Женщина в клетке - Юсси Адлер-Ольсен

Ему явно пришлось нелегко.

— А теперь, Карл, приглядись вот к этому внимательно, — продолжил он, приподнимая покрывало на столе. — И не говори ничего, пока не сможешь ответить с полной уверенностью.

Под покрывалом обнаружились четыре рубашки в крупную красную клетку. Они лежали на столе, словно четыре лесоруба, отправившиеся на вырубку.

— Есть ли здесь похожая на ту, что ты видел на месте преступления на Амагере?

Это было самое странное опознание, в каком Карлу приходилось участвовать. Нужно было ответить на вопрос: какая рубашка это сделала? Звучит прямо как розыгрыш. Он никогда не был специалистом по рубашкам. И своих-то не помнил.

— Карл, я понимаю, что это трудно, когда прошло столько времени, — устало произнес Йоргенсен. — Но ты нам очень поможешь, если сделаешь это.

— Да с чего вы, черт побери, взяли, что убийца будет ходить в той же рубашке спустя несколько месяцев? Небось и сами в своем деревенском захолустье иногда все же меняете одежонку.

— Мы все проверяем. — Йоргенсен не обратил внимания на его тон.

— И откуда у вас такая уверенность, будто свидетель, видевший предполагаемого убийцу издалека да к тому же ночью, сумел с такой точностью запомнить рубашку преступника, что его показания окажут серьезную помощь следствию? Да эти проклятые рубашки похожи одна на другую, как четыре капли воды! Они, конечно, отличаются, но есть же наверняка тысячи других похожих.

— Человек, который их видел, работает в магазине одежды. Мы доверяем ему. Он очень точно нарисовал нам эту рубашку.

— А того, кто был в нее одет, он не нарисовал? Так было бы лучше.

— И его тоже, причем довольно неплохо, но все-таки хуже, чем рубашку. Ведь нарисовать человека и нарисовать рубашку — это, как-никак, не одно и то же.

Карл взглянул на рисованный портрет, который положили перед ним поверх рубашек. Человек как человек. Если не знать, кто тут изображен, можно принять его за продавца копировальных аппаратов из Слагельсе: круглые очки, аккуратно выбритое лицо, простодушный взгляд и какие-то мальчишеские губы.

— Не узнаю. А рост какой, по словам свидетеля?

— Метр восемьдесят пять, не меньше.

Затем они убрали рисунок и кивнули на рубашки. Карл тщательно рассмотрел каждую. На первый взгляд они были одинаковыми.

Затем он закрыл глаза и постарался мысленно представить себе ту самую рубашку.

— Ну и что было дальше? — спросил Ассад, когда они ехали назад в Копенгаген.

— Ничего. По мне, так они все одинаковые. Я уже не могу в точности вспомнить ту проклятую рубашку.

— Ты взял с собой фотографию, на которой она заснята?

Карл ничего не ответил, думая о другом. Мысленно он видел лежащего на полу рядом с собой мертвого Анкера, над ним хрипел Харди. Как же он тогда сразу не выстрелил! Достаточно было просто обернуться, едва послышались шаги входящих в барак, и ничего этого бы не произошло. И вместо этого странного существа, Ассада, сейчас рядом за рулем сидел бы Анкер. А Харди! Харди не лежал бы, черт побери, прикованный к кровати на всю оставшуюся жизнь.

— Карл, разве они не могли сначала просто прислать тебе снимки?

Карл посмотрел на своего водителя. Иногда взгляд из-под этих широких бровей выражал такую дьявольскую невинность!

— Конечно, Ассад. Разумеется, можно было и так.

Он взглянул на дорожные указатели: всего несколько километров до Тострупа.

— Сверни здесь!

— А зачем? — спросил Ассад, двумя колесами заезжая за белые полосы.

— Затем, что я хочу посмотреть на то место, где был убит Даниэль Хейл.

— Кто?

— Парень, который заинтересовался Меретой Люнггор.

— Откуда ты об этом узнал?

— Бак рассказал. Хейл погиб в автомобильной аварии. У меня есть отчет дорожной полиции.

Ассад присвистнул так, словно погибнуть в автомобильной аварии мог только очень и очень невезучий человек.

Карл взглянул на спидометр. Может быть, Ассаду все-таки следовало бы поменьше нажимать на газ, а то как бы им обоим тоже не пополнить эту статистику.

Прошло пять лет с тех пор, как Даниэль Хейл погиб на дороге, ведущей в Каппелев, но и сегодня следы аварии были отчетливо видны. Здание, в которое врезалась машина, немножко подлатали и отмыли от копоти, но деньги, полученные по страховке, явно ушли на что-то другое.

Карл бросил взгляд на дорогу впереди, где простирался довольно длинный открытый отрезок. Это как же не повезло человеку! Случись авария на десять метров ближе или дальше, он бы не врезался в это безобразное здание, а просто вылетел в открытое поле.

— Надо же, чтобы такое невезение! Как ты думаешь, Карл?

— Ужасное невезение!

Ассад пнул пень от сломанного дерева, сохранившийся перед поврежденной стеной:

— Он налетел на дерево, и дерево переломилось, как спичка, а затем врезался в стену дома, и машина загорелась?

Карл кивнул и обернулся. Немного дальше, как ему было известно, на шоссе выходила проселочная дорога. Если он правильно запомнил то, что было написано в протоколе, то другая машина выехала как раз оттуда.

— Даниэль Хейл ехал на своем «ситроене» с той стороны из Тострупа, — Карл махнул рукой на север, — и, по словам другого водителя, они столкнулись именно здесь. — Он показал на разделительные полосы. — Может быть, Хейл уснул. Во всяком случае, он заехал за разделительную полосу и столкнулся с другой машиной, после чего его отбросило прямо на дерево и об стену дома. Все произошло за какую-то долю секунды.

— А что было с тем человеком, с которым они столкнулись?

— А тот вылетел вон туда. — Карл указал на ровное поле, которое по воле ЕС несколько лет назад было переведено в разряд невозделываемых.

Ассад присвистнул:

— Так с ним, значит, ничего не случилось?

— Ничего. Он ехал на каком-то жутком гигантском полноприводном тягаче. Ты, Ассад, сейчас в сельской местности.

По выражению лица помощника было видно, что он прекрасно все понимает.

— В Сирии тоже много полноприводных тягачей, — произнес он.

Карл кивнул, не особенно вслушиваясь в сказанное:

— Ассад, правда странно?

— Что? Что он въехал в дом?

— Что он умер на другой день после исчезновения Мереты Люнггор. Этот парень, которого Мерета только что повстречала и который, вероятно, влюбился в нее. Очень странно.

— Ты думаешь, это могло быть самоубийство? Что он так огорчился, узнав, что она пропала в море? — Ассад посмотрел на Карла и слегка изменился в лице. — Вдруг он убил себя сам из-за того, что убил Мерету? Такое бывает.

— Самоубийство? Нет. В таком случае он бы просто сам врезался в стену дома. Кроме того, он не мог убить Мерету. В то время, когда она исчезла, он летел в самолете.

— О'кей! — Ассад снова потрогал выбоины на стене дома. — Тогда вряд ли это он принес письмо, где было написано «Удачной поездки в Берлин»?

Карл кивнул, глядя на садившееся солнце:

— Да, вряд ли.

— Так что же мы тут делаем?

— Что мы делаем? — Карл посмотрел вдаль на поля, на которых уже высовывались из земли первые сорняки. — Могу сказать тебе: ведем следствие, вот что мы делаем.

25

2007 год

— Большое спасибо, что вы согласились устроить это для меня, и спасибо, что так скоро нашли время для встречи. — Карл дружески протянул Биргеру Ларсену руку. — Я ненадолго вас задержу. — Он обвел взглядом знакомые лица людей, сидевших перед ним в кабинете заместителя председателя партии демократов.

— Да, Карл Мёрк. Я собрал тут всех, кто работал с Меретой Люнггор перед самым ее исчезновением. Некоторые вам, наверное, знакомы?

Карл кивнул собравшимся. Да, некоторых он уже знал. Тут было несколько политиков, которые в следующие выборы могли, пожалуй, вытеснить нынешнее правительство. Надежда всегда есть. Политический лидер в юбке по колено, парочка менее заметных членов фолькетинга и несколько человек из секретариата, включая Марианну Кох. Она бросала на Карла ободряющие взгляды, и это напомнило ему о назначенном через три часа перекрестном допросе у Моны Ибсен.

— Как вам, вероятно, уже говорил Биргер, я сейчас занимаюсь повторным расследованием исчезновения Мереты Люнггор перед окончательным закрытием дела. В связи с этим мне нужно знать все, что помогло бы мне понять, чем жила Мерета Люнггор в последние несколько дней и каково было в это время ее душевное состояние. Полиция тогда уже на очень раннем этапе расследования установила, что она упала за борт в результате несчастного случая, и, вероятнее всего, они правы в этом заключении. Если это так, то более точно нам обстоятельства выяснить не удастся. Прошло несколько лет, и тело давно уже ушло на дно.

Все закивали. Вид у собравшихся был серьезный и даже опечаленный. Здесь были те люди из окружения Мереты Люнггор, на которых она могла положиться. Возможно, за исключением новой кронпринцессы.