Загонная охота - Лео Сухов

уточнила Вера.

— А это уже вторая наша проблема! — кивнул я. — Всё, что тут выльется, стекает вниз, куда мы и пойдём. В общем, до середины пути у нас с водой один маршрут! И самое низкое место было бы неплохо преодолеть не вплавь...

Но если всё пошло не по плану, то и дальше вряд ли без приключений обойдётся. Уж будьте уверены!.. Единожды покинув ровную колею событий, вернуться в неё очень нелегко. Так что я почти не удивился, когда, подходя к промоине, мы услышали протяжное: «О-о-о-о-о!»… Так и должно быть. Всё верно.

Прямо перед промоиной, в добрых двух сотнях метров от нас, топталась гигантская форма жизни. Она была очень занята — увлечённо подгрызала наш лесок на обрыве. Для этого ей приходилось тянуть шею высоко вверх, а ещё стрелять языком на всю длину и перебирать ногами по земле, слегонца сотрясая склон.

— Давайте вернёмся… — прошептала Анюта, одна из девушек, остававшихся в лагере. — Мне страшно…

— Не дрейфь, чувиха! Ты ей, типа, на один зуб! — на правах самого храброго сообщил Мелкий. — А она любит, чтобы на все зубы хоть чо-то попало!

— Но она же прямо перед спуском!.. — Анюта хоть и ныла, но продолжала идти. За что её, умницу такую, можно было только похвалить.

Впрочем, нас всех можно было похвалить. Мы шли! А я ещё и с интересом разглядывал панцирь этой невероятно огромной твари… Издали он казался ровным и покатым. А вот сейчас до него было совсем недалеко. К тому же, панцирь теперь находился ниже нас. И сразу становилось понятно, что он не такой уж и гладкий. Неровностей на его поверхности хватало.

Да что там! На панцире даже были какие-то гнёзда, а в гнёздах — обитатели. И вот эти обитатели мне чего-то не понравились… Первое, чем они меня напрягали — они умели летать. И если раньше я немного удивлялся отсутствию птиц, то теперь очень жалел, что повстречал их.

Впрочем, я даже не был уверен, что это птицы. Начать надо бы с того, что четыре крыла — это вообще-то не про птиц. Во всяком случае, не про нормальных представителей этого достойного племени. А эти родственники пернатых, скорее, напоминали в плане крыльев стрекоз и летучих мышей — причём одновременно. Вот только размах крыльев у них был никак не меньше пяти метров!..

Тело по размерам оказалось вполне сравнимо с человеческим. Конечностей обнаружилось две, и они располагались посередине, на брюшке. Впрочем, это был ещё не полный комплект — в каркасе крыльев отчётливо выделялись другие конечности и пальцы. А перепонки между этими «пальцами» были прозрачными, изрезанными сеткой более твёрдого каркаса.

Голова, благодаря длинной шее, была заметно удалена от тела. И на этой самой голове виднелось что-то вроде клюва утки. Только заканчивался клюв острыми мелкими зубами, как у пираний. И вибрисами, как у милых домашних котиков.

И как это теперь развидеть, спрашивается?

Пока мы буквально скатывались по промоине с обрыва, нас провожали внимательными взглядами… И в этих взглядах чудилось что-то такое, что не хуже зубов намекало: эти твари, в отличие от своего гигантского домовладельца, не зелень жуют.

Но, к моему удивлению, «недоптицы» сразу же о нас забыли, как только мы оказались внизу.

Местность перед промоиной драматично изменилась. Теперь вся она напоминала лунную поверхность, изрытую кратерами. Грязь и песок, нанесённые водой, были усеяны следами ног гиганта, который увлечённо подъедал лесок на нашем обрыве. Вот чего ему, спрашивается, не пожрать на другой стороне? Или вообще где-нибудь подальше? Километров за сто, а?..

Но нет… Пришлось бежать, огибая следы от его ножищ. И постоянно следить за самими ножищами, которыми тот активно переступал, вовсю радуясь найденной вкусняшке.

— Ты ещё, сволочь, джигу станцуй! — ругнулся Трибэ, когда в очередной раз пришлось срочно менять направление движения.

— Не советуй, братан! Не надо!.. — в ужасе возмутился Мелкий.

— Ш-ш-ш-ш-ш! — согласилась с ним одна из наших питомец.

Переругивались Трибэ и Мелкий, кстати, через голову Ани. Они поддерживали девушку с двух сторон, чтобы шла быстрее. Причём в случае с Трибэ это выглядело почти, как «битый небитого везёт» — не особо хорошо он пока выглядел. Но чем закончилась бы его бодрящая перепалка с Мелким, никто так и не узнал.

Потому что в этот самый момент впереди сверкнуло, а в песок ударила молния. В тот же момент громыхнуло так, что даже гигантская форма жизни вздрогнула всем телом.

А от её дрожи, во-первых, вздрогнула земля, во-вторых, переполошились обитатели панциря. А, в-третьих, с пуза обрушился целый град из комьев земли, мелких камушков и прочего мусора, который на это самое пузо налип.

— О-о-о-о-о-о-о-о! — обиженно сообщила гигантская форма жизни.

И, видимо, решила, что хватит в таком негостеприимном месте лакомиться. А значит, пора, так сказать, и честь знать!

Поэтому ноги зашевелились активнее, а мы припустили ещё быстрее. Потому что как раз находились на одной линии с правыми лапами этой ожившей горы-недоросля.

К счастью, успели… Вырвались из-под гиганта и устремились к плоскогорью, где стоял Алтарь Вознаграждения.

Почти устремились… Ведь в этот раз всё шло не по плану. Хорошо, что я помнил об этом и прямо-таки ожидал какой-нибудь пакости. Причём, максимально непонятной пакости. Поэтому был внимательным, бдительным — и даже оглядывался вверх и по сторонам.

Вот сверху-то опасность я и обнаружил.

Стоило выбраться из-под надёжного пуза гиганта, как нас снова заметили обитатели его спины. В этот раз, оценив шквальный ветер и ровную поверхность, по которой мы бежали, они взвесили все за и против… И решили, что мы достойная добыча.

— Просто бегите! Не смотрите наверх! — посоветовал я своим спутникам.

Зря… Они и так до этого наверх не смотрели. А тут сразу все головы задрали, даже Аня…

Ладно, не зря! Я очень хотел, чтобы они это увидели, поэтому и попросил. Вы даже не представляете, как выросла наша скорость!.. А я поудобнее перехватил копьё, готовясь к отражению воздушного налёта, и начал сбавлять темп.

Знаю, отражать воздушный налёт копьём — это, как минимум, странно. Зато сразу выдаёт всю серьёзность моих героических намерений. Первого атакующего я встретил почти идеально — в шею. И не просто уколол, а сделал длинный надрез, взмахнув острой кромкой кремнёвого наконечника. А затем, не теряя времени, покатился по