Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий. Книга III - Кондратий Биркин

Получив от Бурдело письмо, королева, не распечатывая, разорвала его, сказав: «От него пахнет ревенем!» Во Франции Бурдело втерся в милость к кардиналу Мазарини и получил от него аббатство Массэ в Берри. После отречения Христины он тщетно пытался опять сблизиться с нею, но тогда королева питала к нему глубокую ненависть. Замечательный этот человек умер в начале XVIII века, оставив по себе память непродолжительную, хотя имя его и заслуживает внимания потомства. Из многих его сочинений не должна быть забыта его диссертация о призраках, в которой все явления из так называемой загробной области он старается объяснить с физиологической точки зрения.[36] Находясь в апогее своего могущества, Бурдело познакомил Христину с Гассанди, но в то же время разладил ее с Бошаром, в 1652 году посетившим Швецию. Бошар, автор Священной географии, сочинения, доныне высоко ценимого ученым миром, по предложению королевы шведской, предпринял составление Священной зоологии. Однажды, когда он готовился читать Христине отрывок из этого сочинения, Бурдело отговорил ее слушать Бошара под тем предлогом, что она не так здорова. Вообще Бурдело всячески старался удалить Бошара из Швеции, опасаясь, чтобы место его не занял спутник Бошара молодой ученый Гюэ, которому Христина оказывала излишнюю благосклонность. Здесь считаем необходимым небольшое отступление, чтобы поставить на вид читателю следующий вопрос:

Если фавориты и временщики неизбежное зло царствования женщины, то из какой сферы они опаснее: из круга олигархов или из круга людей ученых? В котором из двух случаев выигрывает народ: тогда ли, когда наперсник государыни дипломат или полководец или когда! неограниченным ее расположением пользуется ученый?.. Наконец, что важнее для государства: завоевание какой-нибудь области или развитие в нем наук, полезных знаний и художеств? С 1650 по 1654 год, именно в период тесного сближения Христины с учеными мужами Германии и Франции, в ее королевстве основано было шесть коллегий; в университетах Упсала, Або и Дерпта учреждены новые кафедры, народные училища, сиротские приюты размножались с каждым годом; торговля, промышленность, горное дело доведены были до самого цветущего состояния. Из ученых, прославивших царствование Христины, назовем: Рудбека, Олая Верелия, Георгия Стиернгиельма, Франкена, Форсиуса, Паулинуса, Стольпе, Аусинса, братьев Буре и баронессу Ванделу Скитте.

Казалось бы, что при вышеупомянутых условиях Швеция могла назваться счастливейшим государством, но, к несчастью, этого не было… Дворянство угнетало крестьян и отнимало у горожан и у духовенства их привилегии. Когда Христина, по мере возможности, примирила интересы дворянства с интересами народными, вместо благодарности со всех сторон поднялись новые жалобы. Вельможи роптали на благосклонность королевы к ученому сословию; духовенство — на ее излишнюю веротерпимость; народ — на чрезмерные издержки двора и (по его мнению) бесполезные траты на академии, училища и школы. Спокойно смотрела Христина на эту бурю, с твердою решимостью сложить с себя бремя власти и передать ее Карлу Густаву. В октябре 1651 года она объявила о том шведскому сенату… Это известие образумило недовольных. Выборные от всех сословий, имея во главе канцлера Оксенстиерна, умолили Христину отказаться от ее намерения. Благородная дочь Густава Адольфа уступила их просьбам, не выторговав себе никаких новых преимуществ и после того нимало не изменив кроткого характера царствования на более суровый. Тишина водворилась, но ненадолго: новая грозная туча явилась над Христиною: заговор Мессениусов.

Ученый историк Иоанн Мессениус и сын его Арнольд за сношения с польским двором заключены были в тюрьму, откуда, впрочем, их выпустили по повелению Христины после нескольких лет заключения. С ненавистью в сердце на канцлера и на королеву они по выходе из тюрьмы дали себе клятву мстить ей и канцлеру. В исходе 1651 года принцу Карлу Густаву был подослан анонимный пасквиль на Христину, в котором, кроме того, помещено было и воззвание к народу восстать и свергнуть королеву с престола. Канцлер выставлен был врагом отечества, Магнус де ла Гарди разорителем народа, а Христина развратною расточительницею, обогащающею своих многочисленных любовников; Карлу Густаву заговорщики предлагали стать во главе мятежа и овладеть престолом. Принц немедленно по прочтении пасквиля отправил его к королеве. Розыски привели к открытию сочинителя; это был внук Иоанна Мессениуса, восемнадцатилетний сын Арнольда. Арестованные заговорщики, после долгого запирательства, сознались под пыткою во всем, назвав своими сообщниками сенатора Бенедикта Скитте, стокгольмского бургомистра Нильсена, доктора богословия Терсеруса и многих других, большею частью лиц чиновных… По приговору верховного уголовного суда Мессениусы — отец и сын — были обезглавлены и четвертованы, прочие их сообщники подверглись тюремному заключению и изгнанию. Государственные штаты поднесли Христине адрес с уверениями в их верноподданнических чувствах; но недоверие к народу и разочарование уже уязвили сердце королевы, и мысль об отречении опять явилась ей в виде единственного счастливого исхода из весьма неприятного положения. Напоминаем читателю, что заговор Мессениусов был открыт в самый год казни короля английского Карла I; с отречением от престола Христина не могла сочетать вопроса и о собственной жизни. По всей вероятности, именно в этот период своего царствования (1651–1654) в характере Христины произошла та резкая перемена к худшему, которая набросила на память этой великой женщины неизгладимое пятно. Владычество и фаворитизм ученых окончились; пожив умственной духовной жизнию, Христина ударилась в грубую чувственность, как бы вознаграждая себя за продолжительное целомудренное воздержание. Кроме Бурдело, излишней благосклонностью ее могли похвалиться и Петр Шаню, посланник французский, и Пимантель — испанский… Графа де ла Гарди постигла опала, и он был удален в свое поместье, в 1653 году будучи уличен в казнокрадстве. Главным виновником его падения был Пимантель, прибывший в Стокгольм в 1652 году, с целью восстановить дружественные сношения Испании со Швецией. Забыв всякое приличие, Христина поместила его в своем дворце и проводила с ним целые дни, к крайнему соблазну шведской аристократии. Лукавому испанцу удалось выманить у королевы всевозможные уступки в пользу мадридского кабинета и, что всего важнее, расположить ее в пользу римской церкви… Эта ошибка особенно непростительна дочери героя, положившего душу свою за защиту лютеранизма за двадцать лет перед тем. Пимантель тайно сносился с посланником австрийским Монтекукули к совершенному ущербу интересов Швеции. Ослепленная страстью, Христина, сама того не сознавая, делалась изменницею своего отечества!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});