Любовь не по канону, или идите к черту! - Евгения Светлакова

оставалось загадкой.

Одно ясно. Папе обо всем происходящем лучше ничего не говорить. Врать, конечно, нехорошо. Но отцу знать, что я слегка поменяла работу, и вместо проверенного им по всем фронтам Артема Васильевича у меня начальник сейчас Зеллер, точно не стоит.

А то, что я провожу с Константином… Даже не так! Должна с ним проводить ближайшие полгода почти все свое время, ведь у меня даже почти выходные не предусмотрены, тайна еще страшнее той, что у меня была на первом курсе, где я на спор сделала себе пирсинг в пупке. Тогда папа просто покричал и велел снять, а тут пострадают все: Артем, Фаина, Костя.

Последнему достанется больше всех. Нет, надо пожалеть дракона, хотя бы до выздоровления. Одна только идея с концертом, пока он еще не до конца отошел, была ошибкой. К концу мероприятия Константин уже сидел, схватившись за голову, и явно проклинал все на свете. Нет уж, громкие звуки ему противопоказаны.

Зато перед концертом мужчина был не в меру оживлен. Я даже стала подозревать, не было ли чего в чае. Слабительного, снотворного, коньяка или виагры, например. Ну, мало ли, с этой Дарьи станется и не такое сделать!

И чем больше веселился дракон, тем больше мне хотелось обратно того угрюмого и страшного. Но уже родного и предсказуемого. А пока я даже не представляла, как быть.

— Ира, — позвал папа, и я поняла, что он уже не раз повторил мое имя.

Хорошо я так задумалась! И подавила зевок, спать хочется.

— Да, пап, — поспешила ответить, ставя точку в отчете и отправляя Артему написанное.

— Ты уже спишь, — пришел к выводу отец, избавляя меня от необходимости оправдываться.

— Да, наверное, — я снова зевнула, вспоминая, что и правда не спала больше суток, держась только на кофе и голом энтузиазме.

Надо бы лечь. Утром же опять в семь надо быть у Зеллера.

Невольно вспомнила голый торс и татуировку подопечного. А вот и нет, близко я к нему больше не полезу! У меня жених есть, напомнила я себе.

— Тогда иди, ложись, — ласково проговорил папа. — Если, что ты пиши…

— Да, конечно, пап. Ты тоже долго не сиди, — сказала в ответ и, закрыв ноутбук, поплелась в спальню, где после сборов Жени творился беспредел.

Но порядок — завтра, а сейчас просто спать.

— Конечно, принцесса, сладких снов, — пожелав мне спокойной ночи, папа отключил вызов.

— И тебе пап, — пробормотала, уже завалившись в кровать и натягивая на себя одеяло.

Еще какая-то мысль посетила меня, прежде чем сон окончательно сморил. Но она показалась такой незначительной, что я попросту отмахнулась, даже не осознав ее суть.

* * *

Константин

Концерт принес больше разочарования, чем удовольствия. Одна головная боль, чего стоила. И от этого не помогали никакие обезболивающие, компрессы и сила аутотренинга.

Я со стоном спрятал голову под подушку, силясь спастись от вездесущего будильника. Адское изобретение вернуло меня в реальность — к головной боли и всем прилагающимся проблемам.

— Не хочу никуда, я болею, отстаньте… — простонал, сам себе напоминая капризного ребенка, с такими-то выходками.

Моментально вспомнился вездесущий хомяк. Она ведь обязательно придет меня будить, если я сейчас же не встану сам! А вот ее-то мне сейчас как раз и не надо.

Вчерашняя идея теперь казалось безумием. Соблазнить эту романтичную хрупкую натуру? Не для любви до гробовой доски, с этим вечным «и жили они долго и счастливо», а просто ради секса, который меня может и не устроить, а, следовательно, я разочаруюсь в этом создании и пошлю ее куда подальше? Я же не люблю, когда меня что-то напрягает, даже если добивался этого долго и фанатично. И как не парадоксально, я буду еще большей сволочью, чем ее Женя. Который, кстати, еще Иринин официальный жених, ведь факт его измены неизвестен.

Да, так портить себе карму и соблазнять эту невинную овечку мне не охота точно.

Будильник заиграл вновь, но в дверь никто не ломился, чтобы меня разбудить. Странно. Я вчера ее так напугал? Прискорбно, я-то понадеялся уже, что она не такая уж и трусиха.

Закрыв глаза, ловя остаток сна, я еще раз посмаковал пикантные подробности. Жалея, что наяву мне сейчас максимум достанется только улыбка до ушей и назойливость.

Я вздохнул и сел на постели. В квартире была подозрительная тишина, нигде не горел свет. Часы показывали семь тридцать. Кое-кто уже точно должен был хотя бы ходить под дверью.

— Хомяк? — я выглянул в коридор, уже понимая, что в квартире кроме меня никого и нет.

От этого я испытал неожиданно двоякое чувство: и разочарование, и восторг.

— А вот и прекрасно, — довольно протянул я, откидывая футболку обратно на кресло. — Свобода.

Полчаса в душе, наслаждаясь теплой водой. Неторопливый сытный завтрак без препираний. Ленивые сборы. Тихая дорога до офиса без постоянно сыплющихся вопросов, что, зачем. Или обиженного сопения. Нормальный человек, а не пациент психиатрической больницы на выгуле.

Сейчас я кайфовал. И уже придумывал, как подшутить над хомяком, когда она появится, а еще лучше — сделать это традицией.

— Константин Алексеевич, доброе утро, а вы сегодня без Ирины? — встретила меня в приемной Дарья.

Еще более откровенный наряд, чем вчера. Проклятье, да она же хочет добиться своего любой ценой! И моя политика не замечать, сейчас уж точно меня не спасет. А отсутствие боевого хомяка этой чертовой паучихе только на руку! Господи, она разве что победный танец не начала отплясывать, осознав, что я один.

— Ирина будет позже. Вы все подготовили? — проигнорировав такое «счастье», перешел сразу к делу я.

Да неприлично не поздороваться, но после ее радости утро перестало быть добрым как таковое. И отсутствие Ирины теперь меня тоже не радовало. И умеет же эта женщина все испортить! Точно уволю. Вот возьму, и уволю.

Больше не обращая внимания на секретаршу, я скрылся в кабинете, сразу же оценив место, устроенное для моей помощницы.

— Интересно, из какой помойки они это достали? — присвистнул, осматривая стол.

Кажется, он был ровесником самой Ирины, как минимум. Кресло с шатающейся спинкой, а подлокотники явно не отсюда. Вот интересно, это мне так высказали свое фи, или просто принесли заявление на увольнение в свободной форме?

— Ну ладно, это мы еще исправим. Не хочет по-хорошему, будем по-плохому, — я провел пальцем по «новому» столу, собирая пыль.

Я не самый добрый и терпеливый человек. И если Дарья не поняла, что меня лучше не злить, мы это ей покажем. И все слухи, которые она же сама про меня всем и распускала,