг Эль-Чалтен масса отличных маршрутов. «Здорово! – думал я. – Я стану сильнее!» И еще думал: «Ничего себе, насколько эти пики выглядят устрашающе. Не уверен, что готов лезть на них, если погода не улучшится».

Мы лазали каждый день, а каждый вечер ужинали в Эль-Чалтен. Это было довольно приятное время.

Дэвид Робертс

Позже, в 2014–м, Колдвелл напишет о приключении в Патагонии для зимнего выпуска журнала Alpinist. Он изложит свои размышления о том, насколько тяжело было лезть с полной самоотдачей после того, как он стал отцом. «У меня была романтическая идея, – писал он, – втянуть семью в мою жизнь бесконечного путешествия. Так что они последовали за мной из Колорадо в Аргентину. Затем, после двух блаженных недель вместе в Эль-Чалтен, ветер успокоился, и я собрал снаряжение».

Когда Томми уходил на Fitz Traverse и прощался с Беккой, он преуменьшал опасность:

«Не волнуйся, детка, с нами все будет в порядке, – говорил он ей, – это просто скалолазание».

Затем он писал: «Я вспомнил, что ничего не жаждал так сильно, как жить долго и состариться».

В том же эссе Томми вспоминал встречу с Алексом в Долине весной 2012 года. Томми был ошеломлен беспечностью Алекса. «Любой может залезть дейзи-соло по Regular на Хав-Доум, – заявил Алекс, – в этом нет ничего особенного… Ты не сорвешься на 5.11».

Очарованный мастерством Алекса и его дружелюбием, Томми ломал голову над тем, насколько равнодушно его друг относится к риску.

«Как Алекс может говорить о своих восхождениях так бесцеремонно? Он описывает фри-соло на таких маршрутах, как Regular Northwest Face на Хав-Доум, так, как если бы они были не более чем обычными пешими прогулками по живописным местам. Он никогда не касается темы смерти, любви или даже врожденной красоты. Словно думает, что все это глупо или скучно. Вероятно, это одна из причин, по которой он настолько хорош в том, что делает. Я воспринял равнодушие Алекса к риску как нечто одновременно захватывающее и пугающее. В век технологий он напомнил мне о потерянных нами инстинктах. Инстинктах охотника, воина».

Какими бы ни были сомнения Томми, вскоре он понял, что они с Алексом составили превосходную команду. Когда они лезли «Тройную Корону» в 2012 году по «Фрирайдеру» на Эль-Кап, Алекс был глубоко впечатлен тем, как Томми двигался в распорке в темноте. Томми был в равной степени поражен мужеством и уверенностью Алекса.

«Он редко останавливался, чтобы установить точки страховки, только несколько штук на каждом питче. Каким-то образом эта дерзость и уверенность в том, что он не упадет, перешла и ко мне.

Привязанный к верхнему концу веревки Алекс лез simul-climbing вне моего поля зрения и слышимости. Веревка изгибалась надо мной, уходя в темноту, ни во что не вщелкнутая. Мои руки дрожали от усталости, голова болела от обезвоживания. Я молился Богу, чтобы он установил хоть какую-нибудь точку страховки. Лучше было не думать об этом слишком много».

Хотя они и поднимались вместе в стиле simul-climbed почти идеально, между Томми и Алексом возникла дружеская дискуссия на тему фри-соло. Томми высказывал свои сомнения. Позже он прокомментировал: «Алекс держится на скалах, требующих хорошей техники, увереннее всех, кого я знаю. Однако я беспокоюсь о нем. Я никогда не пытался отговорить его от фри-соло, только выражал свои сомнения. Он уворачивается и подговаривает на соло меня».

«Мы вместе лазали Velvet Tongue на Red Rocks с веревкой. Алекс лез лидером ключ 5.12+ и соскользнул. Повис на одном пальце. Любой другой бы уже сорвался. Я сказал: «Ничего себе, впечатляюще!» Конечно, я подумал: «А что, если бы это случилось во время соло?»

В рассказе для Alpinist, Колдвелл рассказывает, как «Тройная Корона» с Алексом натолкнула его на идею объединиться ради попытки прохождения Fitz Traverse. На вершине Хав-Доум после прохождения 80 питчей за 21 час.

Я ожидал, что тройной выигрыш будет испытанием человеческой воли и выносливости. Я хотел снова открыть для себя такое место, где мы могли бы вспомнить, что человеческие возможности к выживанию почти безграничны, а наш мир все еще содержит в себе тайны. Алекс оказался слишком хорош. Большие стены будто сжимались до половины своего размера. Я размышлял над тем, что мы смогли бы пролезть в Патагонии, если бы использовали такую же технику. Там сильные штормы и большие горы делают быстрое и легкое восхождение необходимостью, а не просто крутым трюком.