Дикарь (СИ) - Назипов Ринат

— А как местные называли свою планету?

— Тайрелин.

Пока суть да дело, за разговором прошло минут сорок, я уже более-менее оклемался, по крайней мере мог самостоятельно стоять, ноги хоть и дрожали, но держали. Легкий перекус мне ИскИн обеспечил прямо на месте, просто какой-то дроид приволок поднос с одной единственной чашкой на нем, в которой оказалась какая-то серая бурда, такая же противная на вкус, как и на вид. Но делать нечего, пришлось есть, хотя у меня в рюкзаке еще и остались пайки, вот только где они и тот рюкзак. После того, как я вполне добровольно залез в медкапсулу, ничего из своих вещей я так и не увидел. Пришлось мне намекнуть ИскИну, что ходить по станции, находящейся в космосе, да еще и не совсем исправной, в неглиже как-то неправильно. В итоге я стал счастливым обладателем комбинезона, больше напоминающего гимнастическое трико, нежели повседневную одежду. На мои возмущены крики ИскИн глубокомысленно заявил, что мне надо дождаться полной активации нейросети, а пока… марш-марш в спортзал. В общем, через час я уже во всю потел на беговой дорожке, приводя в порядок свой вестибулярный аппарат и привыкая к новым возможностям своего тела, которые меня, откровенно говоря, радовали. В конце концов, после почти четырехчасовой тренировки я был препровожден все тем же непонятным дроидом в каюту. Н-да, обстановочка более чем спартанская, узкая лежанка, стол и стул, причем, мне кажется, что два последних элемента мебели были притащены в мою каюту совсем недавно и, скорее всего, из разных мест. Никто в здравом уме не станет ставить к строгому рабочему столу изящный стульчик на резных ножках с бледно-розовой обивкой, место которому в будуаре какой-нибудь фаворитки Людовика ХIV, но никак не на борту космической станции.

— ИскИн, а сколько времени продолжалась восстановительная процедура?

— Сто восемьдесят три часа сорок восемь минут и сколько-то там секунд. Могу сказать точно.

— Нет-нет, этого достаточно! А это вообще-то долго или нет?

— Это очень долго, принимая во внимание, что все органы и конечности у вас были на месте, майор. Проблема была в том, что ментальная область вашего мозга была повреждена, что очень сильно снижало ваши возможности. Восстановительная процедура именно этой области и потребовала времени.

— А мы с тобой общаемся мысленно или ментально?

— Общение между разумным и Искусственным Интеллектом возможно только ментальными посылами. — Ага, логика какая-то в этом есть, человек мыслит по принципу речи. Ментальный посыл информации не требует построения фраз, а использует готовые образы.

После душа и очередной чашки серо-буро-малиновой бурды я завалился на лежанку и призадумался. Слишком уж много нестыковок в повествовании ИскИна, да и во всем произошедшем. Там, на планете, в крепости, так называемая транспортная система выглядела вполне органично и по месту, не вызывая неприятия. Тут же, на станции, та же самая система смотрится чужеродно, как нечто невписывающееся в общий антураж. И еще, время… пусть будет шесть тысяч лет… Да за это время здесь все должно рассыпаться в прах, а сам ИскИн полностью деградировать как любое высокотехнологичное оборудование. Хотя… нет, изделия на кремниевой основе и стекло стабильны до миллиона лет, пластиковые бутылки вечны, они вообще не подвержены естественному разложению. Здесь преобладает пластик, работают механизмы и приборы, есть энергия. И опять нестыковочка, уход и ремонт требуется даже в режиме консервации. Выработка электроэнергии требует топлива.

— ИскИн, а откуда станция берет энергию?

— Энергоснабжение осуществляется от каскада реакторов, основанных на принципе холодного ядерного синтеза. — Ух ты! Подобная система теоретически приближена к вечному источнику энергии.

— А за счет чего обеспечивается обслуживание и ремонт оборудования? Я так понимаю, что своим производственным комплексом и добывающими кораблями ты воспользоваться не можешь?

— В качестве исходного сырья ремонтная служба использует мебель и предметы интерьера, и часть промышленного потенциала станции мне вполне доступна.

— А продукты? Как пополняется запас продовольствия?

— Камеры с плесенью оомицетов и пенициллинов имеют избыточное наполнение.

— Так ты меня что, плесенью кормишь?!

— Конечно, нет! Продукция камер идет для изготовления картриджей для пищевого синтезатора, который выдает прекрасно сбалансированную и полезную пищевую массу. — Все, приплыли, это значит, что впереди меня ждет долгая и спокойная жизнь… в тюремной камере.

Нет, мне надо как-то найти дорогу назад в Содружество. А для этого восстановить станцию, кстати, я ведь еще даже не знаю, в каком она состоянии, научиться пользоваться этим непонятным ККМ, думается мне, что в него заложено куда больше функций и возможностей, нежели простой идентификатор, достаточно вспомнить, как он снял силовое поле. И еще, ИскИн там что-то говорил о нейросети и базах? Нет, я прекрасно понимаю, что в Содружестве, если… так, стоп, не если, а когда, так вот, в Содружестве, когда я туда вернусь, все изученные на станции базы мне не пригодятся, разве что только по фундаментальным наукам, да пара-тройка прикладных, если, конечно, я не хочу стать объектом всеобщей охоты. В общем, будущее выглядит довольно туманным, опасным и малоперспективным. Оно и раньше-то особых восторгов не вызывало, а уж теперь и подавно.

* * *

Нейросеть у меня активировалась только на третий день, все это время я только и делал, что ел, спал и терпел издевательства ИскИна в спортзале. Зато уже через пару часов после активации я понял, почему в Институте ко мне относились как к прокаженному, с явно выраженной жалостью, сдобренной доброй толикой презрения. По истине, нейросеть, это одно из величайших достижений Содружества, вы только представьте, что у вас в полном распоряжении появился суперкомпьютер, причем не в виде чего-то носимого и осязаемого, что можно потерять или сломать, а прямо в голове. Бессмысленно говорить о таких функциях как связь, кошелек, часы, органайзер и прочее, главное, это почти мгновенное, по меркам Земли, обучение. Школьная программа по физике? Десять минут! Институтский курс экономики? Полтора часа! Сопромат? Два часа! Земное высшее образование по инженерной специальности? Две недели! Правда, все научные достижения землян находятся где-то на уровне второго, ну, может быть, третьего ранга баз знаний Содружества, но… обидно, да! Почему обидно? Да потому, что у меня этих самых баз, благодаря Беатрис Мидич, хоть опой ешь, а толку-то ноль, да и вообще, в моем положении от всех технологий и достижений Содружества профита нет и не предвидится. А все потому, что моя нейросеть не видит и не хочет видеть оборудование Содружества, в принципе, что-то в этом роде я и предполагал. Даже сама нейросеть хоть и даст по многим параметрам фору лучшим образцам Содружества, но все же это не полноценный девайс, а биологическая структура, многократно расширяющая возможности самого мозга, почти мгновенно перестраивающая нейронные связи в нем, создающая новые, структурирующая и оптимизирующая, а при необходимости и воспроизводящий всякие там глии, т-лимфоциты, глиальные и плазматические клетки и нейроны. По сути, это, можно сказать, второй мозг, очень сильно снижающий энергозатраты основного и берущий на себя до девяносто процентов нагрузки, плюс, добавьте сюда, еще и мониторинг всего организма, иммунитета и многое-многое другое. В общем… песня… была бы, если совместить ее с нейросетью Содружества. Но и так много больше того, на что я мог рассчитывать, а в моих условиях, так о большем и мечтать нечего. ИскИн, кстати, на мои стенания только посмеивается и говорит, что моей нейросети, как любому биологическому объекту, нужно время для роста и развития. Что-то он знает, но мне говорить не спешит, да и черт с ним, тем более что мне теперь совсем даже не до переживаний по поводу баз.

ИскИн загрузил меня по самое по не хочу, теперь к четырехчасовой ежедневной тренировке добавилось еще и изучение баз знаний, а потом их отработка на практике, правда пока только в виртуальной реальности, но и так я чувствую себя не просто уставшим, а как будто меня пережевали и выплюнули, и так день за днем. Ужас! Да и изучаемые мною базы были какие-то странные. Я ковал, пахал, сеял, лепил горшки, шил одежду, охотился, строил деревянные корабли и лодки, танцевал, складывал стихи, рисовал и создавал статуи, в общем, изучал в совершенстве то, что мне точно никогда не понадобится и уж точно не пригодится при ремонте и восстановлении станции. И опять, на все мои возмущения и претензии ИскИн безэмоционально отвечал, что, во-первых, мозг и нейросеть надо подготовить к приему больших объемов информации, во-вторых, мне надо выработать определенные рефлексы, а в-третьих, никогда не надо загадывать какие навыки и знания пригодятся, а какие нет, и тут же, гад такой, ссылался на меня самого и мою жизнь на Сициле. Правда он при этом был почему-то уверен, что мои знания и навыки — это результат того, что когда-то я изучал именно такие базы, вот они и всплыли из подсознания в критический момент. Тут уж, сами понимаете, спорить, опровергать и что-то доказывать себе дороже.