Ночь, с которой все началось - Марк Леви

– значительная фигура, он еще опаснее Викерсена. Лучше бы я отправила фотографию этих несчастных журналистам и рассказала все, что нам известно.

– Это ничего бы не дало, только подвергло бы нас опасности. Никто бы тебе не поверил, а если бы даже тебе удалось заинтересовать какого-нибудь журналиста, он не стал бы ничего публиковать, не встретившись с тобой, что недопустимо. Барон изворотлив и опасен, ты сама это доказала. Меня нервирует, что ты остаешься в Осло после той игры в кошки-мышки с телохранителем. И я с тобой не соглашусь, не так уж мы и ошиблись, уверен, что бойня предотвращена в том числе и благодаря нам.

– Но в итоге они все-таки выиграли партию и одержат победу на выборах…

– В итоге… ты спасла множество жизней, а они еще не победили. Одевайся, я тебя отвезу домой, ты соберешь вещи, и мы уедем. У тебя же есть паспорт?

– Во-первых, нужно говорить «оденься, пожалуйста»… А во-вторых, зачем тебе мой паспорт? Уедем куда?

– В Лондон… пожалуйста.

– Почему в Лондон?

– Потому что туда отправился Барон.

– Откуда ты знаешь?

Матео помахал своим смартфоном с таким видом, как будто это волшебная палочка.

– Я думала, нужно быть достаточно близко к устройству, чтобы шпионить за ним?

– Чтобы скачивать данные – да, но геолокация – мой конек.

– Я не могу так просто взять и уехать из Осло, меня могут уволить с факультета.

– Вот именно, чтобы тебя не уволили, нужно действовать на опережение. Позвони декану, извинись за вчерашнее поведение в библиотеке, намекни на выгорание и скажи, что тебе кажется разумным пропустить пару недель.

– Если взглянуть на все под таким углом… Я даже не лишусь зарплаты, и мне не придется отчитываться перед полицией кампуса. Хорошо! Я поеду с тобой в Лондон, но только на несколько дней.

16

День третий, Мадрид

Корделия пошла на кухню и сварила себе кофе. Диего еще спал. Она разглядывала квартиру, освещенную первыми лучами мадридского солнца. За последние годы брат так изменился… Она помнила его таким растяпой, а теперь он жил в двухкомнатной квартире, где все было на удивление хорошо продумано. Ее удивляли даже предметы декора – в них слишком чувствовалась женская рука. Букет клематисов на книжном стеллаже лишний раз подтверждал – Флорес проводит здесь куда больше времени, чем Диего дал понять сестре. Она пообещала себе все из него вытянуть, а пока уселась перед компьютером и принялась составлять планы задуманной ею мести.

– Уже работаешь? – удивился Диего, заходя в комнату.

– Покажи мне, где лежат вещи Пенелопы. Я не хотела сдавать чемодан в багаж, так что не взяла шампунь и средство для снятия макияжа. И немного крема для лица тоже не помешало бы. Просто ужас, до чего сохнет кожа в самолете, – невинным тоном сказала она.

Диего остался невозмутим.

– Свари мне чашечку кофе, пожалуйста. Мне нужно съездить на рынок Сан-Мигель, закупки для ресторана. А тебе лучше подождать меня здесь.

– Исключено. Я приехала к тебе в Мадрид не для того, чтобы торчать у тебя безвылазно и варить тебе кофе. И потом, ты же сам сказал вчера, что люди Шелдона не смогут нас найти.

Диего был раздосадован, но понимал, что не может посадить сестру под замок. Стоит ему уйти, и она сможет делать все, что ей заблагорассудится, а мысль о том, что она пойдет гулять по городу одна, тревожила его еще больше.

– Ну ладно. Для начала съездим за мотоциклом к Хуану, я сейчас его предупрежу.

– К Хуану?

– Мой приятель, он мне задолжал пару услуг. Красавчик, немного похож на Бардема, сама увидишь.

Корделия показала большой палец и пошла собираться.

Косметичку Флорес она нашла под раковиной в ванной.

* * *

Он не соврал, Хуан был красив. И сюрпризы для Корделии на этом не закончились. Диего припарковался перед большим магазином для мотоциклистов на Пасео де ла Инфанта Исабель, в самом центре города. Совсем не похоже на жалкий гараж в темном переулочке, который она себе представляла. Ряды полок и вешалок со всевозможными касками и мотокуртками, а на подиумах красуются сверкающие мотоциклы. Корделия залюбовалась роскошным «дерби».

Хуан подошел к ней со спины и поинтересовался, сделала ли она выбор.

– Я не собираюсь ничего покупать, – резко ответила Корделия.

– Кто говорит о покупках? Будьте как дома.

– Еще и соблазнитель… Привет, навязчивые ухаживания.

– Корделия, веди себя полюбезнее, – вмешался Диего.

– Я всегда любезна, – заявила она.

Хуан бесстрастно отвел их в мастерскую. Диего отдал ему ключи от своей машины, а взамен получил ключ от боббера «мото-гуцци V9» с мощным двигателем и седлом, рассчитанным на двоих. Пока Корделия выбирала шлем, Хуан не сводил с нее глаз. Мотор зарычал, она уселась у брата за спиной и, обернувшись, послала Хуану воздушный поцелуй.

Проехав вверх по Калле-Аточа, они припарковались перед рынком Сан-Мигель. Старинный павильон в двух шагах от знаменитой Пласа-Майор, Главной площади, уже был полон посетителей. Диего пробирался через толпу, останавливаясь перед прилавками своих обычных поставщиков.

Казалось, его знают все. Продавцы за прилавками поднимали руку, здороваясь с ним.

– Не знала, что ты такая звезда.

– Не говори глупостей… Что ты собираешься делать с документами из портфеля?

– Вы с Флорес давно вместе, да?

– Хватит о ней спрашивать! Ты прилетела ближайшим рейсом, чтобы мы обсудили, что делать, вместе, или ты уже все решила и приехала за моим одобрением?

– Мне действительно хотелось с тобой увидеться, Чикито.

– Тогда расскажи мне, что ты задумала, – сказал он, продолжая делать покупки.

– Помнишь программное обеспечение, которое «Фольксваген» придумала, чтобы продать миллионы загрязняющих воздух автомобилей? «Дизельгейт».

– Да, а что?

– Что может побудить образованных, респектабельных людей впаривать тачки, выбрасывающие в атмосферу чуть ли не в тридцать пять раз больше оксидов азота, чем это допустимо?

– Да ты стала