Путь ( 2 книга - 6 книга) (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

– Что это?

Смущённый старикашка сначала бросил взгляд на сад, затем снова на меня:

– Это цинь.

Но то, что начиналось как отвлечение внимания, на самом деле меня заинтересовало:

– Недавно мне посоветовали заняться музыкой. Как звучит эта штука?

Я дёрнул одну струну, вызвав долгий глухой звук у инструмента и возмущённый крик:

– Господин!

Старикашка не знал техник передвижения, но рядом со мной оказался в один миг, решительно втираясь между мной и постаментом со штукой, названной им цинем. Впрочем, уже через мгновение он спохватился, склонился перед нами:

– Прошу простить меня, уважаемые гости. Этот инструмент был куплен ещё дедом нынешнего главы семьи. Цинь склеен из драконьего дерева и катальпы. Струны шёлковые. Он обладает богатым звучанием, но главная его ценность в том, что изготовлен он во Втором поясе.

Я обратил внимание, как скользнули пальцы старикашки по струнам и шагнул в сторону, к стене, возле которой стояла скамья. Повёл рукой:

– Прошу, окажи гостям семьи честь и сыграй мне.

Старикашка на миг замер, но ни солгать, ни возразить не решился. Лишь снова на миг скосил глаза на сад. Бережно подхватил с подставки вытянутое тело циня, в два шага оказался возле меня. Сев, устроил на коленях инструмент, поддёрнул рукава халата. Пальцы его скользнули вдоль струн, заставив тихо застонать, дёрнули, сменив этот низкий звук высоким и яростным, снова скользнули по струнам, смиряя их дрожание. У старикашки выходило гораздо лучше, чем у рыночных музыкантов. И вряд ли дело было только в качестве инструмента.

Я замер, вслушиваясь, коснувшись духовной силой жетона Стража и вызывав вокруг себя лес. Сейчас не было ни поместья Раут, ни старикашки. Только скала, на которой я стоял. Только деревья вокруг и ветер, который шептал мне мелодию стонущих струн.

Но наслаждение не длилось долго, красоту мира разрушил голос старикашки:

– Уважаемый попечитель доволен?

– Вполне. Что ты играл?

– Ночной плач ворона.

Я кивнул запомнив. Не только дудка Котила подходит для леса моего жетона. Этот плач струн был прекрасен. Кажется я знаю, что потребую себе в качестве виры за рецепт.

Оставшийся путь до беседки под открытым небом я молчал, думал о своём, всё больше забывая о музыке и обращая внимание на то, что вокруг меня. Велико поместье Раут, даже в сравнении с поместьями Древних в Миражном. Есть где развернуться и спрятаться. Равой проследил взгляд, которым я оглядывал десятки Указов за тонкими стенами и ничего не сказал. Что бы сказал слепец?

В беседке из узорно сплетённого металла нас ждали. Три человека. Двое с Указами Ордена. Крепкий блондин, в волосах которого не сразу оказались заметны следы его стихии, возрастом старше Равоя, но моложе Кардо: управитель Фарос. Второй, Ликий, возраста Равоя: но немного сильнее, тоже светлые волосы, в которых, однако ярко выделялись кажущиеся чёрными пряди. Третий, слабее меня, с десятком старых и действующих контрактов, с одним Указом от Ордена, выходит, тот самый глава Эфор. Интересно, что перед нами неожиданно оказались оба оставшихся в городе управителя, которых мне и нужно было убить по плану Равоя. Ещё более интересно то, что теперь я знаю, кто настоящий предатель Ордена.

Над одним Указы спокойны, а над другим пульсируют точно так же, как и над Равоем. Ликий. Управитель границ, которого комтур Флет оставил в городе. Как я и подозревал: где, как не на границе, получить лучшую возможность для встреч с чужаками? А у меня появилась возможность проверить, насколько амулет, позволяющий избежать наказания от Указов, лучше тех, что я превратил в осколки в лесу.

Едва мы с Равоем приблизились, как в беседке все поднялись на ноги и коснулись кулаком ладони, раздалось:

– Приветствую уважаемых гостей. Приветствую собратьев.

Я, неспешно опустил руку и медленно переводил взгляд с одного Воина на другого, остановившись на Фаросе. Он же и задал вопрос, который явно интересовал всех:

– Попечитель, могу я узнать твоё имя?

– Моё имя Ирам. Отвечу сразу и на остальные вопросы. Я личный ученик старейшины Цориута.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Из кисета я достал жетон Равоя, продемонстрировал внимательным взглядам:

– Я из тех талантов, что тайно отбирались Орденом и полтора десятка лет обучались в пещерах горной обители. Маска на мне потому, что когда на резиденцию старейшин напали…

Ликий воскликнул:

– Что?

Такого не было в твоих планах? Я напоказ удивился:

– Я тихо говорю? – раздельно повторил. – Напали. На старейшин. – вздохнув, признал: – Моя вина в том, что я не сумел полностью заслонить старейшину Цориута и он ранен.

Три взгляда опустились на мою руку, которой я так и цеплялся за меч. Не зря же я неловко шевельнул ей.

– Подобная наглость должна быть наказана, поэтому старейшина послал меня в Гряду. Впервые за пятнадцать лет я увидел его стены. В детстве они казались мне выше.

Фарос недоумённо переспросил:

– Не понимаю связи между нападением и твоим приездом, попечитель… – на миг нахмурив брови, Фарос всё же вспомнил моё имя, – Ирам. Хочешь взять отряд для преследования? Не поздно ли? Или прибыл сообщить о нём Магистру? Равой, разве ты не доложил попечителю, что Магистр на границе?

– Сообщил.

– Так почему…

Эфор вмешался в разговор:

– Так сколько в Ордене попечителей? И почему вы в маске, уважаемый Ирам?

Не отвечая, я прошёл в беседку, сел за стол и только потом сообщил, глядя на Фароса:

– Сил у Ордена больше, чем мы показываем врагам и это приносит плоды. Редко, но всё же оказываются в наших рядах предатели.

Эфор переспросил, переводя взгляд с меня на Равоя:

– Предатели?

– За одним из них я и прибыл в город. Никто ведь не думает, что нападение на старейшин могло случиться без помощи предателя?

Фарос усмехнулся:

– Предатель? В Ордене? Смешно.

Я согласился:

– Смешно. Но называть это можно по‑разному, как по‑разному понимать благо Ордена. Будь иначе, то и Орден был бы един, на страх соседям, а нам, ученикам старейшин, не приходилось бы выполнять странных приказов. Верно, Равой?

Равой покосился на Эфора, главу Раут и хмыкнул:

– Не понимаю, о чём ты, Ирам.

– Как скажешь, – я кивнул, – как скажешь. – уже громче произнёс: – Рад сообщить вам, собратья, что предатели нашего Ордена уже либо схвачены, либо мертвы. Смерть вашего комтура, Ликий, уже отомщена.

Ликий схватился за рукоять цзяня:

– Что? Старший Флет погиб?

Я лишь кивнул:

– Мне жаль. Он часто посещал нас, учеников обители и всегда был добр.

Цедя слова, не спуская с меня взгляда, Ликий спросил:

– И кто же оказался предателем?

Безразлично пожал плечами:

– Полный список имён у Равоя, который долго следил за ними. Его люди отлично почистили город, а ведь кое‑кто нагло устроился перед самыми воротами цитадели.

Эфор с облегчением протянул:

– Вон вы о чём, уважаемый. Спешу поздравить Орден с тем, что вы вычистили город от лазутчиков. Сожалею о гибели комтура границ.

Не обращая на него внимания, глядя только на управителей, я продолжал:

– А одним из предателей оказался комтур Дормат.

– Дормат?

Снова не выдержал Фарос:

– Что? Как это возможно? Дормат? Да он же всегда стелился перед другими комтурами. Чтобы этот трус оказался предателем? Я в это не верю. Сколько тебе лет, Ирам?

Я вскинул руку с жетоном:

– Не забывайся, управитель, перед лицом личного ученика старейшины Цориута.

– Хм‑м. – Фарос оглядел меня и Равоя, коротко кивнул, цедя слова: – Погорячился. Прости собрат. Но как ты мог поверить клевете? Нужно было дождаться Магистра с мастером Указов и заставить того лжеца подтвердить всё под Указом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Я использовал артефакт Истины.

– Его можно обмануть, я слышал о таких случаях.

– Зачем мне кому‑то верить, зачем мне кого‑то ждать, когда сработали клятвы верности, что Дормат принёс Ордену? Они‑то и убили его.

На этот раз возглас удивления раздался от всех троих: