Отягощенные злом 2: Разновидности зла - Александр Афанасьев

– Какого хрена! – взорвался яростью полковник – он должен был тормознуть этих двоих и сбросить припасы духам! А вместо этого он тормознул духов и сбросил припасы этим двоим. Бардак полный!

Полковник схватил рацию, лежащую на столе, переключил волну

– Борт сто десять, Борт сто десять, я Кипчак, ответь, прием.

– Кипчак, Борт сто десять на связи, прием…

– Борт сто десять, здесь Кипчак, доложите обстановку, прием.

– Кипчак, Борт сто десять, нахожусь в двадцать седьмом квадрате, выполняю учебную задачу, борт исправен, все штатно, прием…

Полковник скосился на экран. Двое отморозков – уже ушли в зеленку.

– Борт сто десять, здесь Кипчак, вы только что сделали прямо противоположное тому, что я приказал сделать. Вопрос: у вас были основания так поступить, прием…

– Господин полковник… – в наушнике раздался голос пулеметчика – мешок выпал при маневре, такое бывает. У нас как то раз под Кандагаром…

– Борт сто десять… – раздраженно сказал полковник – за нарушение приказа снимаю с вас месячную премию. А ты, Афганец, персонально – пойдешь в отпуск в декабре, как понял.

– Есть в декабре, господин полковник… – отозвался пулеметчик

– Возвращайтесь на базу, вам там нечего делать. СК – сказал полковник

Вот, паразиты. Хотя они должны были играть "за моджахедов", потому что такого требовали условия учебной программы – все те, кто служил в центре были живые люди. Этот пулеметчик… Серега его зовут – еще полгода назад служил под Кандагаром. И понятно, какие чувства он испытывает к моджахедам, пусть и амнистированным, и вроде вставшим на путь исправления. Понятно и то, что он думает о курсантах – это ведь получается его "братишки".

И отпуск в декабре – если вдуматься, не такое серьезное наказание. Раньше было. А теперь билеты совсем дешевые, полетит в Басру. Или Эйлат. Или Аден. Или Новониколаевск – там и погреется на солнышке, в декабре. Россия тем и хороша, что если хочешь – найдешь и зимой где погреться на солнышке. Лишение месячных премиальных выплат – мера, конечно, посерьезнее – тем более что в Туркестанском военном округе они побольше, чем в других, сказывается близость воюющего Афганистана. Но этим можно кого-то, кто в штабе сидит, пронять. А не местных башибузуков.

Полковник переключил рацию на другой канал

– Мангарай, Мангарай, я Кипчак, ответь…

– А… шайтан! Что ты делаешь! Что ты делаешь…

– Мангарай, Мангарай, я Кипчак, ответь немедленно…

– А… начальник, зачем так делать! Нас настоящими обстреляли!

– Они выйдут из долины. Я скажу, куда. Перебазируйтесь на точку одиннадцать, как понял, прием…

– Начальник, зачем одиннадцать! У меня десять человек шахиды…

Почти неслышно открылась дверь. Полковник обернулся… автоматически стал по стойке "смирно". Генерал. Среднего роста, сухое, серьезное лицо, внимательные глаза, обильная проседь в волосах – при том что ему едва – едва сорок исполнилось.

– … патронов нет, этот шакал им кинул. И жрать хотим.

Генерал протянул руку за рацией.

– Ахмадзай… – сказал он – на твоем месте я бы лучше воевал. И не дай тебе Аллах вернуться в горы. Там ты и впрямь станешь шахидом. Ты и все твои люди…

– А… зачем говоришь…

Генерал выключил рацию.

– Что произошло?

Полковник покачал головой

– Непредвиденная ситуация. Они немного сыграли не по плану, да и мы им подыграли.

– Конкретнее?

– Они догадались о роли дороги. Грамотно построились, хоть в учебники вписывай. Я послал вертолет, чтобы отвлечь – но двоим их них удалось зайти в тыл к муджам и серьезно их проредить. А теперь они оторвались в зеленке. И первая группа – с потерями, но ушла. И наш вертолет – вместо того, чтобы сбросить припасы муджам, а обстрелять наших все наоборот сделал.

– Наказали?

– Так точно. Лишил премиальных на месяц и отпуск на декабрь.

Генерал утвердительно кивнул

– Есть что-то сказать?

– Команда хорошая.

– Кто выделяется?

Полковник достал из ящика стола небольшой электронный планшет, включил, потыкал пальцами по экрану, вызывая нужное личное дело. Бумагой – уже никто не пользовался. Отдал планшет генералу.

– Вот этот. Борецков. Парень со стержнем.

– По моему, все тут со стержнем.

– И с мозгами. Он нестандартно думает. В команде работать не сможет – не подчиняется командиру, вызывает на конфликт. Но из него может получиться отличный одиночка.

– Одиночка…

Одиночки были элитой среди элиты, их было очень мало – несколько десятков среди активных, не больше. Одиночка – это больше, чем обычный спецназовец. Обычный спецназовец выполняет приказ. Одиночка – действует без приказа во враждебной обстановке. Это и разведчик и исполнитель в одном лице. Таких мало.

– Араб его прислал? – спросил генерал, просматривая дело

– Так точно – полковник понизил голос – слыхал, у Араба напарник на инвалидность ушел…

– Верно. Ищет нового – генерал вернул планшет – продолжайте. Все штатно.

– Есть.

– А одиночка – это хорошо. Присматривайте за ним. Но без фанатизма. Араб если сочтет нужным – рога ему сам обломает.

– Есть

Не было ни гроша – да вдруг алтын.

Сашка – нес на себе двадцать снаряженных автоматных магазинов и несколько пачек с патронами. Мага – поспевал за ним, магазинов у него было всего восемь – но пачек с патронами он забрал столько, сколько смог поднять. Остальное – привалили под вывороченным шквалом деревом. Чтобы унести побольше боеприпасов – они избавились от всего лишнего, и только в карманы – насовали армейских белковых плиток, позволяющих оставаться на ногах какое-то время. Еще несколько – съели, столько, сколько возможно, чтобы максимально насытиться, но при этом не огрузнуть и продолжать идти. Пулеметчик с вертолета одарил щедро – настоящий подарок небес. Рахмат тебе, братишка, кто бы ты ни был.

Только теперь – надо было всем этим хорошо распорядиться…

Их было двое. И тем лучше, потому что двоих труднее искать, чем крупную команду. Они шли к запасной точке встречи, выбранной до начала всех этих неприятностей.

Фонари – осветили склон горы. Они упали на землю. Патруль!

Шаги остановились. Лучи фонарей – шарили по зарослям, но так искать бессмысленно. Слишком густая растительность.

– Ну, что?

– Ничего.

– Амир говорит, они сюда идут. Больше им идти некуда.

– Амир много чего говорит. Только у нас – больше половины уже убитых.

– Это же игра, брат. Они на базе, мясо кушают, спят. А мы тут – как козлы по камням скачем. Прошлую ночь не спали, и эту не поспим.

– Мне не нравится эта игра. Они нас унижают. Быть убитым – унижение, даже понарошку. Унижение!

– Брат, я так хочу спать, что готов пережить любое унижение.

– Заткнись!

Новые шаги.

– Что тут?

– Никого нет, эфенди…

Мага и Александр – даже не смотрели в сторону фонарей. Упаси Господь, если луч фонаря отразится от сетчатки глаза…

– Надо попросить русских, пусть дадут какие-нибудь гранаты. Когда мы воевали в горах, у нас были гранаты…

Какой-то странный звук.

– Надо попросить Аллаха, чтобы он дал хоть немного мозгов для таких вы. Никчемная тупая скотина. Если бы не ваша трусость и тупость, мы давно поймали бы этих щенков. Идиоты. Продолжайте искать.

– Слушаюсь, амир…

Похоже, что тот звук, который они слышали – звук оплеухи.

– Сын свиньи… Клянусь Аллахом, мне хочется отрезать ему голову больше, чем какому-то русскому. Он хуже русских.

– Говори, что думаешь, брат.

– А что – не так? Мы воевали в горах против англизов – а он предал свой народ и служил в полиции. А теперь – он поставлен над нами. Клянусь, большего унижения я в жизни не испытывал! Он хоть и правоверный, но хуже кяфиров.

– Он мунафик. Человек, который верит лишь для вида. В нем никогда не было веры, он лицемер.

– Клянусь Аллахом, рано или поздно я его убью.

– Пошли отсюда, брат. Даже у гор есть уши…

– Надо сходить за едой. Взять про запас. Пока мы здесь…

Похоже, что у этих – еще и нет единства. Это хорошо…

Место, которое они выбрали для точки сбора – находилось на склоне горы. У самого гребня – но за гребнем, чтобы не было видно. Там был колючий кустарник, он сильно шумел при продвижении по нему – и подкрасться к ним было невозможно.

Большой отряд – потерял еще двоих. Сашка – свою маленькую команду привел без потерь, да еще и с трофеями. Это само по себе создавало напряженную ситуацию и ставило под сомнение лидерство командира группы. Борян это понимал, потому и психовал – не мог не психовать. Тот, кто теряет людей – не может вести за собой. Кем бы он ни был.

Сашка и Мага – молча отдали лишние боеприпасы. Им все равно не надо было по двадцать магазинов.

– Один говорил, надо сходить за жратвой, пока они здесь. Здесь где-то близко – что-то есть.

– Откуда ты знаешь – буркнул Борян