Аксиома любви (В огне любви) - Барбара Ауэр

— Значит тебе, как следует всыпали?

— Ничего, это ненадолго, — засмеялся Морган.

— В таких делах помогает подхалимаж. — Бакстеру стало неловко; видимо он вспомнил собственный неудачный опыт.

— Похоже, цветами тут не отделаешься, — подхватил Морган. — Старик, тебе придется отправиться в ювелирный магазин.

Бакстер залез в карман, вынул бумажник, достал кредитную карточку и положил ее на стол.

— Думаю, она тебе понадобится.

Сэм взял карточку.

— Ювелирный магазин?

— Но никакого белья, — предупредил Морган. — Когда женщина обижена, она не должна думать, что тебе от нее нужен только секс.

— Это было бы большой ошибкой, — кивнул Бакстер.

Сэм не любил признаваться в своей неправоте и не привык получать от братьев советы. До сих пор все было наоборот. Но сегодня он благодарен им за помощь.

— Думаете, это поможет? — Ради того, чтобы вернуть Фиону, он пошел бы на что угодно.

Морган и Бакстер обменялись улыбками, как будто знали то, что Сэму еще только предстоит узнать.

— А что ты теряешь? — Улыбка Бакстера стала еще шире. — Ничего, кроме гордости.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— И все это от него? — Сесили взяла одну из бархатных коробочек, стоявших на обеденном столе, и открыла ее.

— Ох, Фиона... — Бесс провела безукоризненно накрашенным ногтем по браслету с изумрудами. — Просто потрясающе.

Когда Сесили открыла вторую коробочку, где лежали такие же серьги, проняло даже ее.

— Он явно подлизывается к тебе.

Фиона понесла к раковине вазу с осенними цветами и добавила в нее воды. Она понятия не имела, куда ставить новый букет. Квартира была забита цветами и декоративными растениями, названий которых она не знала.

— Как на похоронах, — мрачно сказала Фиона.

Подарки начали поступать, когда Сэм понял, что она не собирается отвечать на его звонки. Их приносили в ее кабинет, на квартиру и даже в места, где она проводила осмотры. Именно это случилось вчера, когда Фиона отправилась с новым сотрудником на плановую проверку очередного участка. Кроме цветов и драгоценностей ей доставляли дорогой шоколад и десерты. Иногда это случалось по два-три раза на день. В среду Фионе пришлось отнести букет домой, чтобы не испытывать неловкости перед своей секретаршей.

— Все это очень мило, — сказала Бесс, — но он догадался попросить прощения за то, что вел себя, как последний осел?

Фиона коротко рассмеялась. Непосредственная реакция Бесс поднимала ей настроение. Она оставила вазу в раковине и вернулась к столу. Три подруги только что закончили импровизированную воскресную трапезу.

Фиона протянула руку и достала толстую стопку розовых бланков с телеграммами.

— Тысячу раз. Все это поступило моей секретарше, которая называет Сэма Санта-Клаусом. Странно, что он не подкупил сторожа автостоянки, чтобы тот приклеивал сообщения к стеклу моей машины. — Она разжала пальцы, и розовые листочки дождем посыпались на стол.

— Брось, Фиона, — сказала Сесили, придирчиво рассматривая браслет. — Он присылает тебе украшения, а ты не отвечаешь на его звонки?

Бесс встала, обошла стол и положила руку на лоб Сесили.

— Что с тобой? Ты не заболела?

— Отстань! — отпихнула ее подруга. — Фиона, тебе придется рано или поздно простить его. Чего ты ждешь? Последней модели «порше»?

— Я не хочу быть подстилкой. Ни для кого. — Даже для мужчины, которого люблю. Тем более для мужчины, которого люблю.

— Ты стала еще упрямее, — уронила Бесс и вернулась на место.

Фиона понимала, что это глупо, но у нее не было выбора. Она не доверяла себе. Если ей трудно читать его телеграммы, то, что будет, если она посмотрит в его невероятные голубые глаза или увидит его лукавую сексуальную улыбку?

— Я хочу, чтобы мужчина уважал меня как личность. Что в этом плохого? Почему я должна к кому-то приноравливаться? Вы знаете, как жили мои родители. Мать всегда подлаживалась под отца, а что получила взамен? Неверного мужа, который даже не помнил, что у него есть семья. Я так жить отказываюсь.

Бесс открыла огромную коробку с швейцарскими шоколадными конфетами «Линдт», доставленную сегодня утром.

— Ты даже не притронулась к ним.

— Можешь забрать их с собой. — Все равно он пришлет еще, подумала Фиона.

Сесили откинулась на спинку стула и сложила руки на груди.

— Нет, так нельзя, — сказала она. — Конечно, он подлизывается, но переживает искренне.

Когда подруги ушли, Фиона включила телевизор, надеясь как-то отвлечься от тяжелых мыслей. Но все было напрасно. Сэм украл ее сердце, а потом разбил на мелкие кусочки.

Но если у нее больше нет сердца, почему ей так больно? Потому, что я люблю его, подумала она. Не сердцем, а всей душой. Я тоскую по нему. Тоскую до боли.

В ее мозгу тут же зародились десятки соблазнительных образов. Эротичные воспоминания о невероятных наслаждениях, которые они дарили друг другу. Но они не шли ни в какое сравнение с реальностью. Реальностью, которая принадлежала бы Фионе, если бы она согласилась довольствоваться объедками. Объедками, которые ей бросал бы хозяин. Если бы был в хорошем настроении. Нет, она не позволит вытирать о себя ноги.

Она решительно выключила телевизор, оделась и вышла из дому, намереваясь пройтись по магазинам.

— Эта девушка начинает мне нравиться, — сказала Джессика.

Бекки оперлась о край стола и положила руку на едва заметный живот.

— Сэм, ты должен удвоить усилия, — сказала она. — Куда девались знаменитые чары братьев Аллардайс?

Сэм откинулся на спинку кожаного кресла.

— Все достались Бакстеру. — Вот до чего дошло: он завидует успеху брата у женщин... — Объясните, зачем вам понадобилось уговаривать меня.

Бекки посмотрела на него, как на умственно отсталого.

— Потому что ты любишь ее.

— Все получится, — подбодрила его Джессика. — Только напряги воображение.

— Мое воображение вот-вот лопнет, — пожаловался Сэм. По настоянию невесток он перепробовал все: цветы, украшения, шоколадные конфеты, но ничего не вышло. Видимо, Бекки и Джессика недооценили упрямство Фионы.

— А белье ты ей не посылал?

— Нет, — ответил он Бекки.

— Вот и хорошо. Если эта девушка решит, что тебе от нее нужен только секс, пиши пропало.

— Это вы мне уже говорили, — пробормотал Сэм.

Джессика взяла его за плечи и слегка встряхнула.

— Думай, Сэм. Думай. Как по-твоему, чему она не может сопротивляться?

— Знаешь, я могла бы напечатать в «Сидней ньюс» объявление на всю страницу, — предложила Бекки. — Для тебя — бесплатно.

— Бекки, всякому унижению есть пределы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});