Феникс или возрождённый оккультизм - Мэнли Холл

Рис. 37. Семь цветков лотоса души

Индусский рисунок позвоночных чакр, выполненный в соответствии с тантрическими доктринами

Какова же истинная суть того замешательства, которое в наши дни охватывает человечество и ограничивает все человеческие усилия, так что мы живем в дисгармонии противоположных целей? Не является ли это замешательство пульсациями божественной воли в оковах хаотического состояния, иррациональными поисками реальности, приложением ненаправленной силы для достижения неопределенной цели? За тот недолгий промежуток времени, который люди в своем невежестве неверно назвали жизнью, реальности оказываются безнадежно запутанными. Ложные концепции породили неверные законы, а те, в свою очередь, ввергли человечество в водоворот заблуждений. Каждый может постараться добросовестно жить той жизнью, которая, по его убеждению, согласуется с Истиной. Однако человеческие способности, притупленные софистикой извращенной системы культуры и уже больше не могущие служить средством аккумулирования знаний, превратились в несчастных поставщиков ложных понятий. Живя вот так, в фантасмагории причудливых образов, на зловещем шабаше абсурдности и крайностей, мы теряем всяческую способность видеть вещи в истинном свете и становимся жертвами самых коварных галлюцинаций. Мы считаем страдание неизбежным, разлад — божественным законом, а беспорядок — доминантой мира.

Непросвещенных людей, безжалостно проносимых через различные этапы бренного бытия, неудержимо втягивает в бурлящий водоворот полного уничтожения, обусловленного их эфемерностью. Подобно какому-то странному, похожему на мотылька фантому из Дантова сна, зачарованные души кружатся вокруг яростного багрового пламени желаний. Пламя опаляет их крылья, и они погибают одна за другой. Три языка пламени неистово пляшут в самом центре материального существования, и именно их мрачный свет, начинающий мигать от проносящихся ветров случайностей, отбрасывает фантастические тени желаний на далекие стены пространства. Обманчивое пламя эгоизма, обманчивое пламя обладания, обманчивое пламя желания — все три должны угаснуть, или, скорее, просвещенный разум должен их задуть, прежде чем человеческая душа сможет вырваться из лабиринта своих сомнений. Как мудро учил великий Будда, нирвана есть угасание трех огней «Я», осознание того, что в мироздании нет ничего постоянного или реального, но что мироздание со всеми своими настроениями и формами само ограничено абсолютным и неопределимым бытием — единственной реальностью из всех вещей.

В каждой жизни должен наступать тот решающий момент, когда душа впервые осознает свое родство с величием, выходящим за пределы материальных понятий. Момент такого осознания фактически и является моментом рождения. До достижения этого состояния есть только животное существование, а подлинное «Я» появляется только после осознания необходимости этого «Я». В каждом веке немногие пробуждаются от беспокойного сна материальности и, проснувшись, обнаруживают, что смертность со всеми вытекающими из нее последствиями — всего лишь творение сна.

Без разумного взгляда на жизнь невозможно жить благополучно. Поэтому огромной части человечества жизнь кажется безнадежной и бесцельной. Настоящее знание должно быть тем знанием, с помощью которого мы начинаем понимать причину, по которой складываются обстоятельства, составляющие период нашего смертного существования. Осознание есть высшая интеллектуальная способность, потому что благодаря осознанию мы приходим к пониманию реальности. Но только при помощи еще более совершенной дисциплины, которую мистики стали называть медитацией, можно слиться с теми реальностями, которые вы до этого только сознавали и принимали. Метафизическая философия делит человечество на три порядка: к первому — низшему — относятся те, кто не знает и не может видеть; ко второму — те, кто мало знают и мало видят, но имеют весьма ограниченное понимание; третьи же — это та малочисленная группа просвещенных, которые, зная и видя, слились в сознании с тем, что они узнали и увидели. Только эти последние по-настоящему мудры, и на них завершается Закон.

Итак, медитация — это возможность становиться идентичным с объектом медитации или сливать с ним свое сознание. Это умозрительное превращение в ничто объектов и атрибутов преходящей сферы путем внутреннего утверждения универсальных ценностей или, точнее, созерцание этих ценностей. Это осознание нашей тождественности с трансцендентальными реальностями существования. Она позволяет преодолеть ограничения материальной перспективы с помощью способности узнавать и признавать благодаря развитой интуиции. Это обретение, как по волшебству, ощущения беспредельности. Посредством медитации не-я на время смешивается с Бесконечностью, находя в этом слиянии истинный смысл всех стремлений. Это отождествление души с сознанием в полной отрешенности. Медитация развеивает облака, скрывающие цель жизни, как яркие лучи солнца рассеивают туман. С помощью медитации заново формулируется цель, действия подчиняются новой цели, и душа снова предается воле космического «Я». В высшей точке медитации наступает решающий момент, когда немыслимое постигается мыслью, непознаваемое становится известным, когда вечность ограничивается ощущением самодостаточности.

Медитацию ни в коем случае нельзя рассматривать как способ избавиться от обязанностей физической жизни. Подобная точка зрения нарушает целостность Божественного Плана, ибо уклонение от чего-либо никак нельзя интерпретировать как достижение. Нельзя также допускать, чтобы медитация или другие оккультные упражнения каким-либо образом мешали исполнению тех обязанностей и нарушали те отношения, которые составляют кармические наследие и накопления человека. Есть и еще одно тонкое различие, заключающееся в том, что, хотя медитация действительно освобождает сознание от неизбежных ограничений, она не предназначена для освобождения души от циклов эволюции. С помощью правильно выполняемой медитации можно достичь такого общего улучшения, что душа перейдет в более высокий цикл бытия. Оккультизм учит, что единственный способ навсегда освободиться от любого нежелательного состояния заключается в том, чтобы поднять себя из него силой, обретаемой благодаря определенному достижению.

Истинное значение медитации заключается в придании, благодаря расширившемуся сознанию, стимула к более полному приложению гораздо больших усилий. Соприкосновение с высшими и более совершенными аспектами Универсальной Истины побуждает человека, подобно Плотину, стремиться к постоянному единению с этим только что открытым величием. Для тех, кто живет в этой материальной долине под гнетом обстоятельств физического существования, обязанности и проблемы нашего времени часто оказываются крайне тяжелыми. Это особенно верно в отношении тех, кто начал улавливать нотку временности, характерной для нашей многообразной деятельности. Мечтатели и мыслители всего мира принадлежат к обособленному племени и являются по большей части одинокими и непонятыми людьми, чьи интересы и взгляды отделяют их от мелочных забот, которыми занимают себя массы. Попытки оставаться верными принципу перед лицом организованной оппозиции общества действуют обескураживающе, и, если бы у мудрых не было возможности удаляться в другой мир, совершенно недосягаемый для профанов, их положение было бы поистине печальным. Большинство периодов жизни является периодами понимания, и те, кто пусть даже в малой мере поняли замысел Вселенского Плана, должны жить в стороне от остальных в своей собственной вселенной, чтобы в размышлении об идеалах черпать поддержку и мужество. Они узнали то, что основной массе расы придется открывать тяжелой ценой, а именно, что идеалы — это единственное, что есть реального. Медитация дает временное освобождение от размышлений о материальном, и занятие ею предоставляет возможность мистикам во всем мире на короткое время освобождаться от тягот неправильного понимания и преследований. Такой уход придает новую силу и укрепляет решимость преодолеть тяготы при помощи понимания нереальности окружающей среды.

В таком случае цель медитации заключается в нахождении в глубинах пространства той силы и стойкости, которыми не может наделить материальный мир, в ощущении на какое-то мгновение той бесконечной благожелательности, которая полностью затмевается имеющим предел недоброжелательством. Вечность добрее времени, и все вещи находят свое место в громадности бескрайних просторов, отказавшись от выражения в царстве теней. Став сильнее благодаря соприкосновению с тем совершенством, которое поддерживает все вещи и в конечном итоге пропитает своей сущностью все несовершенства, мистик снова возвращается в размеренное состояние, чтобы собраться с обновленным духом и проникнуть в суть разрозненных элементов своего телесного бытия. Так же, как наши тела нужно питать, чтобы сохранить физическую силу, так и те немногие, кто хотели бы стать мудрыми, должны питать красоту и идеальность внутри себя и, приумножая эти божественные дары, с большим успехом переносить тяготы иллюзорного состояния.